Наваждение - Джексон Мелани - Страница 62

— Я знаю.

Я успокаивающе погладил ее по колену. Она наконец взглянула на меня потемневшими глазами, и я заставил себя кивнуть для пущей убедительности. Мне до сих пор было не по себе.

— И я не стану медлить, если вдруг она нападет на меня. Или на тебя.

Это не было пустым обещанием. Все, что посмеет покуситься на меня или на Нинон — будь то гуль, вампир, зомби, mamita, Д. 3., — тут же будет застрелено или заколото.

— Как я рада, что моя мать мертва, — прошептала Нинон. — Видела бы она сейчас… она бы этого не пережила. Или Сен-Жермен отправил бы ее на тот свет.

Это была не шутка. Я бы тоже хотел, чтобы моя мать была мертва, но все же не настолько, чтобы самому ее убивать. И не настолько, чтобы желать ей смерти от рук Д. 3.

Зачастую мужчины терпят поражение в любви скорее из-за своей неуклюжести, нежели от женской ловкости.

«Урок любви»

из «Карты страны нежности»

Нинон де Ланкло

Чтобы достичь величия, человек должен жить так, словно он никогда не умрет.

Франсуа де Ларошфуко

Мы несем ответственность не только за наши действия, но и за наше бездействие.

Мольер

Глава 20

Наше столкновение с вампиром заставило меня задуматься о mamita. Прежде я думал, что мои сыновьи чувства к ней угасли, и даже мысленно с этим смирился, поэтому не видел причин испытывать боль при мысли о ее избавлении от такого рабского существования. И вообще я едва знал mamita, поэтому с чего бы стал переживать за нее, кроме разве что из обычного человеческого участия, которого у меня с каждым днем становилось все меньше. И все же я переживал. Кроме того, у меня в голове то и дело всплывали кое-какие вопросы. Тупые, горькие вопросы, почему и как она превратилась в вампира. Мне уже приходилось читать об ацтекских ритуалах рождения, тех самых, при которых вызывают богов. Это и натолкнуло меня на мысль о том, что mamita, находясь в бреду, могла случайно призвать на помощь Д. 3., чтобы он спас ее. Или это могло произойти при попытке крестить новорожденного по христианскому обычаю, чтобы я не умер в грехе и не попал в лимб — тогда ее кровь и попала в воду. Последнее казалось мне более правдоподобным. Я даже представить себе не мог, как можно, находясь в полубессознательном состоянии, произнести заклинание: «Приди, о боже, взгляни на моего ребенка, приди в мир, где так много жары, холода и ветра. Я даю солнцу выпить его кровь и позволяю воде смыть с него все пятна, дабы сделать этого ребенка достойным».

Нет, скорее всего, он пришел на запах ее крови. Он любил женщин, которые умирали при родах. Этот запах послужил приманкой для акулы, находящейся неподалеку. Наверное, просто ей не повезло.

Все дело было в том, что mamita тоже не знала, что именно произошло, или не хотела говорить, а поскольку у Д. 3. я спрашивать не собирался, то, похоже, так и не найду ответы на свои вопросы. Оставалось только смириться и думать, что, возможно, трагедия произошла без каких-либо на то причин, поэтому никого не стоит в ней винить.

Мы нашли город, в котором был банк и, на первый взгляд, не было зомби, и организовали перевод средств и снятие крупной суммы наличных с моих банковских счетов. Я не стал снимать весь остаток со счета или вообще его закрывать — это выглядело бы как преднамеренная попытка скрыться, а мне было совершенно ни к чему, чтобы мое бывшее начальство в параноидальном порыве ринулось организовывать мои поиски. По крайней мере, не сейчас. Нам нужно успеть проделать хотя бы пару миль пути, прежде чем кто-то начнет на нас охоту.

Я сидел в маленьком кабинете в своем прокуренном наряде — я переоделся, но абсолютно вся наша одежда пропахла дымом — и изо всех сил старался быть как можно более незапоминающимся, пытаясь внушить себе, что индивидуальности во мне меньше, чем в овоще. Но, боюсь, мне это не удалось — возможно, из-за того, что мы с Нинон так и не удосужились снять солнечные очки. Думаю, менеджер банка принял меня за тупого гринго , который хочет заняться торговлей наркотиками, а Нинон — за «злую фею», которая сбивает меня с пути истинного. Думаю, он не удивится, когда найдут разгромленный внедорожник и не обнаружат в нем моего тела. Теоретически меня это устраивало. Но на практике мне не очень нравилось, когда на меня смотрят, как на отбросы, как на очередного ничтожного американишку.

Нинон имела богатый опыт в подобного рода делах и была чертовски обаятельна, но несмотря на то, как это показывают в фильмах, и на искреннее желание менеджера ей угодить, перемещение денег через границу происходило не так быстро, как хотелось бы. Кто знает, может, на Кайманах или в Швейцарии, где такие операции производятся ежедневно, все протекало бы быстрее. И хотя мне назначили прийти забрать деньги только на следующий день — доллары, а не песо, — я все же чувствовал удовлетворение оттого, что наконец-то стал предпринимать какие-то шаги, перешел к активным действиям. Я никогда не был силен в позиции выжидания и «ничегонеделания». На поддержание равновесия требуется куда больше сил, чем уходит на настоящую драку.

Я не вдавался в подробности, рассказывая о своей работе, и делать этого не собираюсь, скажу лишь одно: то, за что меня так ценит государство, не так-то просто найти. Я уникален, и мое начальство вряд ли обрадуется, потеряв меня. Я обладаю так называемой гиперсосредоточенностью, что-то вроде способности системного мышления, граничащей с аномалией. Проще говоря, я просто знаю — даже те вещи, с которыми раньше сталкиваться не приходилось. Мне показывают данные, часто необработанные сведения или довольно неожиданную подборку фактов из газет и Интернета, и иногда мне удается по крупицам собрать массу информации буквально из ничего. Тот факт, что зачастую я даже не знаю, над чем работаю, мое начальство не волнует. Достаточно того, что я видел сверхсекретную информацию, которую теперь могу передать кому-то еще. И теперь единственный способ меня нейтрализовать — по крайней мере, более параноидальные правительства поступили бы именно так — это устранить в физическом плане. Мое исчезновение — это радикальный шаг, но вполне обоснованный. Я прекрасно это понимал, и все же мне было немного не по себе оттого, что приходится убивать Мигеля Стюарта.

Мы потратили часть дорожных денег на сигнализацию для джипа. И снова на нас смотрели искоса из-за того, что мы ставим приборы на такую развалюху. Но при этом я считал идею Нинон превосходной. Это было все равно, что вешать колокольчик кошке на шею. Мы не могли помешать гулям или вампирам разгромить джип, но так мы хотя бы узнаем, когда они начнут это делать. Если бы городок шел в ногу с прогрессом и был знаком с последними новинками техники, я бы установил сенсоры движения на нашей гостиничной двери, да и на всем нашем пути, чтобы быть оповещенным о приближении врага заранее. Нам необходимо было создать себе как можно больше преимуществ.

Я по-прежнему с нежностью вспоминал штурмовые вертолеты, но все же поборол в себе желание поинтересоваться у местных жителей, где можно купить взрывчатку или хотя бы настоящее армейское оружие. Этот городок был слишком мал даже для оружейного магазина. К тому же я не хотел засветиться слишком сильно, оставив в памяти горожан очень яркие воспоминания о себе, которыми они могли бы поделиться с моим начальством, когда оно доберется наконец сюда, пытаясь выяснить причины моего исчезновения. Сорвавшаяся наркосделка вполне может «прокатить». Американец, приехавший отдыхать и натворивший глупостей, — этим никого не удивишь. Но торговля оружием — совсем другое дело.

Оружейный магазин — не единственное, чего недоставало в этом уездном центре. Городские оплоты торговли были ограничены в выборе одежды. Здесь продавались шорты и футболки с рекламой пива и сигарет и всего лишь одна пара джинсов моего размера, которые стоили втридорога. А парадную белую рубашку и вовсе ни за какие деньги нельзя было купить. Я с тоской смотрел на стопки футболок со стариной Джо и на шляпы, вонявшие жженой резиной, и с грустью вспоминал о своих рубашках с воротничками на пуговицах и о костюмах. Я знал, что Нинон сейчас еще тяжелее — с выражением отчаяния она выбрала себе пару вещей. Было большой наглостью с моей стороны строить планы, испытывая тем самым судьбу, но я не мог удержаться, чтобы не пообещать себе устроить поход по дорогим магазинам в ближайшем крупном городе. Я чувствую себя куда более уверенным и исполненным желанием жить, когда на мне чистая одежда, которая вдобавок еще и хорошо сидит.