Водоворот любви - Маслюкова Ольга - Страница 22

– Я просто отдыхаю, – ответил он, приоткрыв один глаз.

– Ты ни разу мне не сказал, что любишь меня.

– Марина, ты напоминаешь мне об этом каждый день.

– Я хочу слышать это. Разве мое желание не естественно?

– Мы же с тобой договорились?

– Да, но нам здесь так хорошо. Я вижу, что ты доволен поездкой. У нас отличный секс. Что еще?

– Вот именно секс. Ты правильно сказала. Есть секс, а есть любовь. Когда?нибудь я тебе объясню разницу.

Дима сразу вспомнил Кристину. После занятий любовью с ней его не оставляло ощущение полета. Хотелось говорить, делиться впечатлениями, слышать ее мнение, видеть улыбку, смеяться вместе с ней. После секса с Мариной ему всегда хочется как можно скорее остаться одному.

Нежное прикосновение рук Марины прервало его мысли.

– Марина, спасибо тебе за все. Я и не мечтал о таком.

– Все не то, не то, Дима! Ты не любишь меня. Ты думаешь о Кристине?

– Нет, не думаю. С ней все закончено.

– Прости. Я больше не буду напоминать о ней. Прости. Дмитрий лежал и думал: «Боже, что я делаю». Он обнял Марину, и они уснули.

Когда Дмитрий открыл глаза, он не почувствовал себя отдохнувшим. Вспоминая недавнее сновидение, подумал: «Я проснулся на самом краю пропасти и понял, что пытался убежать, ускользнуть от надвигающейся на меня тяжести».

Глава 18

Кристину разбудил настойчивый звонок в дверь. Он повторялся и, наконец, заставил подняться с постели.

– Иду, иду. – крикнула она, накидывая халат и засовывая ноги в тапки. – Кто там?

– Кристя, открывай быстрее. – услышала она голос Инны.

В ту же минуту повернула ключ и распахнула дверь.

– Вот уж кого не ждала, так это тебя, – от неожиданности выпалила она.

– Это почему же? – Инна уже переступила порог и обнимала ее.

– Не знаю, – пожала плечами Кристина и улыбнулась. – Да ты проходи, проходи. Я рада. Сейчас чайник поставлю.

Она метнулась на кухню. Инна последовала за ней.

– Ты одна? А где бабушка?

– Ой, Инна, да ты не знаешь ничего. Бабулю я похоронила. Столько произошло за эти три месяца. Я ничего тебе не сообщала, думала, что ты устраиваешь личную жизнь, тебе не до меня.

– Кристя, как ты можешь так говорить? Уехала с таким настроением, меня обидела. Я тогда ничего не поняла.

– Инна, в моей жизни так много событий произошло за последнее время. Все негативные.

– Кристиночка, я приношу соболезнования.

– Все уже позади. На той неделе бабушку Клавдию проводила домой, в Казахстан. Она после похорон еще некоторое время жила здесь со мной.

– А отец?

– Инна, а про него не спрашивай.

– Ничего не понимаю. Почему?

– Ты про себя лучше расскажи.

– Я приехала домой с Сашей. Он остался у родителей, а я к тебе сразу полетела. На свадьбу тебя хочу пригласить.

Услышав о свадьбе подруги, Кристина изменилась в лице. Глаза, и без того нерадостные, совсем потухли, губы поджались.

– Боже, сколько событий! У кого?то свадьба, а кому?то и жить не хочется.

– Кристина, что ты говоришь? Рассказывай мне все по порядку. Ведь ты мне подруга. А на свадьбе будешь свидетельницей.

Кристина вдруг заплакала.

Инна обняла ее, она сама чуть не разрыдалась.

– Кристиночка, успокойся. Все будет хорошо.

– Ты всегда такая добрая, жалостливая. Я совсем не такая.

– Да хорошая ты, просто хлебнула за последнее время столько горя. Но ведь после черной полосы обязательно будет белая!

– Ой, вряд ли. Не верю.

Кристина резко встала со стула, взяла кухонное полотенце и вытерла слезы.

– Инна, я не смогу быть на твоей свадьбе.

– Как?

– Мне не до веселья. Поэтому ищи другую свидетельницу.

– Кристя, мы столько дружили.

– Инна, я не хочу портить вам настроение. Я непредсказуема сейчас, и ты это видишь.

– Я не могу тебя оставить в таком состоянии.

– Прекрати свою благотворительность! Она меня уже достала! – закричала Кристина.

– Господи, Кристина, да что с тобой происходит?

– Тебе не понять.

– Почему? Почему ты так считаешь?

– Да потому, что ты счастлива! У тебя все как по маслу.

– Кристя, ты хочешь, чтобы и мне стало плохо?

– Да нет, нет, не хочу! – повысив голос, говорила Кристина. – Но, как говорят, сытый голодного не разумеет.

– Да при чем здесь сытость?

– Все, Инна, я не хочу ничего объяснять. Будь счастлива. Я хочу побыть одна.

– Мне нужно уйти?

– Да. Прости.

– Кристина, я могу завтра прийти к тебе? Ты взвинчена. У тебя нервная система расстроена. Тебе нужна медицинская помощь. Ведь депрессия – это заболевание.

– Ух, как ты стала говорить! Что значит будущая свекровь – медик.

– Не ерничай. Я и без нее кое?что смыслю в медицине. Просто раньше ты этого не замечала. И всегда смотрела на меня свысока. Но помни, я принимала тебя всегда такой, какая ты есть, несмотря на то, что ты часто меня обижаешь.

Сейчас я уйду, и как бы я ни обижалась на тебя, помни: я всегда с тобой.

Кристина посмотрела на подругу и ничего не сказала. Она понимала, что несправедлива к Инне, но управлять своими эмоциями не могла. В ней бурлила зависть, которой еще год назад не было. Обида за свою неудавшуюся жизнь, как серная кислота, разъедала ее изнутри.

Инна, почувствовав, что подруга ее не слушает, тихо встала и вышла в коридор.

Кристина не пошла ее провожать, осталась на кухне. Только когда хлопнула дверь, она вздрогнула, посмотрела туда, где только что сидела ее самая близкая подруга, и обнаружила, что осталась одна.

«Что я наделала, – мелькнуло у нее в голове, – за что я обидела ее? В чем Инна виновата? Но я не могу сейчас смотреть на чужое счастье, мне больно, я хочу своего счастья. Почему у меня не так, как у нее?»

Закрыв лицо руками, она разрыдалась.

Глава 19

Прошла неделя. Маленький провинциальный городок жил своей жизнью. Август собирал на рынке пенсионеров и тех, кто спешил с утра пораньше продать выращенные на огороде овощи. Было жарко. Старушки вытирали платочками вспотевшие носы и брызгали водой из бутылочек на огурцы, которые лежали на прилавке.

Кристина подошла к одной из женщин, на вид ей было лет семьдесят, и спросила:

– Почем огурцы?

– Сколько тебе?

– Я спросила, в какую цену?

– Сорок.

– Дороговато.

– Купи, милая. Пару рубликов сброшу.

– Нет, поищу дешевле.

Она сделала шаг в направлении к рядом сидящей женщине, но старушка ее остановила.

– Бери за тридцать. Давление у меня. Не могу больше стоять.

– Хорошо. Возьму.

Взвесив килограмм огурцов, женщина сложила их в пакет и подала Кристине.

– Пенсии ведь на лекарства не хватает. Гипертония замучила. Я бы не стояла здесь, – жаловалась она Кристине, – но детей нет, помочь некому. Одна я. Всю жизнь чужим детям служила. Я ведь в прошлом учительница.

Кристина посмотрела на нее и грустно сказала:

– Да, жизнь – сложная штука.

– Ты вот какая статная. Выходи замуж и рожай детей. Под старость хоть кто?то подаст воды и лекарство купит.

– Да. Спасибо.

Кристина поторопилась уйти. Женщина посмотрела ей вслед и больше ничего не сказала. Села на табурет и прижала правую руку к сердцу, а правой полезла в карман за таблетками.

Кристина хотела еще кое?что купить на рынке, но после разговора с женщиной сразу направилась домой. Вспомнились слова доктора в больнице: «Возможно, у тебя никогда не будет детей.» Они ножом резали душу. «Нет, – подумала она, – я должна уехать отсюда. Но куда? Кто меня ждет? Кому я нужна?»

Эти мысли не первый день мучили ее. В голове молотком стучало: ты никому не нужна, ты одна. «Так можно сойти с ума», – подумала она.

Открыв дверь квартиры, прошла на кухню, положила в холодильник пакет с огурцами.

– Я хочу умереть. – чуть слышно произнесла она.

– Иди ко мне. – ответил ей шепот из комнаты.