Брачная ловушка - Торнтон Элизабет - Страница 30

— Он пошел на поправку, — вздохнул мистер Уоллис, — но его легко сбить с толку. Ты думаешь, что Челси — тихая заводь, но даже здесь есть искушения для молодого человека.

Элли буквально осела в кресле.

— Только не игра!

— Ах нет. — Щеки наставника порозовели. — Я и так сказал слишком много. Я не люблю выносить сор из избы. Лучше поговори с Робби.

У Джека сложилось мнение, что им действительно очень нужно поговорить с мальчишкой. Теперь, когда они собираются пожениться, он вправе заняться всеми делами Элли, включая и шалопая братца.

Он поудобнее устроился в мягком кресле.

— Никто не упрекнет вас за то, как вы заботились о Робби, сэр, — спокойно и уважительно сказал Джек. — Надеюсь, мне эта задача окажется по плечу. Чувствую, что теперь, когда он будет жить под моей крышей, мне придется запастись терпением.

Его слова были встречены изумленным молчанием.

Элли пробормотала что-то невразумительное. Брови мистера Уоллиса от удивления так поползли вверх, что скрылись под упавшими на лоб белыми прядями. Когда до него дошел смысл сказанного, на лице Уоллиса появилась улыбка.

— Конечно, — сказал он, — теперь, когда вы женитесь на Элли, Робби будет держать ответ перед вами. Это замечательно. — Сообразив, что его ответ прозвучал не слишком тактично, он быстро продолжил: — Молодой мужчина больше подойдет Робби и будет ему лучшим наставником. Я уверен, что вы используете свое влияние, чтобы устроить мальчика… на подходящее место, когда придет время.

— Можете не сомневаться, — с улыбкой энергично ответил Джек.

Элли старалась обрести голос.

— Меня не волнует, если Робби станет пастухом или… или кучером, — заявила она. — Образование не бывает напрасным.

— Думаю, я найду для мальчика что-нибудь получше, чем место кучера или пастуха, — беззаботно ответил Джек. — Главное, нужно сообщить ему, как обстоят дела после того, как мы уехали из Парижа.

Завуалированный намек, что подозрение в убийстве все еще дамокловым мечом висит над Робби, произвел слабый эффект.

— Я это понимаю, — сердито сказала Элли. — Но было бы ошибкой думать, что Робби нуждается в опекуне. У него есть я.

Мистер Уоллис проворно поднялся на ноги. В его глазах была тревога.

— Пойду посмотрю, что задержало Мейбел. Кажется, я забыл сказать, чтобы она принесла бисквиты и клубничное варенье. Я сейчас вернусь.

Когда дверь за ним закрылась, Джек сказал:

— Кажется, первый экзамен мы провалили, Элли.

— Какой экзамен? — удивилась она.

— Сомневаюсь, что мистер Уоллис считает нас парой влюбленных голубков.

— Я не могу изобразить влюбленного голубка, даже если от этого будет зависеть моя жизнь, — сморщила нос Элли.

Джек подавил улыбку.

— Все равно мы вынудили бедного мистера Уоллиса пуститься наутек. Нужно действовать лучше, если мы собираемся убедить весь свет, и в особенности вашего брата, что мы пресловутая счастливая пара. По крайней мере нам следует быть полюбезнее друг с другом.

Элли обожгла его взглядом, но ее голос прозвучал на удивление мягко.

— Я буду любезнее, если вы не будете меня провоцировать.

— Я вас не провоцирую, — покачал головой Джек. — Нравится вам или нет, ваш брат будет отчитываться передо мной. Что мне сделать, чтобы вы поняли, что он по горло в неприятностях? Я дал слово сэру Чарлзу, который близко к сердцу принимает вашу судьбу, что возьму юношу под свое крыло, и намерен сдержать обещание.

В ответ на это колкое замечание Элли вспылила.

— Я понимаю! — воскликнула она. — Не думайте, что я неблагодарная. Но предупреждаю, что у Робби есть самолюбие. Ему не понравится, если ему станут приказывать. Отправившись в университет, он в определенной степени стал сам себе хозяином. Я лишь хочу сказать, что такт и терпение помогут вам гораздо больше, чем угрозы.

Опустив ресницы и пряча веселые искорки в глазах, Джек заметил:

— Странно, моя бабушка говорила эти же самые слова офицеру, под командование которого я попал, получив первый чин. Он уже много раз слышал их от любящих мамаш и бабушек. Англии повезло, что он не обращал на них никакого внимания.

Элли снова начала кипятиться:

— Война кончилась, и Робби не солдат. Он… Джек жестом призвал ее к молчанию.

— Я слышу шаги мистера Уоллиса. Улыбайтесь, Элли, осчастливьте старика.

За чаем они говорили обо всем, кроме Робби. Тянулись минуты, прошел час. Элли начинала терять живость. Дядя Фредди постоянно поглядывал на часы. Джек наконец решил прекратить затянувшееся ожидание.

— Где я могу его найти? — резко спросил он, поднявшись. Мистер Уоллис тяжело вздохнул. Бросив на Элли извиняющийся взгляд, он сказал:

— Боюсь, он с молодыми бездельниками. Они обычно болтаются в «Трех коронах» у реки, недалеко от Садов…

— Мы проезжали мимо, — кивнул Джек. Элли вскочила.

— Я пойду с вами. Джек натянул перчатки.

— Думаю, не стоит. «Три короны» — неподходящее место для дам.

— Я бывала и в худших, — вздернула подбородок Элли.

— Да, — спокойно отозвался Джек, — но тогда вы не были со мной помолвлены. Оставайтесь здесь. Это не займет много времени. Вы тоже можете внести свою лепту. Помогите мистеру Уоллису упаковать вещи вашего брата. Он поедет домой с нами.

Чувствуя на себе ее испепеляющий взгляд, Джек вышел из комнаты.

Когда Джек добрался до «Трех корон», уже начало смеркаться. Это было не то шумное заведение, какие стоят на оживленных улицах Лондона, а тихая провинциальная гостиница, где по вечерам собирались ремесленники, подмастерья, владельцы окрестных лавочек, чтобы после тяжелого рабочего дня пропустить кружку эля. Члены лондонского клуба Джека, пожалуй, отличались от здешних посетителей лишь безупречными костюмами да украшенными драгоценными камнями табакерками вместо глиняных трубок. В баре было так накурено, что у Джека защипало глаза.

Одно было ясно: вряд ли это заведение — излюбленное место отдыха молодых щеголей, с которыми, по предположению мистера Уоллиса, отправился Робби. Ни один уважающий себя юнец не будет чувствовать себя уютно в окружении мужчин почтенного возраста. Джек по себе знал, что молодые люди ищут опасности, эмоционального возбуждения, стычек с разбойниками. Словом, чего угодно, чтобы доказать, что они дерзкие, безрассудные и так отличаются от своих родителей, как острый соус от сладкого крема.

Когда постоянные посетители заметили Джека, разговоры несколько стихли. Он был незнакомцем и поэтому вызывал к себе интерес. Джек подошел к барной стойке и заговорил с человеком, разливавшим напитки.

— Я ищу одного молодого приятеля, — сказал он, — Робби Бранс-Хилла. Вы не знаете, где я могу его найти?

Бармен оглядел зал.

— Он только что тут был. Он и его друг Милтон, но сейчас я их не вижу. — И он крикнул в толпу: — Кто-нибудь видел мистера Хилла и его друга?

Один из посетителей указал на дверь в дальнем углу зала.

— Они поспешно ретировались, — крикнул он. — Наверное, твои пироги пришлись им не по нутру, Берни.

Раздался дружный хохот.

Джек не понял смысла шутки, пока Берни не объяснил, что дверь, через которую торопливо вышли два юных джентльмена, вела куличной уборной.

Бросив бармену шиллинг, Джек вышел.

Стемнело или нет, но уличный туалет не пропустишь. Запах выдавал его местонахождение. Джек пошел не по дорожке, а окольным путем мимо зарослей чахлых кустов, служащих подобием укрытия. Юнцы пытались скрыться от него, и Джек был полон решимости выяснить почему. Добравшись до цели, он прислушался и, ничего не услышав, толкнул дверь ногой. Внутри никого не было.

Джек задумался. Робби мог пойти только в дом мистера Уоллиса. А его друг Милтон?

От Элли Джек знал, что Милтон, приятель Робби по Оксфорду, ездил с ним в Париж и помог Элли вывезти брата назад. Джек планировал побеседовать с Милтоном после разговора с Робби, но ожидал найти его в Оксфорде, а не здесь. Черт возьми, что происходит? Игра в прятки начинала его раздражать.