В схватках с врагом - Соколенко Н. - Страница 49

— Постой, постой, — вдруг заговорил он, — а если поймают? За это могут и к стенке поставить.

— Могут, — согласился Кароян.

— Ну вот видишь, — как будто даже обрадовался Журиков. — Нет, тогда это не для меня.

Однако Кароян с жаром стал доказывать, что все это совсем не так опасно, если быть осторожным.

— Вот возьми меня, — сказал он, — я уже сколько занимаюсь этим — и все ничего. Надо только найти верного человека, не распыляться.

Но Журиков уперся. Не хотел рисковать.

— Да пойми, дурья ты голова, — злился Кароян. — Мы едем в такси, садится иностранец, и мы на ходу берем у него золото или валюту, что попадет. Высаживаем и — будь здоров. А если поймают — скажешь, что золото не твое, возил, мол, пассажира, и все. Откуда золото, не знаешь. Пусть ищут пассажира и спрашивают его, а ты здесь ни при чем.

И Журиков сдался.

«Милые, хорошие ребята. Надо будет с ними встретиться. Но как ужасно я одета! Вот иметь бы такое выходное платье, как у певички!» — и Галя зажмурилась, представив себя в этом дорогом наряде.

Галя с Олей жили скромно. У них, как и у большинства студентов, не было свободных денег. Стипендии и того, что присылали родители, хватало на скромную студенческую жизнь.

Галя много занималась, ей хотелось как можно быстрее закончить институт. «Вот кончу, получу диплом, а там будет лучше», — мечтала она.

Вторично они встретились с Мухамедом и Салеем через несколько дней.

Мухамед пришел к Салею, и они отправились к подружкам. Салей положил на стол перед изумленными девушками блестящий пакет. В магазине, где торгуют на валюту, они купили им в подарок две кофточки японского производства.

Кофточки Гале очень понравились, и она с удовольствием купила бы одну из них, если бы у нее были деньги. Деньги она, пожалуй, могла бы и занять. Но принять такой дорогой подарок от человека, которого она видит всего второй раз?! Нет, этого она сделать не может.

Оля поняла состояние подруги и увидела, что та сейчас может все испортить.

— Вот эту, сиреневую, ты сейчас же должна примерить, — бросилась она к Гале. — Мальчики, большое вам спасибо. Идите и подождите нас внизу, мы сейчас, — и Оля бесцеремонно вытолкнула друзей. — Ты что, с ума сошла? — накинулась она на Галю. — Люди от доброго сердца, а ты чуть не с ножом на них.

Галя молчала, и Оля чуть не плача стала уговаривать ее:

— Пойми, ну что плохого они тебе сделали? Денег не просят, дарят, а от подарка грех отказываться, тем более такого: попробуй купи. У тебя что, шкаф ломится от нарядов?

— Кофточку не возьму! — отрезала Галя. — Скажи, зачем они так поступают? Ты что думаешь: просто так «жука» подарили, теперь кофточку, завтра туфли принесут, потом пальто купят? Просто так такие вещи не дарят. Я бы с ними и без подарка дружила, а так — они же покупают нас! Неужели ты этого не понимаешь? Какая уж тут дружба!

Оля совсем расстроилась, она видела, что сейчас Галю не переубедить.

— Ладно. Пусть лежат. Потом вернем, а сейчас идем, ждут же они. Неудобно.

Галя подчинилась.

В душе Ольга соглашалась, что в рассуждениях Гали много справедливого.

Они вышли на улицу.

Ни Мухамед, ни Салей о подарке весь вечер даже не вспомнили.

В небольшом кабинете в доме на площади Дзержинского собрались чекисты. Полковник проводил совещание в связи с делом группы валютчиков и контрабандистов.

Это было не первое такое дело. В свое время в печати широко освещались процессы валютчиков Рокотова, Файбишенко, Гальперина[5]. Тогда дельцам черного рынка был нанесен ощутимый удар. Многие призадумались, сошли с преступного пути. Другие затаились до поры до времени, потом вновь зашевелились. Судьба валютчиков была предопределена. Одни раньше, другие позже, но в конечном итоге почти каждый из них оказывался в поле зрения чекистов.

По тем данным, которыми располагали органы государственной безопасности, было известно, что в Москве орудует группа спекулянтов-валютчиков, в которую входили Генрих Кароян, Олег Журиков, Арон Агаронов и некоторые другие. Наиболее активным являлся Кароян. Он установил связь с иностранными студентами Салеем, Вилли, Копунде. После одной из встреч с Салеем Кароян на такси проехал на Ленинградское шоссе, зашел в адрес и вскоре вернулся. Там, как показала проверка, жил без прописки некто Володин из Баку. Не занимаясь общественно полезным трудом, Кароян вел праздный образ жизни, завязывая новые связи, знакомства, втягивая неустойчивых граждан в свои валютно-спекулятивные сделки. Только за последние пятнадцать дней он установил связи со студентами-иностранцами Вилли, Чарли, Бонбангом, Джеймсом. С Журиковым он встречался почти ежедневно.

Становилось ясным, что в лице этих валютчиков органы КГБ столкнулись с опытными преступниками. Предстояло еще определить роль каждого из них, выяснить масштабы сделок, по каким каналам золото поступает к Салею и Мухамеду, куда идет золото от Карояна, кому он его сбывает.

Было лишь предположение, что Кароян золото отправляет в Баку, а Салей скупает его в магазине Внешторгбанка. Он приехал в Советский Союз на учебу три года назад. Дважды выезжал на каникулы в ФРГ. В последней декларации указал, что имеет только пятнадцать долларов — не та сумма, с которой можно развернуть валютные операции.

Что Салей и Кароян занимаются валютными сделками, было точно известно, и их уже можно было задержать и привлечь к ответственности. Но важно было довести следствие до конца, разоблачить не одну, а все преступные сделки, выявить всех соучастников.

Совещание решило создать оперативную группу.

— Вам, — сказал подполковник Козлов, обращаясь к Степанову, — придется выехать в Баку. Разберитесь там на месте с Карояном и его друзьями. В Москве необходимо организовать тщательное наблюдение не только за Карояном, но и за Журиковым, изучить их окружение, внести ясность в характер взаимоотношений с Вилли, Чарли, Джеймсом.

Галя встретилась с Мухамедом на студенческом вечере. Увидев его, она сначала обрадовалась, но, заметив, что он, широко улыбаясь, повернул к ней, смутилась: на ней была та самая сиреневая кофточка, которую он подарил ей, а она его до сих пор даже не поблагодарила.

Оля вместе с Салеем подошла к ним. Радостно улыбаясь, они стали обмениваться впечатлениями о прошлых вечерах, вспомнили «Арбат» и ВДНХ.

Салей договорился с Карояном встретиться в кафе «Хрустальное» на втором этаже в девять часов вечера, и это время уже подошло, но не хотелось расставаться с Олей, Галей.

Оля с Галей вначале отказывались ехать в «Хрустальное», но Салей и Мухамед так их упрашивали, что они в конце концов согласились.

Кароян появился около десяти часов, когда Салей уже потерял надежду увидеть его.

— Извините, девушки, я сейчас вернусь. — Салей встал и подошел к нему: — Что случилось, почему опоздал?

— Дела были.

— Ладно, принес деньги?

— Конечно.

Они спустились на первый этаж и направились в туалет. У самой двери Салей обернулся, но все было спокойно.

Торговались недолго. Салей сбросил «полтинник», и Кароян передал ему пачку денег, как и раньше, завернутую в газету.

— Здесь ровно пять тысяч пятьсот. Можешь проверить.

— А чего их считать. Ты считал?

— Конечно.

Салей положил пачку в карман и отдал Карояну десять купюр по сто долларов каждая.

Следующую встречу Кароян назначил через неделю.

Они расстались.

Веселый и довольный, Салей поднимался по лестнице. Теперь у него опять есть деньги, и он рассчитается с бухгалтером посольства, у которого накануне взял доллары под честное слово.

Компания прекрасно провела вечер. Официант принес счет, и Салей, надорвав газетную обертку, вытащил пятидесятирублевую купюру.

Велико было и удивление и негодование Салея, когда он обнаружил под газетой вместо денег лишь плотную пачку из аккуратно нарезанных листков бумаги.

5

См. «Известия», 20 июля 1961 г.