Русалка для интимных встреч - Тронина Татьяна Михайловна - Страница 57

— Смотри не упади… — сказала Лида. — Господи, Пирогова, какая же ты худющая… Это все оттого, что не рожала, — с завистью заключила она.

— Ничего, рожу — растолстею, как корова! — засмеялась Валя.

— И не вздумай! — нахмурилась Лида. — Оставайся такой всегда…

— Ты глупая!

— Нет, это ты глупая…

Лида тоже попыталась вскарабкаться на перила, но потом передумала — было жаль нового небесно-голубого костюмчика, который очень шел к ее светлым волосам.

— Триста пятьдесят у.е., — с гордостью сообщила она Вале, подергав себя за лацкан. — Сокольскому сказала, что пятьдесят на распродаже.

— Он поверил?

Еще как! — хихикнула Лида, и лицо ее приняло мечтательное выражение. — Кто бы мог подумать… А помнишь, какая раньше была бедность?

— Когда?

— Лет пятнадцать назад. Да ты уже забыла… Ходила в тапочках дикого розового цвета, талдомского производства.

— Тапочки были раньше! — не согласилась Валя.

— Ну неважно… Колбаса только двух видов, капустный суп твоей матери…

— При чем тут капустный суп? — удивилась Валя.

— А при том, что я его до сих пор не могу забыть! Он, может, до сих пор мне в кошмарах снится…

— Нормальный был суп, — отмахнулась Валя. Солнце ласкало ей кожу, ветер шевелил волосы. — А Илюшкин желтый «Запорожец» помнишь?

— Да… — пробормотала Лида и судорожно передернула плечами.

— Что, неужели холодно?

— Нет, это нервы. До сих пор не могу прийти в себя после дня рождения Стаса. Сокольский напился в стельку и устроил мне концерт.

— Но теперь-то вы помирились?

— Угу. Он, кстати, завтра уезжает на две недели. И хорошо, хоть немного от него отдохну.

У проходящего мимо торговца воздушными шарами Валя купила один, в виде большого красного сердца, намотала кончик веревки на палец, чтобы он не улетел.

— Лида…

— Да?

— Я тебе не рассказывала, но… Ты знаешь, я видела Ванечку, — вдруг произнесла Валя.

— Легок на помине! — засмеялась Лида. — Ведь совсем недавно мы его вспоминали, да? Он что, назначил тебе встречу?

— Нет, мы встретились случайно.

— Ну и… — с любопытством спросила Лида.

— Что — «и»?

— Что было дальше?

— Ничего, мы просто говорили. Знаешь, он такой… Впрочем, я сама не поняла, какой он, — вздохнула Валя. — То ли изменился, то ли нет… Сначала мы говорили просто как старые друзья — как дела, то да се… Ну как будто ничего и не было. А потом на меня словно что-то нашло — я вдруг стала кричать на него, упрекать…

— Зачем? — тихо спросила Лида, завороженно глядя на Валю.

— Сама не знаю. Просто он не должен был притворяться, что ничего не было! Мы же так любили друг друга, мечтали пожениться…

— А он?

— Ванечка спросил меня, не хочу ли я… ну, словом, не хочу ли я начать все сначала. Во всяком случае, именно так я его поняла…

Лида вытаращила глаза и прижала ладони к щекам.

— О боже… Пирогова… у меня нет слов! Ты согласилась?

— Ты что, с ума сошла! — испугалась Валя. — Конечно, я сказала «нет».

— А почему?

— Почему… По-моему, и так все ясно. Нельзя реанимировать труп, — пожала плечами Валя, глядя вдаль. По Москве-реке медленно плыла баржа, груженная песком.

— Какой еще труп?

— Нашу любовь, вот какой! — несколько истерично засмеялась Валя.

Лида была более чем взволнована. Каблуком она бессознательно выбивала дробь на асфальте.

— Глупый Ваня Тарасов, — сквозь зубы прошептала она. — И куда он раньше смотрел? Эх, надо было тебе надавить на него тогда, нельзя было отпускать его к Марьяне…

— Лида!

— Как было бы хорошо — ты с Ваней, я с… ну это неважно… Все было бы по другому!

Валя с удивлением и страхом смотрела на нее.

«Мы же ничего плохого не делаем».

«Уже сделали!»

Обрывки фраз, некоторые наблюдения — все это определенно продолжало складываться в одну картину. «Ты что, до сих пор любишь Илью?» — хотела спросить Валя, но не смогла. А что, если бы Лида сказала «да»?..

— Лида…

— Что?

— Нет, ничего.

Может быть, лучше ничего не знать… Лента на Валином пальце раскрутилась, и воздушный шар взмыл вверх.

— Ой…

— Валька, растяпа!

Большое красное сердце медленно плыло над склоном горы.

— Ну вот, упустила… — с огорчением произнесла Валя.

— У тебя этих сердец… — Лида не договорила.

— Лида, Илья хочет, чтобы я уволилась с работы.

— Зачем? — Подруга повернулась к ней — бледная, далекая ото всего.

— Ему не нравится моя работа.

— А-а… Так я не поняла — что ты решила насчет Ванечки своего?

— Ничего. Зачем мне Ванечка, когда есть Илья?!

Откуда Илья тогда узнал, что Ваня ее бросил? Валя не знала. Наверное, Лидка ему все-таки проболталась — скрывала, скрывала несколько месяцев, а потом проболталась.

Он пришел к ней в начале лета — на дачу Валя ехать отказалась и сидела в городе одна. У нее уже тогда зародилась эта идея — продать дачу к чертовой бабушке, чтобы не вспоминать ни о чем. Буквально — сидела в кресле-качалке на балконе и читала одну и ту же бесконечную книгу — «Отверженных» Гюго.

Он позвонил в дверь — она открыла.

— Чего тебе? — равнодушно спросила она, глядя в сторону.

— Вот проведать решил, — Илья вошел, не дожидаясь приглашения.

— Мне некогда…

— Вижу я, как некогда. Чаем хоть напои.

— Пожалуйста…

Она заварила чай на кухне, села напротив, все так же глядя в сторону. Усталая, безразличная, холодная. Мертвая.

— Ты одна?

— Да, дед с мамой на даче.

— Как они?

— Ничего, мама вот только неважно себя чувствует. Зачем ты пришел? Уходи. Лидке не понравится, что ты ко мне приходил.

— Переживет, — грубо сказал он. — Я вот что решил — выходи за меня.

— Что? — Валя удивленно подняла на него свои темные, болотного цвета глаза, машинально отбросила волосы назад. — Зачем?

— Затем, что я люблю тебя, — мрачно признался он.

— Деев, я не могу!

— Почему?

— Потому что…

Она замолкла, задумалась. Сидела, ничего больше не говоря, тоненькая, в ситцевом летнем платье, сквозь разрез которого виднелась бледная босая нога — узкая лодыжка, маленькие, точно у ребенка, пальцы.

Илья бухнулся на колени и прижался к этой ноге щекой. Валя даже не успела опомниться, она тогда вообще была какой-то заторможенной, могла думать только о Ванечке, о милом Ванечке, которого потеряла навсегда…