W-51 - Ришелье Ник - Страница 9

   "Чёрт, - удивился обер-лейтенант. - Я где?"

   Неизвестно где.

   А удивиться есть чему. Как и предупреждал Михаэль, пейзаж резко изменился. Вокруг распростёрся лес, отличавшийся от унылого скопления деревьев возле Ньювилля, как пескарь от акулы. Деревья... таких Дитрих не видел ни вживую, ни в школьном учебнике ботаники. Внешне не выделяются особо, но всё же что-то явственно указывает на непривычность. Поменялось и время года - с зеленеющих майских дней на золотисто-красную осень. Дождь странным образом прекратился, не оставив и нескольких луж на усыпанной теперь листьями земле. Но в остальном та же поляна.

   От созерцания резко изменившейся природы обер-лейтенанта оторвали ругательства солдат вперемешку с воплями Михаэля, настоятельно требовавшего тишины.

   - Мы не должны орать на весь лес! - тихо кипит майор. - Не стоит привлекать лишнего внимания!

   - Кого? - кричит Тилль, от злости вступивший в спор с вышестоящим по званию. - Всем известно, что крупных сил противника здесь нет, а партизаны-одиночки нас и так заметят!

   - Тилль, - усталым голосом сказал Дитрих. - Успокойся...

   - Я уже хрен-знает-сколько лет как Тилль! - не утихомиривается фельдфебель. - А майор должен ответить, что за ерунда произошла с башкой! Он-то знает, больше некому.

   - Точно! - поддержали солдаты. - Знает, факт!

   Дело принимает скверный оборот.

   - Тихо, идиоты! - прервал крикунов Михаэль. - Если благодаря вам нас заметят...

   - Кто? Кто заметит?

   - А вот кто! - гневно гаркнул майор, показав за спины солдат. - Бараны!

   Все, как один, повернули головы, куда указывал Михаэль. Возможно, и впрямь ожидали увидеть баранов, но тут же поняли, кого имел в виду майор. Их самих - солдаты и есть самые настоящие бараны. И сегодня бараны, что называется, "доигрались"...

   На поляну въехали три всадника - как во сне душевнобольного, все на белых конях. Три стройных красавца (да, и кони тоже) смотрели на людей, как на нечто совершенно неважное, ничтожное, вроде червяка на дороге. "Мы вляпались?" - читалось в глазах Дитриха. Посмотрев на Михаэля, обер-лейтенант почувствовал, как уровень жизнерадостности, и так невысокий, неотвратимо падает. На лице майора пропечатано совершенно чёткое "Да, мы вляпались".

   Всадники одевались по последней моде века эдак пятнадцатого - под изящной лёгкой броней виднелась кожаная куртка. Средних размеров ботинки, кожаные штаны. И обязательно лук за спиной да короткий узкий меч.

   Взгляд - не презрение, а презрение в квадрате. О лицах можно сказать, что любой Роден душу продаст за таких натурщиков, ещё радоваться будет, дёшево взял. Волосы у всех длинные - как минимум до шеи. И уши почему-то слегка заострённые сверху. Дурдом, да и только.

   - Вы двое, - тот, что обосновался в центре, небрежно указал на Дитриха и Михаэля. - Пойдёте с нами. Не обсуждается.

   В голосе всадника чувствовалась манера повелевать - видать, приучили с детства. Хоть говорит не по-немецки, что ясно, как день, земляне прекрасно понимали язык. Ещё одна непонятность. Дитрих почувствовал, что медленно съезжает с катушек от неспособности осмыслить происходящее в последнее время.

   - Им не суждено жить дальше, - промолвил всё тот, центральный всадник, заметив тревожный взгляд обер-лейтенанта, направленный к солдатам.

   Тилль, всё моментально поняв, не стал тратить время на дальнейшее выяснение отношений. Передернув затвор, вскинул автомат, целясь в голову угрожающему. Но фельдфебель не успел выстрелить - откуда-то из чащи раздался свист, в затылок Фатеру воткнулась стрела. Все смотрели, как ветеран медленно валится на землю. И только когда фельдфебель ткнулся лицом в траву, Дитрих крикнул: "Огонь!".

   Приказ не требовался - все, как один, вскинули оружие. Кто-то успел выстрелить. И даже кого-то ранить - но не более того. Вновь послышался знакомый свист - только теперь лучников оказалось несколько.

   Элитные разведчики, гордость роты, беспомощно падали, сражённые длинными серебристыми стрелами.

   - Эльфы! - выкрикнул Михаэль. - Это засада!

   Клаус стрелял. Нутром чувствуя: чуть-чуть, и срежет метко пущенной стрелой. Только стремился нанести максимально возможный урон неведомому врагу, прежде чем погибнуть. Решив уничтожить невидимых лучников, автоматчик отчаянно лупил по кустам - только гильзы сыпались. Так продолжалось секунд пять, прежде чем что-то дёрнуло Клауса за ногу. Нелепо взмахнув руками, он рухнул в кусты. От страха бедняга совершенно обезумел. Пинаясь ногами и нечленораздельно вопя, Клаус отчаянно пытался вырваться.

   - Успокойся! - кто-то рявкнул в ухо так, что автоматчик чуть не оглох. - Руди, помоги мне!

   - Это вы, ребята? - удивился Клаус.

   Двое, Руди и Ганс изо всех сил тащили Клауса подальше от злосчастной поляны. Смекнув, что не знающие промаха лучники скоро перестреляют замешкавшихся на открытом месте, а затем пошлют погоню вслед успевшим скрыться, Клаус вырвался. Обогнав товарищей, перепрыгнул через подвернувшееся бревно. Ноги, не дожидаясь команд из головы, несли вперёд.

   - Стой, Рыжий! - кричал Руди. - Мы не поспеваем!

   Пробежав метров триста, беглецы наткнулись на овраг. Скатившись вниз, троица спряталась под первой крупной корягой. Им повезло - обшаривать каждый метр никто не стал. Необходимость срочно доставить пленников-офицеров перевесила жажду догнать сбежавших.

   Просидев под корягой часов шесть, разведчики вышли из укрытия и, дождавшись темноты, направились к поляне, где на них напали.

   Несмотря на ночь, всё кристально видно. Луна освещает поляну идеально. В лесу - ни шороха. Разве что слышно уханье местного филина, даже привычного стрекотания кузнечиков нет. Мрачно. Это плохо. Лучше бы выжившим разведчикам и не приходить сюда. Но нужна ясность. И патроны. Чем больше, тем лучше.

   Незачем повторять ошибок. Каждый куст проверен, и только потом немцы появляются на поляне.

   Мёртвые тела. Ещё не начали разлагаться, и лица отчётливо видны. Два десятка трупов. Бывших боевых товарищей. Братьев по оружию. Вермахт - не сброд средневековых наёмников, и образ боевого братства там поддерживается.

   Три человека молча стоят, чтя память погибших молчанием. А куда торопиться? Другое дело - в бою, где нет времени на почести. А сейчас это необходимо.

   - Ладно, ребята, - прервал тишину Клаус. - Надо всех похоронить. Собрать боеприпасы. И двигаться дальше.

   - Куда? - безразлично спросил Ганс. - Мы даже не знаем, где находимся. Ничего не известно.

   - Лучники не убивали офицеров, - почесал в затылке Рыжий. - Трупов Дитриха и майора нет. Значит, хотели допросить. Мы можем спасти обоих - и тогда этот умник в майорских погонах всё объяснит. "Недолгое сопровождение" зашло слишком далеко. У него нет выбора. В любом случае, надо попытаться отбить пленных.

   - Как бы нам чего... не отбили, - буркнул Ганс. - Сволочи, положили лучший взвод... как щенков, не особо напрягаясь, без потерь!

   - Эти "стратеги" устроили засаду. Теперь наша очередь, - оскалился Клаус. - Элемент неожиданности - великая штука.

   - Решено, - махнул рукой пулемётчик. - Ударим.

   - А ты что скажешь, Руди? - Клаус посмотрел на снайпера.

   Тот в ответ недвусмысленно провёл рукой по горлу.

   - Ну, всё, - усмехнулся Клаус. - Если обжора Руди разозлился, врагам можно смело заказывать гробы. А теперь за дело - нельзя оставить ребят лежать на дороге.

  Глава 3: Когда ничего непонятно.

   Дитриха вывели из строя на первой минуте боя - лёгкая игла с ядом, действие которого равно хорошему снотворному, впилась в шею обер-лейтенанту и, не успел он ощутить укол, как сознание отказалось работать. Заубер рухнул на землю.