Проба пера - Подводный Авессалом - Страница 10

10

* * * Зимний солнцеворот не за большими горами. Ночи у года берут свое повесив луну на знамя. Звезды светят на небосклоне, как глаза Богоматери на иконе. * * * В области дальних воспоминаний осталось лето, Господь как обычно медлит с Своим ответом на вопросы о смысле жизни, а также смерти. Только солнце, хоть и не греет, но все же светит. * * * Солнце едва покажет лицо на холод и скорее за горизонт, лучась приятно. Так столичная дива посещает северный город, песню поет в концерте и скорее спешит обратно. * * * Зима откуда-то знает про Новый Год. Деревья покрыты инеем с веток до ног. Белый пар идет изо рта у живых существ. До весенней капели не ждешь никаких чудес. * * * Ночью температура падает до самого Кельвина. Ветер улегся в берлоге, стужей ему постеленной. Овраг завалило снегом, и поминай как звали. Звери, наверное, рыщут, но радуются едва ли. * * * Пишу стихи о Сибири, изнемогая от счастья; дышу ветром ее пространства, качающим кедры и ели. * * * Иней лежит на стеклах, не пропуская солнца внутрь, а мой взор — наружу, зимнего света кружево. * * * Из разных оттенков света сотканные сугробы. Голубые и синие тени, в них заблудиться чтобы. Снега упало столько, что можно не экономить: с собою не унести, и, видимо, не запомнить. * * * Снег на полях и ветвях; вот и закончилась осень. Солнце никак не хочет выбраться из-за сосен, греет не от души, а скорее для виду, и до самой весны крепко хранит обиду. * * *

Сибирь зимой

Маленькие городки среди бескрайней тайги, холмы, переходящие в горы и покрытые снегом и той же тайгой; изобилье пурги, зимних шапок и лиц, не избалованных смехом, длинных шуб из животных, насильно делившихся мехом, и прохожих, идущих по жизни зиме вопреки. * * * Зима — лучшее время для постиженья мира. Голые сучья и ветки являют дерев анатомию. И, глядя на собственную физиономию в зеркале, торжество сознаешь эфира. * * * Пушистость снега достигла небывалой величины. Сугробы напоминают дореформенную перину, и небо не ощущает за собою вины, предъявляя от целой луны половину. * * * Застилая деревья своей пеленой, снег летит и летит, и кружась, замирает на ветвях и кустах и на тверди земной, ее нежно и бережно укрывая. * * * Изобилие снега поражает привычный взор даже бывалых сибиряков; и глядя на заснеженный лес и прозрачный убор светло-серого неба, понимаешь, ради чего создается мир и его простор. * * * Заснеженные сосен вершины закрыли небо до половины. Лишь изредка солнца луч блеснет из-за низких туч, на мгновение озаря человека из декабря. * * * Воспою оттенки серого цвета, одевающего шкуру мудрого волка, красящего облака в ненастье, спину и грудь моего жилета, сумерки, приходящие втихомолку, лицо человека в большом несчастье. * * * Жизнь уходит, как солнце за высокую гору. И насколько же ее тень скучнее ее самой! * * * Зима пришла всерьез и осталась надолго. Под сугробами — лед, а под ним — мерзлая земля. Пенья ручья не услышишь даже во сне. * * * Снежинок вьюги не перечесть. Но те, что тают у меня на глазах — особенные. * * * Что украшает зиму? Солнечный день, купание в полынье. О, нега ледяной воды! * * * Зимнюю ночь хорошо рисовать чернилами на бархатной черной бумаге — ели и сосны. Звезды на небосклоне — белой гуашью. Серебряный месяц скрылся за горизонтом. * * * Тоска. Зашел ненадолго в лес. Скрипучие ели, самодовольный дятел, легкомысленный заяц на длинных лапах. * * * Осень никак не хочет становиться зимой. Долгожданный снег превращается в мелкий дождь. Так отживший старик ждет своих похорон, а они все откладываются.