Роковой мужчина - Торнтон Элизабет - Страница 12

Лгать не было смысла, так что она ответила правду.

И снова этим дерзким наглым негодяям все сошло с рук. Часовой бросил один лишь взгляд на побелевшее лицо Розамунды и поспешно отворил последнюю дверь.

Когда беглецы выбрались на улицу, Мэйтленд пошел медленней, пошатываясь под тяжестью своей ноши. Розамунду это вовсе не удивило. Толстушкой она никогда не была, но при росте в пять футов и семь дюймов — весила немало. Если для Мэйтленда такая ноша тяжела, ему следовало выбрать Кэлли. Вот уж кого можно назвать карманной Венерой!

Словно прочтя ее мысли, Мэйтленд заметил сухо:

— Мне бы следовало взять ту, другую. — С этими словами он без особых церемоний поставил Розамунду на ноги. — Похоже, я надорвал спину. Настоящая амазонка, верно?

Розамунда ощутила краткую вспышку гнева, но его тут же заглушил страх. Не стоит выводить из себя этого мерзавца. Она все еще в его руках.

— Что это такое? — спросил Мэйтленд.

Все трое разом вскинули головы и прислушались. Из-за поворота улицы доносился невнятный, но грозный рокот: то ли раскаты грома, то ли конский топот.

— Это бунтовщики, — с нескрываемым удовольствием пояснила Розамунда. — Они идут на Ньюгейт. На вашем месте я бы здесь не задерживалась. Что ж, полковник Мэйтленд, прощайте! Быть может, я еще когда-нибудь увижу вас. — «В петле», — добавила она мысленно.

Мэйтленд сощурился, окинув ее все тем же жестким взглядом, и Розамунда похолодела от недоброго предчувствия.

— Ты никуда не уйдешь, — процедил он сквозь зубы, — покуда я не узнаю, почему ты пыталась меня убить.

На миг Розамунда лишилась дара речи, но только на миг.

— Да вы с ума сошли! Это, должно быть, кто-то из надзирателей нечаянно выстрелил в панике.

Мэйтленд схватил ее за запястья и стиснул с такой силой, что Розамунда едва не закричала от боли.

— Ты расскажешь мне правду, даже если для этого придется переломать одну за другой все твои аристократические косточки! Где лошади? — обратился он к своему спутнику.

— Там, за церковью.

И все трое бегом бросились к церкви Гроба Господня. Розамунда едва поспевала за своими мучителями. Раза два она споткнулась, но Мэйтленд, этот бессердечный негодяй, лишь грубо дернул ее за руку, волоча за собой.

И Розамунду вдруг охватила такая ярость, что она забыла свои страхи. Она послушно исполняла все приказы своего похитителя — и какова же награда за послушание? Без ее содействия этот висельник ни за что бы не выбрался из Ньюгейта. Нет, долой покорность, иначе она, чего доброго, станет первой жертвой беглого убийцы!..

В это мгновение на улицу перед ними хлынула распаленная толпа бунтовщиков, и Розамунда поняла, как ей следует поступить. Отчаяние придало ей силы. Словно дикая кошка, она прыгнула на Мэйтленда и изо всех сил ударила его кулаком в спину. От неожиданности он упал на колени и разжал пальцы, железными тисками охватившие ее запястье. Розамунда вырвала руку и опрометью бросилась прочь, навстречу толпе бунтовщиков.

— Вот дьявол! — проворчал Харпер. — Эти остолопы отрезали нам путь. Теперь нам нипочем не добраться до лошадей.

Мэйтленд встал и оглянулся.

— Назад нам тоже дороги нет.

Из ворот Ньюгейта рекой хлынули вооруженные надзиратели.

— Эге, — пробормотал Харпер, — куда это она мчится?

И Мэйтленд увидел, как Розамунда, увернувшись от столкновения с бушующей толпой, проворно нырнула в проулок.

— Где она оставила свою карету? — спросил Ричард.

— В «Сороке и Пеньке».

Беглецы переглянулись и, увертываясь от града камней и пуль, побежали вслед за Розамундой.