Вкус власти (СИ) - Волков Олег Александрович "volkov-o-a" - Страница 59

Как бы не был беден старший отпрыск витуса Акуномо, но ему, благородному по крови, полагается слуга. Типат до сих пор в молитвах благодарит Создателя за то, что старый Акуномо выбрал именно его, невзрачного подростка по имени Ласс, в качестве слуги для своего сына.

Лемай, невероятно огромный и шумный город, поразил деревенского паренька. Широкие и пыльные улицы, толпы самого разнообразного народа, обилие незнакомых звуков и запахов. Необычное, невероятное, невиданное буквально на каждом шагу. Все куда-то спешат, торопятся, толкаются. Оборванный пацан попытался стащить с его плеч большой и неудобный баул с личными вещами младшего Акуномо. Но Ласс, по-крестьянски физически крепкий подросток, чуть не выбил нахальному вору глаз.

Огромный дом самого витуса Донага встретил младшего Акуномо и его употевшего от жары и тяжёлого баула слугу приятной тишиной и прохладой.

Так, с потрясения, удивления и драки, началась жизнь юного Типата в большом городе. После тяжёлого крестьянского труда забот у Ласса смех один: содержать в чистоте и порядке две маленькие комнатки, которые дали младшему Акуномо, таскать за витусом сумки, корзины, и бегать за различными мелочами на рынок. Вот где, среди заваленных товарами прилавков и орущих на все лады торговцев, Типат открыл своё самое главное призвание – торговля.

Младший Акуномо не платил слуге совершенно никакого жалованья. Ласс питался обильными и невероятно вкусными объедками с барского стола и донашивал за благородным его старые юбки и сандалии. Но Лемай город чудных развлечений и многочисленных соблазнов. Нужны были деньги, много денег, те самые белые кружочки, чем больше, тем лучше. Но где их взять? Ласс быстро нашёл верный способ.

Торговцу, будь то продавец свежих лепёшек или сушёных фруктов, скучно просто так торчать целый день на рынке. А вот задушевная беседа с покупателем, спор о достоинствах и недостатках предлагаемого товара, разгоняет скуку не хуже грудастой танцовщицы в чайхане старого Кевки.

Нужно торговаться. Обязательно нужно. Совершенно не важно, за сколько согласен купить обрез сукна, медный кувшин или булочку с кунжутом. Главное убедить торговца расстаться с товаром за чуть меньшие деньги. А скинуть цену можно всегда. Только не нужно торопиться или, словно упрямый осёл, стоять на своём до конца. Ласс, получая от витуса деньги на различные мелочи, торговался с продавцами до одури, до звона в ушах, но сбрасывал цены, а разницу прятал в собственный карман. Вот так, монетка за монеткой, Ласс начал копить свой собственный капитал. Очень здорово помогала продажа краденного. При случае из дворца витуса Донага вполне можно было стащить то ложку, то подсвечник, иную безделушку и выгодно толкнуть её на рынке. Главное, не зарываться и не красть по-крупному. Пропажу стеклянного горшочка главный распорядитель не заметит, а вот за серебренный подсвечник как пить дать голову свернёт.

На шестой год жизни в Лемай Лассу повезло ещё больше. К тому времени из забитого деревенского подростка он превратился в хорошо одетого статного юношу с длинными золотыми волосами. Ласс приглянулся дочери старого Наллуха, торговца посудой, тканями и медными украшениями. Что там Навира наговорила отцу до сих пор остаётся тайной. Но, когда в очередной раз Ласс навестил лавку Наллуха, старый торговец без обиняков и длительного вступления предложил ему жениться на дочери, унаследовать лавку и стать торговцем.

Естественно, Ласс тут же согласился. Он и сам давно мечтал сменить великолепный дворец благородного на лавку торговца, но боялся испросить разрешения у младшего Акуномо. Юный господин и не догадывался, какой капитал хранится у его слуги под невзрачной серой плиткой в тёмном углу второй самой маленькой комнаты. Но хитрый Наллух подсказал выход.

Ласс, улучив момент, когда молодой господин пребывал в благодушном расположении духа, упал в ноги и выпросил соизволения жениться и покинуть дворец. Витус Акуномо очень удивился, но отнёсся с большим пониманием к мольбе слуги. Ещё бы! Витус вечно нуждается в деньгах, Ласс пообещал отдать приданое молодой жены.

На липовое приданное ушло две трети накопленный сбережений, зато Ласс наконец-то стал полностью свободным, женился на дочери торговца, получил фамилию и занялся любимым делом – торговать посудой, тканями и украшениями в лавке тестя. Молодой Акуномо написал письмо отцу и через пару недель получил нового слугу, ещё одного пятнадцатилетнего паренька из родной деревни Типата.

Через пять лет старый Наллух ушёл к Создателю. За это время он посвятил Типата во все тонкости и хитрости торгового дела, а, главное, научил самому настоящему искусству ладить с нужными менгами. Типат с достоинством похоронил тестя и унаследовал его торговлю.

За двадцать с лишним лет Типат весьма преуспел и разбогател, чему не в малой степени способствовало покровительство витуса Акуномо. Молодой господин так пошёл в гору, что стал личным секретарём витуса Донага. Типат исправно отстёгивает ему часть доходов от торговли, но оно того стоит. Противный Итарр, начальник городского рынка и главный сборщик налогов, не смеет вламываться в лавку, как к себе домой. Кровопийца и злейший враг всех честных торговцев, с Типатом Итарр ведёт себя вполне вежливо, не грубит, не самодурствует и взимает только утверждённые Великим Князем, да здравствует он и правит нами вечно, налоги. Самое главное – не мешает торговать.

Теперь Типат богатый и уважаемый купец из Лемай, столицы могущественного Миренаара. У него двухэтажный дом, две лавки, собственный склад, жена и три служанки, они же наложницы. От Навиры у него два сына, две дочери и ещё четверо детей от служанок. У него могучий покровитель и отлично налаженная торговля. В общем, все основания благодарить Великого Создателя денно и нощно.

Типат не любит рисковать. Глупой авантюре и надежде на слепую удачу предпочитает твёрдый расчёт. Только баснословная выгода от торговли с дикарями всё же толкнула его этой весной на длительное и опасное путешествие далеко на север. Но оно того стоило. Типат рискнул, рискнул жизнью и… сорвал огромный куш.

Витус Ансив что-то там рассказывал про шкурки чудного зверя, но это будет следующей весной. Если вообще будет. Зато здесь и сейчас в каюте заперто нечто подороже каких-то там шкурок. За одну только прекрасную дикарку благородные отвалят больше серебра, чем удалось заработать на весенней экспедиции. Но так же ясно и другое: при всём желании не получится оставить столь ценную рабыню себе. И дело не в жене, она знает своё место. Нет. Благородные ни за что не простят такую роскошь. Да и пускай! Зато, пока струг медленно и неторопливо скользит по реке, будет предостаточно времени насладиться райским яблочком.

Осторожно, словно боясь выпустить птицу удачи, Типат приоткрыл дверь в каюту. Юная дикарка всё ещё спит. Девушка сползла на пол и растянулась во весь рост. Длинные густые волосы рассыпались по циновке. Свет из двух узких окошек подчёркивает её стройное, упругое тело. Едва Типат переступил порог, как дикарка тут же проснулась.

Распахнув глаза, дикарка села и грациозно потянулась всем телом. О-о-о! Словно настоящая пушистая кошка. Типат нервно сглотнул, от волнения задрожали колени. Дикарка, увидав господина, дикарка улыбнулась и поднялась с пола. Даже не верится! Типат шагнул навстречу.

Дикарка, продолжая соблазнительно улыбаться, защебетала на своём диком языке что-то непонятное, но очень мелодичное и приятное. Продолжая верещать и улыбаться, дикарка выразительно протянула связанные руки. Понятно что! Типат тут же развязал узлы и отбросил верёвку далеко в сторону.

О-о-о! С такой красотой снова чувствуешь себя пятнадцатилетним юнцом. Слишком молодым и неопытным. Между тем прекрасная дикарка сама шагнула навстречу. Красивые нежные руки обняли за шею, а тонкие губы коснулись щеки… Типат, едва не теряя сознание от вожделения, постарался обнять дикарку, подхватить её легкое тело и уронить на заправленную кровать…

Жгучая боль разорвала наваждение. Дикарка что есть сил двинула коленкой в пах. Типат застыл на месте и выпучил от боли глаза. Новый удар. Дикарка двинула локтём в глаз. Типат ударился головой о стенку и рухнул на пол. Дикарка тут же перескочила через него и рванула на выход. Узкая дверь жалобно хлопнула за её спиной. Сверху раздался глухой удар. Грохот. Треск. И истошный вопль Лебаса: «Держи-и-и!!!»