Пятое время года - Тильман Екатерина - Страница 30

– Думаю, что нет, – после паузы ответил Валерий. – Но гарантию дать нельзя, конечно... Хотя: неужели оперативным службам СБ делать больше нечего, кроме как за мной следить?!

– А вы ничего не пытались сделать? – снова спросила Инга. – Ну, обратиться в полицию, например...

– Нет, – коротко ответил Валерий. – Ни в полицию, ни к репортерам я не обращался. Женька сам предупредил меня, чтобы я не делал этого... – он показал следующий абзац в письме:

«Я прошу тебя не вмешиваться в эту историю активно: во-первых, это принесет тебе кучу неприятностей, а во-вторых, станет опасным для меня и для моего подопечного. Помочь мне могут только мои коллеги – те самые, чьи адреса в конце письма. Тебя я прошу об одном: позвони кому-нибудь из них и узнай, получили ли они мои письма. Если нет, то объясни ситуацию.»

– Я звонил тем из них кого знаю лично, – сказал Валерий. – Сразу, как получил это письмо.

– И что? – насторожился Дэн.

– Ну, письма они получили, об аресте знают... а на подробностях я пока не настаивал! Да и не скажут они мне ничего конкретного, – с прорвавшейся горечью признал Валерий. – Во-первых, побоятся огласки, во-вторых, зачем им помощь непрофессионала?

– Вы думаете, что служащие СБ вообще откликнутся на письма бывшего коллеги, который забыл о служебном долге? – с откровенным, где-то даже презрительным недоверием переспросил Дэн. – Сомневаюсь я что-то...

– Перестаньте! – резко прервал его Валерий. – Не могут все они быть подлецами. Евгений тоже там работал, не забывайте...

– Ну, и чем он кончил?

– Он еще жив, – тихо сказал Валерий. – И не надо хоронить его раньше времени!

В этой негромкой фразе несогласия с судьбой было больше, чем в самых страшных проклятиях – и Дэн почувствовал это. Но быть несогласным – еще не значит быть на что-то способным... а что в сложившейся ситуации мог сделать Валерий? Зная, что бессильные протесты мучительны, Дэн попытался успокоить его.

– Не волнуйтесь, – и словами, и эманацией сказал он. – Все будет хорошо...

Инга скептически усмехнулась на это обещание, но промолчала. Валерий же, переводя взгляд с нее на Дэна и обратно, решал, стоит ли читать им последние фразы письма. В них уже не содержалось никакой информации, более того, они были очень личные... но может быть, именно поэтому этим зазнайкам-эсперам и надо было их услышать?! Ведь Валерий знал, как тяжело пришлось его другу из-за их презрения к «нормальным людям»!

«Впрочем, мне кажется, что вся эта история началась гораздо раньше – а именно, когда я позволил себе проявить неслужебный интерес к эсперке. И теперь меня больше всего мучает именно то, что Юльке во всех этих переделках тоже крепко достается. Но что я могу сделать? Она первая не простит меня, если я струшу и поверну назад... не то, что не простит – просто не поймет!»

Дэн, не говоря ни слова, грустно вздохнул: как все связано в этом мире! Он не раз думал об этом: ведь если бы год назад они не прогнали Евгения, все могло сложиться по-другому... или нет? Дэн помнил предсказание Юргена: Юля должна выйти замуж за Евгения и вскоре погибнуть. Если бы можно было понять тогда, какая гибель имеется ввиду! Ведь все посчитали, что она просто не выдержит постоянного общения с нормальными людьми, покончит с собой или сойдет с ума... А на самом деле вон оно как вышло!

Но можно ли теперь исправить эту ошибку? Теперь, когда отовсюду чудится угроза и в каждом прохожем подозреваешь агента СБ?.. «Нет, – подумал Дэн, – уже поздно: могут ли два эспера бороться против мощной организации? А Юля, в конце концов, сама сделала свой выбор!..»

– Простите, – обратился он к Валерию, – уже поздно... Вы не подскажете, как нам лучше добраться до столицы?

Валерий взглянул на часы.

– Единственный ночной экспресс ушел полчаса назад. Вы можете, конечно, добраться и автобусом, но... – В его голосе не было особенной любезности, однако природное гостеприимство взяло верх: – Я бы посоветовал вам остаться до утра. Уверяю вас, меня это ничуть не затруднит!

Он проводил гостей в небольшую, скромно обставленную спальню, где на каждой вещи лежал изрядный слой пыли.

– Прошу прощения, – буркнул Валерий, – но этой комнатой не часто пользуются... Сейчас я принесу чистое белье и настольную лампу.

Он вышел, оставив Ингу и Дэна в какой-то растерянности стоять на пороге. Среди прочей невыразительной обстановки выделялись рекламы авиационных компаний на стенах и большая модель «Конкорда», подвешенная к люстре. Дэн встал, подошел к ней и, привстав на цыпочки, прикоснулся к пластмассовому корпусу.

– Ну, естественно, – раздраженно заметил он, отряхивая руку от пыли, – когда Евгений собирал эту игрушку, то он думал только о том, что делает... а не черт знает о чем еще!

– Тогда ему нечего было бояться, – коротко откликнулась Инга.

Она понимала, как задевало Дэна то, что он не смог понять послание Евгения – тем более, что визит к Валерию мало прояснил ситуацию. Да, Евгению действительно было чего боятся, да, он мог просить о помощи... но что еще он имел в виду, когда писал Дэну?! Что хотел передать, цепляя одну к другой «мистические» цитаты? Какие догадки и знания заглушил его страх?

– Черт возьми, – вслух сказала Инга, – из-за чего такой человек, как Евгений, мог пожертвовать вначале работой, а потом и свободой? Что такое он узнал, о чем даже словами не скажешь? Дэнни, – она отчаянно взглянула на мужа, – Дэнни, неужели мы действительно ничего не можем сделать?!

– Нет, – непривычно резко ответил он. – Абсолютно ничего. И поэтому сейчас мы ляжем спать, а утром вернемся домой. Понятно?

Инга промолчала. В общем-то, она не сердилась на Дэна за его излишнюю осторожность: можно понять, когда человек опасается явно превосходящих сил. Но внутренний протест, несогласие и неприятие покорности не утихали... и поняв, что не заснет, Инга осторожно выскользнула из неуютной комнаты, намереваясь еще раз поговорить с Валерием.

Она сама не знала, зачем ей это надо. Может быть, ей хотелось еще раз убедиться в невозможности что-либо сделать? Чтобы потом совесть была чиста? Или все же...

Она не успела всерьез обдумать, на что именно надеется: под дверью в конце коридора блеснул слабый свет, и обрадовавшись, что спальню Валерия не придется долго искать, Инга подошла и решительно постучала.

– Агнесса? – тут же прозвучал встревоженный голос. – Это ты? Что-то случилось?

– Нет, – откликнулась Инга, – это я. Ваша незваная гостья. Простите, я хотела поговорить с вами. Может быть, слишком поздно?..

– Входите, – помедлив, ответил Валерий. – Не важно, что поздно... просто вы немного напугали меня!

Инга приоткрыла дверь. Бледно-желтый ночник почти не освещал комнату, и Инга не едва не упала, споткнувшись о край ковра.

– Включите свет, – предложил Валерий. – Выключатель слева от вас.

– Не надо! – возразила Инга. – Иногда в темноте бывает легче быть искренним, а мне бы хотелось поговорить откровенно...

– Ну, если у вас с этим трудности, – со сдержанной неприязнью произнес Валерий, – то дело ваше!

– Вы за что-то сердитесь на нас? – прямо спросила Инга. – За что?

– Какое я право имею сердиться на вас? – вопросом на вопрос ответил Валерий. – Каждый ведет себя так, как считает нужным! Однако мне в самом деле не особенно приятны люди, которые думают только о себе.

– Поясните! – обиженно воскликнула Инга. – Что вы имеете ввиду?

– Ясно, что, – вздохнул Валерий. – Ну, пусть судьба Евгения вас и не волнует, пусть вы даже рады его несчастьям...

– Это не так! – перебила Инга.

– Хотел бы я вам верить, – невесело усмехнулся Валерий. – Но что-то не получается... учитывая кое-какие обстоятельства!

Инга поняла его:

– Знаете, – виноватым голосом сказала она, – наверное, Евгений рассказывал вам о нас... и, наверное, он, мягко говоря не восхищался нашим поведением, когда дело коснулось его близости с Юлей...