Четвертая магическая война - Мясоедов Владимир Михайлович - Страница 60

– Выкуп военнопленных и работорговля – это абсолютно разные вещи, – заметила Анжела.

– Те, кто платит за себя, может, и отправляются домой… Но другим светят лишь каменоломни. А то и восточные базары, на которых закупаются живым материалом всяческие чернокнижники. – Олег поерзал, поочередно напрягая и расслабляя застоявшиеся мышцы спины, дабы вернуть им подвижность. – Просто поскольку в России по законам сложно напрямую отправлять подобный контингент тому, кто больше заплатит, они проходят через нескольких посредников. От военных к боярам люди идут как пленные. От бояр к их дальним родственникам в виде степных ханов народ отправляют уже как крепостных в города-поселения и остроги. Ну а уж от тех эти несчастные массово бегут или условно дохнут, чтобы оказаться в итоге на аукционе где-нибудь в Турции, Персии или даже Китае.

– И где в этой цепочке находятся жадные жиды? – приподняла одну бровь ведьмочка. – Ну, вроде того, которого мы собираемся сегодня немножечко ограбить.

– Как и положено настоящим евреям, в районе вершины. Их интересует только самый качественный товар, цена которого составляет не меньше полутысячи монет за голову. – Олег прислушался к звукам, доносящимся снаружи. Показалось или на грани слышимости появилось негромкое звяканье и чьи-то шаги? – Именно за такую сумму через линию фронта обратно в Польшу переправляют тех военнопленных, которых кто-нибудь захватил живым в качестве трофея, но не намерен самостоятельно эксплуатировать или лично продавать обратно. Впрочем, за использование данной сети в противоположном направлении действуют те же расценки. Но прямой обмен голову на голову никак не возможен, поскольку в данном случае пейсатые посредники не могут взять свой процент от цены товара. А теперь тсс! Кажется, обходчик идет!

Звяканье усилилось, сопровождаясь хрустом снега под мощными железными ступнями. Должность, требующая не столько разума и смекалки, сколько пунктуальности и выносливости, досталась автоматрону. Оживленная колдовством машина лучше человека могла подмечать недочеты в состоянии рельсов или вагонов, а также не испытывала соблазна подремать в тепле или взять от кого-нибудь взятку. Но имелись у этих железных людей и свои собственные слабости. За исключением специально улучшенных моделей, большинство волшебных андроидов страдало тугоухостью и имело довольно небольшой сектор обзора. Пройдя мимо вагона, стальной гигант утопал дальше по своим делам.

– Выдвигаемся, – решил Олег, когда обходчик удалился от поезда на расстояние в пару сотен метров. Учитывая, что механизм в нормальных условиях должен был двигаться прямолинейно и равномерно, а также не испытывал соблазнов развернуться на половине пути или оглянуться назад, на теплую каптерку, данный момент для десантирования мог быть признан оптимальным. – Ты точно не передумала, милая? Последний шанс для того, чтобы пойти на попятную. А то я и без поместья надеюсь неплохо устроиться.

– Дорогой, да пошел ты… – Анжела смерила своего кавалера недовольным взглядом. Однако уже после того как встала и накинула себе на плечо ремень крепкой хозяйственной сумки из разряда тех, в которых женщины могут небольшую свиную тушу спрятать. К имиджу боевой ведьмы подобный аксессуар не подходил совершенно… Но в данный момент девушка и сама на себя походила лишь весьма отдаленно. Немного втертого в кожу пчелиного яда вызвало легкое опухание век и щек, косметические манипуляции с кожей добавили несколько морщин, бюстгальтер наполнился ватой, а длинные волосы укоротились наполовину и оказались перекрашены в черный цвет. Вкупе с мешковатой одеждой простого кроя, Анжела теперь уже производила впечатление дородной горожанки, чья видавшая лучшие дни красота уже вот-вот начнет окончательно увядать под воздействием времени. – За деньгами.

– Исполняю, – пророкотал парень, вживаясь в роль и прикладывая к своим ногам первый сегмент металлических доспехов. Очень тонких доспехов, весящих удивительно мало и имеющих толщину в полтора миллиметра. Фактически это была просто жесть, которую даже обычный человек имел шансы проткнуть не кулаком, так пальцем. Но прячущая в своем нутре синтетические мышцы и человека искусственная оболочка придавала Олегу вид автоматрона. Увы, в случае инвалида с его набором особых примет грим являлся несколько не тем средством, которое могло бы помочь сохранить анонимность. – Напоминаю. Внешний вид должен быть максимально естественен. Последнее, что нам надо, – это оказаться пойманными бдительными горожанами, которые заподозрят в странной парочке вражеских шпионов.

Анжела ничего не сказала, поскольку уже успела отодвинуть вбок стенку фальшивого контейнера и принялась выбираться в общее пространство грузового вагона. Тяжело вздохнув, Олег закончил облачаться в свои доспехи, заполняя полости внутри них заботливо подобранным снаряжением. Благо необходимость увеличить его рост до двух с половиной метров, вкупе с пропорциональным расширением объема, дала много свободного места. Но все оно использовалось с толком. Кошка со стальным тросом, ломик, небольшая горелка, циркулярная пила, набор из десятка алхимических зелий, брусок взрывчатки вместе с детонатором, несколько артефактов… Даже сапоги на огромной платформе, которые так и хотелось назвать ходулями, таили в своем нутре изрядный запас замороженной до состояния льда горючей жидкости.

– Вроде чисто, – нервно заметила девушка, высовывая голову наружу. – Полетели?

– Полетели, – согласился Олег, а затем шагнул следом за подругой прямо на воздух. Простейшие артефакты для левитации не могли удержать их в воздухе больше двадцати – тридцати секунд, да и особой скорости перемещения в пространстве не обеспечивали. Однако этого хватало, чтобы не оставить цепочки следов, ведущей к вагону. Уж насколько бы туп ни был обходчик или случайный прохожий, а такую улику пропустить было бы сложно. – Надеюсь, ты не забыла про духи?

– Опрыскалась ими, как настоящая европейская модница прошлых лет[30], – буркнула Анжела, плавно плывущая над снегом на расстоянии около семи – девяти сантиметров. Если бы кто-то из парочки взмыл выше человеческого роста, это увеличило бы вероятность их обнаружения какими-нибудь поисковыми чарами… Хотя обнаружить следы довольно распространенной магии в крупном городе и было крайне сложной задачей, но облегчать ее никому не хотелось. – Вкупе с теми таблетками, которые ты мне дал для изменения гормонального баланса, а вместе с ним и запаха пота, поисковые псы или оборотни найдут в итоге все что угодно, но не меня.

– Будем надеяться, будем надеяться… – пробормотал себе под нос Олег, который именно подобных сыщиков больше всего опасался. Чтобы скрыться от магических сыщиков, было достаточно не оставлять после себя следов активной магии. Ну а в борьбе с обычными криминалистами хорошо подготовившийся человек имел немалые шансы на успех. Особенно если до этого в их поле зрения он в принципе не попадал. И повторять подобные акции, чтобы оставить больше ведущих к своей персоне зацепок, абсолютно не планирует. – Смотри, тропинка утоптанная. Приземляемся, и я замолкаю.

Поезд встал несколько на отшибе от депо, и потому увидеть парочку случайному зрителю было затруднительно. А остановился именно в этом месте он потому, что обычно на нем к линии фронта подвозилось топливо… И если бы оно там действительно имелось, охрана в данном месте могла бы сорвать все планы начинающих злоумышленников. Однако сейчас, когда состав шел в обратном направлении порожняком, сторожить его особо никто не пытался. Разные воровские таланты имеются в России-матушке, но даже среди них вряд ли найдется безумный гений, сумевший и пожелавший бы стырить поставленный на рельсы многотонный короб из ржавого железа и просмоленного дерева. Пустые вагоны, находящиеся на отдалении от вокзальных точек ПВО, сменились вагонами, нагруженными габаритным и мало кому интересным грузом вроде угля, пиломатериалов или железа. Вдалеке замерцал огнями перрон, рядом с которым светили огни, прохаживались люди и останавливались пассажирские поезда. В том числе и тот, который выехал из Щебжешинского форта пять часов назад, пряча в себе, помимо всего прочего, некоторое количество военнопленных, их охрану и еврея-посредника.

30

Долгое время в Европе отношение к мытью было примерно таким же, как сейчас к операциям на головном мозге. То есть применяли его лишь по ужасной необходимости и настоянию врачей, а без оного предпочитали купаться два раза в жизни – при рождении и после смерти. Естественно, ароматам немытого тела было на предрассудки плевать, а нюхать их никому почему-то не нравилось… И потому во многих «просвещенных» европейских странах вонь стали маскировать духами. А если вышедшее из-под рук парфюмеров зелье благоухало слабовато, то лить его на себя могли буквально литрами. Как писали в своих заметках представители иных культур, которых заносило в Европу тех времен, результат иногда получался в прямом смысле слова сшибательным с ног.