Выбор альтернатора - Трошин Александр - Страница 47

— Чего? — не понял Эрик.

С трудом проглотив неразжеванный ком, я перевел:

— Рассказывай! Почему я такой тусклый и невозмутимый, словно только что посмотрел идиотскую передачу «Самые красивые шахматные партии»?

— Чего ты посмотрел? — переспросил он.

— Да ладно, — отмахнулся я. — Рассказывай, не тяни!

— Это от настоя, который еще не полностью вышел. Пришлось поить им тебя всю неделю.

— Что за настой? — потребовал я пояснений. — И почему неделю?

— Неделю, — притворно вздохнул он, — потому что именно столько потребовал старый Уэлч на залечивание твоих ран. А настой… Короче, моего изготовления. Обычно служит он другим целям, но вот и тебе пригодился. Не знаю, слышал ли ты о дивных цветах, растущих далеко на запад от Лоренгарда? Они настолько редкие, что стоят поистине безумных денег!

— Нет, не слышал, — зевнул я. — И что за цветы?

— О! — восхитился алхимик. — Один их запах заставляет погружаться в сон, а настой полностью освобождает от кошмаров, боли и мрачных воспоминаний! Аромат опия…

— Ты что?! — перебил я. — В наркоманы решил меня записать?

— Почему?! — поразился он. — Это не наркотик!

— Если опий приносит удовольствие, значит, наркотик! — философски изрек я. — Травить себя против своей воли никому не позволю!

— Ну, знаешь, — оскорбился Эрик, — для тебя же старался! В долги залез, чтобы ты от боли не окочурился прямо у меня на полу!

— Ладно, — согласился я равнодушно, — спасибо.

Эрик разлил вино по кружкам. Отпив, я почувствовал, что хмелею, и приналег на мясо с хлебом.

— Продолжай, — кивнул я.

— А чего продолжать-то? — пожал он плечами. — Ты вломился ко мне едва живой под утро. Я кое-как перевязал тебе руку и спину, а к глазу притронуться не смог — омерзительное зрелище! Представь себе: веко разорвано, кровь вперемешку с какой-то слизью…

— Эрик, ты все-таки о моем любимом глазе говоришь! Уж как-нибудь помягче! — не выдержал я. — И вообще, поменьше описаний! Расскажи в общих чертах, что случилось за эту гребаную неделю!

— Я и рассказываю! — оскорбился он. — Когда твоя туша, несмотря на все усилия, издыхала у меня в квартире, забрызгав кровью мою лучшую мебель…

— Эрик, прости, что перебиваю, но почему ты постоянно твердишь о грустном? И что ты имеешь в виду под словами «твоя лучшая мебель»? — ехидно поинтересовался я. — По-моему, ты действовал как честный человек, за что и получил мою искреннюю благодарность. Рассказывай дальше, в конце-то концов!

— Хорошо, — угрюмо кивнул он. — Утром я выскочил на улицу и схватил первого попавшегося стража — он. кстати, едва меня не заколол, решив, что я на него нападаю! В госпиталь страж идти отказался, но я уговорил его оттащить тебя в твою квартиру. Там уже Перри приказал ему немедленно шпарить в госпиталь. Приехал Уэлч, обругал меня как последнего школяра: я, видите ли, плохо наложил повязки — словно это моя обязанность! С тех пор неделю торчу здесь вместе с Троем, который достал своей честностью и занудством!.. Знаешь, какие я понес убытки?!

— Догадываюсь… Буду счастлив все тебе возместить! Разумеется, как только ты сдашь декларацию о доходах. Какое это, наверное, счастье — сгореть на костре с полными карманами золота!.. Ну что, продолжим о твоих убытках?

Я нахально оскалился, глядя в его забегавшие глазки.

— Впрочем, сначала о моих потерях: меч и кошель с золотом, — припомнил я, — где?

— Меч спрятала Велия, куда — не знаю, — честно ответил Эрик.

Я откусил хлеба, плеснул в кружку немного вина и неспешно запил.

Прошло пару минут. Я терпеливо молчал. Алхимик словно обо мне забыл, сосредоточенно изучая свои ногти.

— Эрик, я жду.

— Чего? — вскинулся он.

— Когда ты наконец ответишь на вторую часть моего вопроса.

— Ты про золото, что ли?! — типа догадался он. — Вот оно! Хранил как зеницу ока, чтобы ничего не пропало!

Вытащив из кармана объемный кошель, он, не скрывая огорчения, небрежно швырнул его в меня. Поймав мешочек, я недоверчиво взвесил его в руке.

— Пересчитать? — нагло спросил я.

— Второй раз твою жизнь спас, а благодарности от тебя — ни на грош! Неужели ты думаешь, что я способен залезть в чужой кошель?! — оскорбленно вскричал Эрик.

Безусловно, я ему не поверил — не настолько наивен.

— Эрик, когда речь идет о золоте, я становлюсь настоящим сквалыгой. Ежели обнаружу недостачу, отрублю тебе ноги даже под воздействием твоего умиротворяющего настоя!

Он обозвал меня неблагодарной свиньей и вернул еще пять монет.

— Благодарность, выраженная в золоте, это извращение! — изрек я, высыпая все свои кругляши на пол. Пересчитав монеты, молча щелкнул пальцами.

Эрик тяжело вздохнул и бросил мне три недостающих.

— А теперь я спрошу: как мой драгоценный костяной нож оказался у тебя? — агрессивно поинтересовался он.

— Ты мне его подарил, — спокойно отрезал я.

— Что?! — захлебнулся он от возмущения. — Не было такого и быть не могло!

— Как не могло? — вспылил я. — Ладно, пусть этого не было. Но если бы я попросил тебя сделать мне подарок, ты бы, конечно, не отказал! Скажи просто — да или нет?

— Ты — скотина! — заявил он, не найдя отмазки.

— Знаю, — согласился я. — Мне много раз это говорили.

Уложив монеты обратно в кошель и тщательно завязав шнурок, я швырнул мешок Эрику:

— Это была награда за мою голову. Ты ее честно заслужил! Мне даже тратить эти деньги было бы противно!

Алхимик засиял и быстро спрятал кошель в карман, справедливо опасаясь, что я могу изменить свое решение.

Дверь отворилась, и в квартиру ввалился Перри.

— Убирайся! — скомандовал он алхимику.

Тот хмыкнул и стремительно исчез, довольный долгожданным освобождением.

— Зачем так резко? — поинтересовался я.

Перри презрительно скривился и плюнул в захлопнувшуюся дверь.

— Ты даже представить не можешь, как мне осточертело целую неделю лицезреть этого типа! — буркнул он. — И чего только ты с ним связался?

— Для разнообразия, — честно ответил я, почти не кривя душой. — А зачем ты заставил его торчать здесь все это время?!

— А кто бы еще поил тебя зельем? Уэлч занят в госпитале. Трой в одиночку присматривать за тобой отказался. Вот и пришлось этого психа круглосуточной сиделкой сделать… Теперь к делу. С кем ты сцепился?

— С голыми уродами.

— С кем?

— По-моему, это были оборотни, Перри. В количестве двух штук. Один — большой, другой гораздо омерзительнее!

Перри недоверчиво скривился, относя оборотней целиком на счет моего воображения.

— Перри, я серьезно. Это на самом деле были оборотни, а не ходячие галлюцинации.

— Тебе — верю, — подумав, кивнул он. — Будешь искать их хозяина?

На идиотский вопрос должно отвечать не менее идиотски — это я понял еще в начальной стадии общения со своим начальством.

— Конечно нет! Я его полностью простил и теперь буду, как подобает настоящему пацифисту, мирно ждать, пока он сам не придет и не попросит прощения! — возмутился я, осторожно поправляя повязку.

Перри довольно оскалился и вытащил запечатанную бутылку вина.

— Я так и думал, — туманно промолвил он, отбивая горлышко мечом. — Мы тебе поможем, но надо уложиться в три недели. Наместник ждать не будет.

— А он-то здесь при чем? — удивился я. — Неужели радеет о моем здоровье? Тогда почему конкретный срок?

Перри негромко хохотнул, заставив пару мелких кусочков штукатурки свалиться с потолка. Вытащив пальцем мусор из кружки, я выжидательно уставился на него.

— Наместнику до тебя такое же дело, как до последнего голоштанника в Лоренгарде! — весело пояснил он. — Это было бы чудом, если бы он о тебе просто слышал.

— Спасибо, Перри, — цедя вино, равнодушно произнес я. — Особенно за лестное для меня сравнение.

— Извини, — мирно улыбнулся он, — но наместнику действительно нет до нас никакого дела. Ему хватает своих забот: заговоры, покушения, внешняя и внутренняя политика… Я по молодости едва смог перевестись из дворцовой стражи, не выдержав повсеместного словоблудия!