Эндрю Тейлор Стилл - ОСТЕОПАТИЯ: исследование и практика - Стилл Эндрю Тейлор - Страница 83

824 Меня позвали к пациентке, м-с Пирс, которая жила за шесть, восемь миль, в деревне. Она умерла, когда я добрался до ее дома. Близкие рассказали мне о ее сильных страданиях и предсмертных спазмах. При осмотре я обнаружил, что ее тазобедренный сустав совершенно отчетливо выдвинут из вертлужной впадины, и необходимо было сделать его вправление прежде, чем ее положили бы в гроб. Я слышал от других, насколько тяжелы бывают спазмы, но это был единственный случай, на который я обратил свое внимание. Я не знаю, что это за необычное состояние, при котором воздух способен вызывать смертельный исход.

825 В 1854 и 1855 годах я находился в Канзасе и, у меня была более обширная практика с холерой, я хорошо ознакомился с течением этого заболевания и общераспространенными методами его лечения, которые оказались весьма успешными. Приступ этого заболевания настолько внезапен, что люди приготавливали и хранили у себя в доме особую смесь, которую они называли холерным лекарством. Она состояла из кварты виски, двух унций тинктуры камедного дерева, одной унции тинктуры стручкового перца и одной четверти унции опия. Они принимали четверть стакана этой смеси каждые три часа до тех пор, пока не наступало облегчение состояния. В то время я ничего не знал об остеопатии и во всем полагался на лекарства. С тех пор я был вынужден столкнуться с тяжелыми случаями заболевания, которые были, судя по всему холерой, при которых отмечались все ее симптомы. В каждом таком случае это легко поддавалось остеопатическому лечению.

826 ЭТИОЛОГИЯ, – учитывая на сегодняшний день, свой практический опыт работы в качестве врача и механика - остеопата, я убежден и, мне удалось определить это, что приступ холерного заболевания начинается в легких. Я наблюдал, что вся грудная клетка, как передняя ее часть, так и задняя, чрезвычайно холодные. В пятидесятые годы я думал, что холодная грудная клетка или похолодание тела бывают в том случае, когда в легких происходит конденсация водорода и кислорода. Когда я видел ручьи пота, струящиеся по телу больного, мне не сложно было догадаться, что это – холера. Я был молод, и ни один авторитет и ни один консилиум, с которыми мне пришлось встречаться, даже не навели меня на мысль о том, что в легких может генерироваться, а телом поглощаться такое количество воды, которого достаточно, чтобы утопить в нем все питательные элементы крови. Несколькими годами позднее, я убедился, что водород и кислород могут конденсироваться в сосуде (в бутылке) и доказал, что эти два газа выделяют воду. Для подтверждения данного умозаключения я вспомнил об эффекте противохолерного лекарства домашнего приготовления, смеси виски, стручкового перца, камедного дерева и опия, когда его давали пациенту, уже недалекому от смерти, и то, как оно разогревало его, а состояние больного после него улучшалось.

827 В то время я не предполагал, что низкая температура тела могла останавливать процесс потения. Я не знал, что атмосферный воздух, поступавший в легкие, создает соединение водорода, кислорода и других газов, образуя при этом воду, которая способна впитываться посредством секреторной системы и распределяться по всему организму до тех пор, пока содержание воды в нем не станет достаточным; столько же, сколько составляет эквивалентный объем воды, который может впитываться губкой и который при его выдавливании можно сравнить с чрезмерным потением, наблюдающимся при холере. В то время я также узнал неожиданным и об опасном воздействии страха, который, я считаю, в значительной степени, стал причиной того, что организм начал вырабатывать избыточной количество воды и выбрасывать его потом за ненадобностью.

828 Позвольте мне рассказать вам об одном случае, иллюстрирующим это, и сделать из моего рассказа соответствующие выводы. Один молодой человек, бывший моим приятелем, принял приглашение сопровождать меня во время моего визита к отцу и матери, которые в 1854 году жили в Шоуни Мишн (Shawnee Mission) в пятидесяти милях западнее Канзас Сити и вблизи Коу Ривер. Мы нанесли визит в миссию и отправились назад в Мэйкон Каунти, Мо., возвращаясь путем через Канзас Сити, где, как мы слышали по разговорам, происходили вспышки холеры на судах и в прибрежных речных городах, расположенных по побережью от Канзас Сити до Нового Орлеана. Холера стала основной темой бесед с людьми, которых мы встречали, когда путешествовали к востоку. Когда мы находились приблизительно в шести милях от Канзас Сити, в верхней прерии я почувствовал, что мы, наконец, вне опасности и только лишь ради шутки сказал своему приятелю, что у меня холера. Я совершенно не подумал об эффекте сказанных слов, но, не проехав дальше и четверти мили, он обернулся ко мне, бледный как смерть, при этом у него показались все признаки внезапного приступа холеры – испарина, похолодание тела, тошнота и все прочие. Я попытался переубедить его. Рассказав ему, что мне стало весело по поводу того, что нам удалось избежать опасности, я решил посмеяться, а на самом деле холеры у меня нет. Но мои слова не возымели на него никакого действия, и я испугался, что он может умереть. Он совершенно не реагировал на меня, и все предвещало, что, по-видимому, у него через несколько минут может наступить состояние коллапса. Не зная, как привести его в чувство, и представляя себе, что отец может сделать со мной, если возьмет кожаный ремень и отхлещет меня и, как от гнева и от порки мое тело разогревается. Так, что, не долго думая, я решил отхлестать своего друга для того, чтобы вызвать у него необходимую реакцию на то состояние испуга, в котором он находился. Итак, я слез, отвязал свой стремянный ремень и начал сильно хлестать по нему. Он не обращал на это никакого внимания, пока я не нанес ему, по крайней мере, дюжину ударов, после чего он, наконец, взглянул на меня и сказал: «Ты причинил мне боль». На нем была одежда с короткими рукавами, а я продолжал наносить ему по спине хорошие, тяжелые удары до тех пор, пока в нем не пробудился гнев, и он не сказал: «Если ты не сейчас же не прекратишь, то я прикончу твою лошадь». Так я узнал, что мое лекарство возымело действие, и был счастлив от того, что мой приятель не умрет здесь, в открытой прерии, за много миль от дома.

829 В течение двадцати пяти лет, прошедших с тех пор, мы часто встречались, и он всегда говорил и настаивал, что кожаный ремень, которым я его хорошенько отхлестал, в тот момент спас ему жизнь. А для меня это был урок, который я никогда не забуду, и на что я хочу обратить внимание каждого остеопата, так это на то, что никогда нельзя говорить своему пациенту о его тяжелом положении, что он выглядит больным, сегодня выглядит намного хуже, чем вчера. Я убежден, что от такого хамства страдает и умирает большее количество пациентов, чем это можно себе представить.

830 ЛЕЧЕНИЕ – поскольку я привел здесь описание такого заболевания как холера и изложил свою точку зрения на него, то хочу добавить, что с 1855 года никогда не встречал случаев заболевания азиатской холеры. Но мне приходилось наблюдать много случаев холеры, которая во всех деталях очень напоминала настоящую азиатскую холеру. При этом отмечались сильные боли в поясничной области, головная боль, ощущение тошноты, изнуряющее потение и так далее. При лечении данного заболевания моя цель заключалась в том, чтобы ослабить спазматическое состояние мышц поясничного отдела и мышц, расположенных выше по позвоночнику, вплоть до головы. Если пациент находился в постели, я поднимал его и ставил сбоку на колени так, чтобы его грудь лежала на краю постели. Потом я подходил к нему сзади, расставлял свои колени и зажимал оба бедра пациента коленями. Затем при помощи больших пальцев, расположенных по одному с каждой стороны на остистых отростках поясничных позвонков, я осуществлял твердый нажим, в то же самое время своими коленями сообщая телу пациента вибрирующее движение. Моя цель заключалась в том, чтобы поворачивать коленями его бедра, пока я перемещал пальцы от сустава к суставу, осуществляя при этом повороты. Я продолжал выполнять такие операции вплоть до двенадцатого грудного позвонка.