Русская Арктика 2050 (сборник) - Дивов Олег Игоревич - Страница 55

– Нет! Господи Иисусе, нет!

Вольски только через мгновение осознал, что кричит он сам. Грянул еще один выстрел – уже непонятно чей. Катер накренился, перевернулся и с треском разломился, точно и впрямь был не прочней ореховой скорлупки…

Небо здесь было огромное и плоское, и море тоже огромное и плоское, параллельное небу. Между этими двумя плоскостями, точно сплюснутые ими, лежали выглаженные непогодой каменные берега острова Комсомолец, бывшего некогда островом Святой Марии, а еще раньше – безымянной и безвестной, ничейной землей.

На пологом берегу, в маленькой бухточке, стоял небольшой домик, от которого ветер относил выхлопной дымок дизель-генератора. Бухточку с одной стороны защищал длинный, хоть и невысокий, волнолом, к которому словно бы пришвартовался еще один маленький арктический остров. Остров время от времени вздыхал, выпуская фонтан мелких брызг, и шевелил хвостом, путая океанские волны. По гребню волнолома, то и дело заливаемому водой, ходил человек в синем пуховике. На краю косы, рядом, стояли пара ведер и раскрытый белый ящичек. Человек время от времени брал из ящичка блестящие инструменты и ковырялся в боку лежащего с другой стороны волнолома «острова». «Остров» в ответ издавал мучительные вздохи.

– Ну, вот и все, – Алексей кинул нечто маленькое, звонко брякнувшее, в ведерко. – До свадьбы заживет. Но и подкузьмил ты нам, Чудушко! Такую операцию провалил!

Чудушко издало еще один тоскливый вздох. Кажется, оно чего-то хотело. То ли еды, то ли одобрения, то ли того и другого вместе.

– Эх, а какая задумка была, – укоризненно продолжал полярник. – Мы им все скормили, что только могли, такую шикарную дезу слепили. Уже обрадовались, как все гладко прошло! Уже шампанское из сарая притащили! А ты…

И он махнул рукой.

Внезапно под ноги ему прикатился оранжевый, помятый с одного боку цилиндрик.

– А это у тебя откуда? А-а… Все ясно. Придурки, сперли манок. Да и я хорош, проглядел… – И он еще раз махнул рукой, уже не с досадой, а с какой-то даже грустью.

Чудо-юдо издало вздох тоскливей прежних.

– Ну что с тобой поделать, Рыба-кит. – Алексей подхватил второе ведро, стоявшее на гальке, и высыпал в воду перед гигантом серебристо блеснувших на солнце рыбин. – Подкрепляйся, защитник, тебе сейчас надо. Два часа назад в садке наловил… Ну что ж, чему быть – того не миновать. Будем ждать других гостей – как пить дать, приплывут вскорости поглядеть, что же тут такое первая-то группа раскопала.

Он поглядел в перламутровый глаз Чуды-юды и серьезно добавил:

– Только ты уж их так сразу не ешь.

Николай Немытов

Ухтыкак и новая метла

Ухтыкак сипло хохотал, показывая редкие коричневые зубы. Самокрутка, зажатая меж пеньками резцов, тряслась, сыпля искрами. Ухтыкак не забыл про нее, время от времени затягивался, пускал облако едкого махорочного дыма. Как только умудрялся курить и смеяться одновременно? Удивительный человек – старый охотник Ухтыкак.

Вместе с ним потешался народ, стоящий на берегу: Железная Стопа сказал, что приехала Новая Метла, будет по новому мести!

– Новая Метла?

– Ага! Стопа так и сказал!

– Хи-хи!

– Ха-ха! Метла!

Даже Тимир Умкы – Железный Медведь, – вывалив язык и оскалив белые клыки, улыбался по-собачьи, задорно вертел хвостом.

А Железная Стопа чесал белый песий загривок, веселя людей:

– Ух ты ж Боже ж мой! – приговаривал он, наблюдая, как Новая Метла спускается с борта малого ледокола «Устьма» на катер. – Под белы рученьки берут, в катерок садят. Оп-паньки! Чуть в воду не сронили!

– Дрянной Метла! На ноги не держится! – подхватил народ.

– Совсем ноги плехой!

От здания правления быстрым шагом подошел директор совхоза со свитой. Под распахнутым пуховиком костюм, чистая рубашка и галстук. Солидный гость пожаловал, значит.

– Черт бы вас побрал, – процедил директор сквозь зубы. – Что ржете?

Ему очень не нравилось веселье охотников, но больше всего ему не нравился накат в бухте. Пологие волны мерно катили к берегу, и это несмотря на то, что море с утра спокойно. Ничего не поделаешь, такова особенность бухты в Сирениках.

– Они что, вертолетом не могли человека перевезти? – директор начинал нервничать.

Никто ему не ответил. С берега хорошо было видно – вертолета на кормовой площадке «Устьмы» нет, и бог знает, где он.

– Почему вездеходом не забрали? – спросил директор Железную Стопу.

Тот пожал плечами и соврал, не моргнув глазом:

– Во-первых, волна большая. А еще нагревательный элемент барахлит.

– Заранее нельзя было отремонтировать? – Глава совхоза злился, но сдерживал себя. Не тот Железная Стопа человек, чтобы кричать на него.

А Стопа невозмутимо отвечал:

– Вчера собирался, да вы на звероферму отправили.

Директор поморщился: что правда, то правда. За песцовыми шкурками для гостя вездеход посылал. А как же без подарков встречать депутата?

– Метла до берега не доплывет, – заметил вдруг Ухтыкак.

– Какая метла? – не понял директор.

– Новая Метла. – Старый охотник ткнул самокруткой, зажатой между указательным и средним пальцами, в сторону бухты.

Катер мотало на волнах – вот-вот опрокинет, – однако самое трудное ждало экипаж суденышка у берега, в пенной полосе прибоя.

Говорят, при советской власти построили в Сирениках деревянный причал, да продержался он недолго – накат разбил его в щепы. В поселке даже баркасов не было, а на промысел охотники и рыбаки выходили на аньяпиках – каркасных лодках из моржовой шкуры, которым высокая волна не страшна.

– Оленья лепешка будет от Новой Метлы, – авторитетно заявил Ухтыкак.

Он плюнул в ладонь и раздавил в ней окурок, демонстрируя, что ждет катер у берега.

Команда суденышка поняла опасность положения, дала задний ход к ледоколу. Стихия не позволила – своенравная бухта в Сирениках, своего не упустит. Катер застрял посреди нее, ревя мотором в тщетной попытке вернуться к «Устьме».

– Ну что, мужики? – спросил охотников Железная Стопа. – Нужна нам Новая Метла или как?

Люди на берегу закачали головами, загудели: зачем им дрянной Метла, хоть и новый? Своих мало? Вон стоят за спиной директора, притихли.

– Вот и я о том, – согласился с мужиками Стопа.

– Издеваетесь? – пискнул директор.

– А с другой стороны, – не обратил на него внимания Железная Стопа, – моряков спасать надо.

Народ согласился.

– Пык-пык! – Ухтыкак похлопал Стопу по плечу, словно свою собачью упряжку поторопил: давай-давай! – Катер совсем застрял! Я с тобой. – И старый охотник первым поспешил к ангару, где стоял вездеход «Анканы». Спорить никто и не думал. Ухтыкак лихо бросал аркан, вылавливая оленей из стада. На волне он лучше любого молодого справится с линем.

– А как же нагревательный элемент? – Директор не думал поддевать Железную Стопу. Он боялся ударить в грязь лицом перед серьезным гостем. Черт разберет! Может, и правда вездеход в аварийном состоянии?

– Рискнем, – невозмутимо ответил тот.

Директор поймал его за рукав пуховика, быстро шепнул:

– Архип Дмитриевич, я в долгу не останусь.

– Ну, дык! – кивнул Стопа. – Само собой! Корзину печенья, банку варенья, – если бы не его глупые шутки над руководством…

Это Ухтыкак дал имя вездеходу: «Анканы» – «в море». Железная Стопа называл по-другому: «Бегущая по волнам». Но против местных обычаев не возражал. Кто ж со своим уставом в чужой монастырь ходит? К тому же суть имени в принципе не изменилась.

Ухтыкак любил вездеход. Гусениц у «Анканы» нет – тундре совсем мало вреда. Много ветра, как вертолет, не делает и не ревет на всю округу, пугая птиц и собак. Хорошая машина! Ей все равно: бежать ли по морю или по земле.

Охотник похлопал вездеход по борту, бормоча приветствие, забрался в кабину через кормовой люк. Когда Железная Стопа сел на место пилота, Ухтыкак готовил линь, напевая песню, а Тимир Умкы умастился в кресле штурмана. Хорошая собака, хоть и железная, – на техническом языке биокир – биокибернетический механизм. Почему местные Медведем прозвали? Может, потому, что он крупнее обычной собаки и шерсть снежно-белая. Может, из-за одной давней истории.