Муравейник - Подводный Авессалом - Страница 3

3

НА ГРАНИ ВЗРОСЛЕНИЯ

Заканчивая жизненный сюжет, никак его не подвожу итоги, о старости совсем не хлопочу. Я не умнею с протяженьем лет, красоток искушаю на восторги и менее обычного ворчу. * * * Впечатления раннего детства стерла добрая память моя, и теперь разыскиваю я средство для успешнозабывания отрочества мутного наследства, юности позорного кокетства, зрелости умелого злодейства, старости бессильного раскаянья. * * * То, что меня в юности волновало было скоро свергнуто с пьедестала, а свершенья мои взрослые разные оборачивались глупыми проказами; и теперь на четырех своих конечностях я смещаюсь в направлении Вечности. * * * Старость подкрадывается, как вечер, сумерки жизни перестают быть метафорой, в книгах пленяешься содержанием, и вдруг понимаешь, что Бог человечен, не предавая тебя анафеме и не настаивая на расставании. * * * Старение это время, когда начинаешь любить природу, ценишь в женщинах красоту, а не общедоступность, не стремишься называть своими именами вещи, головою не прыгнешь вниз ни в любовь, ни в воду, присматриваешься к известной даме с косой или в ступе, и смотришь на жизнь, как на поместье его помещик. * * * В зрелости время катится биллиардным шаром, изредка попадая в лузу Большой Удачи, хотя природа кия еще не вполне ясна; уже не осталось надежд получить кое-что задаром, виден удел, которому ты предназначен, и снится ночами Божественная Тишина. * * * Подкравшаяся усталость закрывает надежд горизонты, приклеивает к подушке голову по утрам. Умчалась в прошлое юность, и дама с болонкой снится гуляющей на опушке. * * * На стадии полуготовности переверни котлету: убавь отчасти огонь; воспоминания молодости поверяй по брегету, а лучше вовсе не тронь. * * * Мудрость является не ко времени, а к тому, кто ее неустанно ищет, забывая про все остальное. Так рыба ходит по океану с видом рассеянным, в поисках свойственной ей пищи Божественный исполняя верлибр. * * * Кипенье ума заменяется поиском смысла. Кровь пока что течет, но с шампанским ее не сравнишь, и сверканье удач головы уже не воскружит. Необъятная память, что туча с громами, повисла, но сознанье бежит ее, словно проворная мышь и рисует, и грезит, и чудо себе ворожит. * * * Сковывая в области движений, старость прибавляет нам сомнений в смысле и достоинстве жизни. Облетает клен широколистный, властелин прощается с отчизной, цепь колодезная вниз виснет. * * * Человек умнеет, не замечая того. Собственные ошибки скорее выходят боком. Поводы для печали выглядят легковесно. Чудо узрев, скажешь себе: «Ого!», видишь места, где прорастаешь мохом, но не стремишься ввысь по скале отвесной. * * * .. и по мере приближения старости улетают от меня всякие разности; вижу смыслы на месте радостей, замечаю приход усталости, умиляюсь природы шалостям, и любовь уступаю жалости.

ВОСПОМИНАНИЯ

Волшебные звуки чарующих лет пригрезились мне в одночасье — то юности слышался дивный кларнет, и праздником было ненастье, и струны души не повисли, и Смысл отступал перед Жизнью. * * * Девушки, которые волнуют, в прошлое уходят постепенно, в платьицах с немодною длиною, танцы позабытые танцуют и не ждут большую перемену, щеголяя толстою косою. * * * Шестидесятые, наивные семидесятые, обманутые, восьмидесятые, отравленные, — вы были ясною картиною лжи, на весь мир распахнутой, корыстью хорошо приправленной. * * * Мне «оттепель» шестидесятых была как в горле ком, как вата. Временщики на месте палачей полслова правды вымолвить не смеют, страна, простершаяся у мощей, и манекены на трибуне мавзолея. * * * Трудно поверить, но прошлое скрывается навсегда. Растворившийся кофе не выпадет вновь в осадок, и стареющий донжуан не вспомнит свою невинность. И так странно думать, что уж не скажет «да» или «нет» общественный разум, и цвет помады не подорвет устоев отечества половины.