Проба пера - Подводный Авессалом - Страница 5

5

* * *

Философ

Я сижу на самой вершине скалы Мирового Порядка. Далеко внизу подо мною шумит океан Бытия. Но Вселенского Хаоса волны, из него поднимаясь круто, достают до моих колен. * * * Тяжесть жизни гнет вниз мою спину — а Земля, опасаясь такого веса, закругляется под моими ногами. * * *

Поэт

Глядя на чистый лист, вижу его глубины. Слушая свой язык, внемлю словам его. Трогая мысли ткань, чувствую кожей трепет. Времени чуя пыл, песни его пою. * * * Старый кот сидит на заборе, поводя хвостом. Что ты скажешь ему по сути, этим мерцающим голубым глазам? * * * Двое голых мальчишек плещутся на мелководье голубой реки далеко от глубокого омута, где таится страшный усатый сом. * * * Мне жаль людей, которые не понимают стихов. А может быть, их поэт еще не родился? Тогда мне жаль их вдвойне. * * * Очнувшись от глубокого сна, душа долго всматривалась в омут бытия в поисках своего хозяина, но не нашла его. Ау! * * * Как сделать, чтобы в жизни не было фальши? Глядя в глаза голодному тигру, не притворяйся невкусным; топча Землю, не думай, что ей это безразлично; имея дело с людьми, помни об их Создателе. * * * Лошади, когда их убивают, — плачут. Не нужно рекламы вегетарьянства — просто сходите на бойню. * * *

Поэт

Он пел своей возлюбленной песни; а когда она уставала, сочинял следующие. * * * Душу скребут сомнения, как лопата дворника — зимнюю улицу. А лед придется скалывать ломом. * * * Утром ко мне приходят друзья, а вечером они не уходят. И это — счастье. * * * Душа синицей за окном щебечет о своем. * * * Узоры инея застили внешний мир. Поняв Божественный намек, иду в себя. Явленья солнца жду, лучей его. * * *

Невежество

Теленок не знает о том, что он — теленок. Не сосчитает количества ног, не догадывается о наличии хвоста. * * * Я так привязан к жизни, к суете. Мистерия воскресного обеда милее горних сфер и благодати их. * * * Люблю весной журчание ручья, ценю, когда приходит благодать, и ангела, хранящего меня, стараюсь чересчур не утомлять. * * *

Сон

Голое тело, распростертое на кровати, поклоняется богу соф и кушеток, будучи идолом само по себе. * * * Пора и мне заняться чем-нибудь… * * * Пустому дню не ведомы сомненья; подстрочник жизни — он не стал стихом; привычными обетами влеком, я проводил его без сожаленья. * * * Привычные размеры бытия теснят философа, тем более меня. * * * Я причесываю свои мысли, как конюх — породистую лошадь, и так же они лягаются. * * * На свете нет обыкновенных слов. Обыкновенными бывают люди, души не знающие колдовства. * * * Наверное, во мне не умер повар. Таинство завтрака, пышность обеда, величие ужина восхищают, умиротворяют. * * * Вдохновение мчится на тройке. — Но! — кричу я кореннику. Пристяжные в полете сами. * * *

Антропоморфизм

Легче долго внушать комару, что жужжать по ночам неэтично, чем окончательно проснуться и прихлопнуть настырного гада. * * *

Прошлое

Все дни как дни — унылой вереницей бегут, чуть слышными шагами шелестя, давно прочитанной истории страницы, пылинки Вечности, Истории пустяк. Там горе стерлось, и тревоги давней знакомый холод затихает, не звучит; там Время глухо затворило ставни и на дорогах расставляет «кирпичи».