Эволюция для всех, или Путь кентавра - Гангнус Александр Александрович - Страница 38

Были на «стартовой черте» и млекопитающие с многобугорчатыми зубами, может быть, более древние звери, чем трехбугорчатые. Многобугорчатые зубы в наше время есть только у новорожденных утконосиков (потом утконос становится беззубым). Это, может быть, веское доказательство большой древности утконосьей родословной. Многобугорчатые вымерли 50 миллионов лет назад. Вместе с утконосами и ехиднами их называют протозверями. По мнению палеонтолога Татаринова, их общий с другими млекопитающими предок не был млекопитающим. Это был какой-то еще не очень развитый, малоспециализированный звероящер из семейства цинодонтов, и жил этот «Адам» 240 миллионов лет назад, в золотом веке звероящеров пермотриасе.

Утконос

Дальше предки протозверей и зверей среди звероящеров, а потом и сами протозвери и звери развивались параллельно, независимо приобретая сначала двойной челюстной сустав, потом млекопитание и теплокровность, а потом и ухо с тремя косточками.

Общие предки сумчатых и плацентарных млекопитающих, насекомоядные пантотерии, жили долго на планете, почти не меняясь, с начала юрского периода до конца мела на территории Африки, Евразии, Северной Америки (190 — 70 миллионов лет назад). Они еще жили, постепенно сокращаясь в числе, когда их потомки, настоящие звери, стали жить с ними рядом. Общий предок человека и кенгуру жил в разгар эры динозавров, в начале мелового периода 130 миллионов лет назад.

ЗАПАСНОЙ ВАРИАНТ ЭВОЛЮЦИИ

В пермотриасе, в эпоху звероящеров, суша делилась на два огромных материка: северный — Лавразия и южный — Гондвана. В Гондване и разворачивались эти события…

Первой от Гондваны отделилась Индия. Она стала большим островом, вроде нынешнего Мадагаскара, в Индийском океане. Потом отделилась Африка. От Гондваны осталась суша, включающая в себя современные Южную Америку, Антарктиду, Австралию.

На каждом из обломков древней Гондваны продолжалась эволюция живого. К концу мела везде вымерли динозавры. Но судьба млекопитающих сложилась по-разному. В Африке, Индии и на северных материках стали вымирать сумчатые звери. В Южной Америке уцелели и сумчатые (опоссумы), и плацентарные звери. Они и сейчас там живут рядом по-добрососедски.

В Антарктиде же и Австралии (уже отделившись от Южной Америки, они довольно долго существовали вместе) вымерли плацентарные, а остались сумчатые звери. Это значит что в том месте и в то время они были лучше приспособлены, чем мы, плацентарные. В чем именно было это преимущество? Ответа на этот вопрос пока нет вообще.

Потом жизнь в Антарктиде вымерзла вся (эта великая катастрофа Южного полушария произошла примерно 20 миллионов лет назад). Особый мир сумчатых зверей стал жить и развиваться только на одном из континентов планеты.

Что же получилось? А вот что: в изолированной Австралии сумчатые звери образовали почти все, знакомые нам, жителям Северного полушария, типы животных с одной только «поправкой»: они сумчатые!

Невозможно отличить сумчатого крота от африканского златокрота. Прыгают по австралийским эвкалиптам белки и даже более конкретно — сумчатые белки-летяги. Есть кроликоподобные существа с сумкой. Похож (был, сейчас его уже нет) на настоящего волка сумчатый волк. Разрывает муравьиные кучи сумчатый муравьед.

Ну, а обезьяны, приматы? Видные современные эволюционисты П. Эрлих и Р. Холм пишут: «Специалисты по сравнительной психологии, лингвисты и социологи могли бы пожалеть о том, что в группе сумчатых не возникло форм, аналогичных приматам…»

Да! Никого похожего на приматов, предков «сумчатых людей», не зародилось в запасном варианте эволюции. Может быть, времени не хватило? Сумчатые звери кое в чем примитивней своих плацентарных современных двойников, они медленнее превращаются, эволюционируют.

Вот подождать еще десяток-другой миллионов лет — глядишь, и сумчатые дошли бы до уровня приматов, а там и до людей рукой подать…

Но нет! Не все похоже в параллельных мирах зверей. Приматы — очень древняя группа плацентарных зверей, одна из самых древних. Она могла появиться только где-то в самом начале, в эпоху «взрыва жизни», пока эволюция еще не зашла слишком далеко по путям специализации.

Все ныне живущие плацентарные звери произошли от меловых насекомоядных мелких зверьков, ближе к которым по строению тела (если не считать поздно приобретенных колючек) современные ежи. Чуть ли не самыми первыми отщепились от линии лазающих по деревьям насекомоядных предки обезьян. Поэтому можно рассудить так: раз ничего подобного не произошло на такой же древней стадии в мире сумчатых, значит, путь к приматам для сумчатых был закрыт. Впрочем, легко рассуждать задним числом…

В изолированной Австралии сумчатые звери образовали почти все, знакомые нам, жителям Северного полушария, типы животных с одной только «поправкой»: они сумчатые!

Невозможно отличить сумчатого крота от африканского златокрота. Прыгают по австралийским эвкалиптам белки и даже более конкретно — сумчатые белки-летяги. Есть кроликоподобные существа с сумкой. Похож (был, сейчас его уже нет) на настоящего волка сумчатый волк. Разрывает муравьиные кучи сумчатый муравьед. Демонстрирует хищный нрав сумчатая куница…

ВЫЖИВАЮТ ПРИСПОСОБЛЕННЫЕ, А ТОРЖЕСТВУЮТ НЕПРИСПОСОБЛЕННЫЕ?

Выживание приспособленных — так когда-то кратко определяли суть дарвиновского учения об эволюции некоторые ученые.

Один из них, Депере, в 1876 году вывел «правило прогрессивной специализации». Киты, как недавно выяснилось с помощью новейших методов молекулярно-генетического анализа, произошли от копытных, и даже конкретно, от парнокопытных сухопутных предков, когда-то залезших в воду. И сначала, наверное, они были растительноядными или всеядными, как их довольно-таки близкие родичи свиньи, то есть не брезговали и ракушками, и рыбой, и рачками. Их еще более близкий сегодняшний родич — полностью растительноядный бегемот (бегемоты и сигнализируют они друг дружке под водой совсем как дельфины и рождают детенышей под водой).

Но потом некоторые из китовых предков остались настоящими хищниками и стали развивать в себе качества хищников — зубы, высокую скорость. Другие стали терять зубы и цедить воду, вылавливая мелких рачков, через специальные усы. Появились зубастые и беззубые киты. Потом зубастые опять поделили между собой кормовые базы: кашалоты стали нырять за кальмарами, дельфины гоняться за рыбами, касатки стали разбойниками морей, нападая на крупных рыб и сородичей — китов. Все дробней и специализированной становились китообразные животные, все выше их организация, приспособления для определенного образа жизни.

Это и есть прогрессивная специализация. Но исчерпывает ли она все богатство процессов эволюции? Может ли дельфин или его потомок выйти на сушу, начать какую-то новую жизнь? Может, Но вероятность этого ничтожна. Правило прогрессивной специализации требует, чтобы новые разновидности шагнули дальше по тому же, уже намеченному пути, разделив еще мельче, еще дробней зоны обитания и кормежки. В ходе прогрессивной специализации эволюция как бы мельчает, производя огромное количество веточек, но не способна на выделение совершенно нового крупного эволюционного древа.

Но новые направления в эволюции все-таки возникают. Значит, правило прогрессивной специализации не годится на все случаи жизни.

Мы уже говорили, что крупные изменения, зарождение больших новых групп в эволюции, происходят в эпохи «взрывов жизни», пока правило прогрессивной специализации еще не вошло в полную силу. От не очень специализированных и развитых звероящеров произошли млекопитающие, а сами звероящеры ведут свой род от рептилий, сохранивших многие черты предков-амфибий. Приматы, «наш» отряд зверей, некоторыми чертами строения напоминают примитивнейших из плацентарных зверей — древних насекомоядных, от которых произошли.