Собрание стихотворений - Вертинский Александр Николаевич - Страница 2

Вы сожжете назло свои слабые легкие,

Проиграете в «дайс» Вашу жизнь, дорогая.

А потом, а потом на кладбище китайское,

Наряженная в тихое белое платьице,

Вот в такое же утро весеннее, майское

Колесница с поломанной куклой покатится.

И останется… песня, но песня не новая.

Очень грустный и очень банальный сюжет:

Две подруги и я. И цветочки лиловые.

И чужая весна. Только Вас уже нет.

1938

Без женщин

Как хорошо без женщины, без фраз,

Без горьких слов и сладких поцелуев,

Без этих милых, слишком честных глаз,

Которые вам лгут и вас еще ревнуют!

Как хорошо без театральных сцен,

Без длинных «благородных» объяснений,

Без этих истерических измен,

Без этих запоздалых сожалений.

И как смешна нелепая игра,

Где проигрыш велик, а выигрыш ничтожен,

Когда партнеры ваши — шулера,

А выход из игры уж невозможен.

Как хорошо с приятелем вдвоем

Сидеть и пить простой шотландский виски

И, улыбаясь, вспоминать о том,

Что с этой дамой вы когда-то были близки.

Как хорошо проснуться одному

В своем веселом холостяцком «флете»

И знать, что вам не нужно никому

«Давать отчеты» — никому на свете!

А чтобы «проигрыш» немного отыграть,

С ее подругою затеять флирт невинный

И как-нибудь уж там «застраховать»

Простое самолюбие мужчины!

1940

Безноженька

Ночью на кладбище строгое,

Чуть только месяц взойдет,

Крошка-малютка безногая

Пыльной дорогой ползет.

Днем по канавам валяется,

Что-то тихонько скулит.

Ночью в траву забирается,

Между могилками спит.

Старой, забытой дороженькой

Между лохматых могил

Добрый и ласковый Боженька

Нынче во сне приходил.

Ноги большие и новые

Ей подарить обещал,

А колокольцы лиловые

Тихо звенели хорал…

«Боженька, ласковый Боженька,

Что тебе стоит к весне

Глупой и малой безноженьке

Ноги приклеить во сне?»

1916

В синем и далеком океане

Вы сегодня нежны,

Вы сегодня бледны,

Вы сегодня бледнее луны…

Вы читали стихи,

Вы считали грехи,

Вы совсем как ребенок тихи.

Ваш лиловый аббат

Будет искренно рад

И отпустит грехи наугад…

Бросьте ж думу свою,

Места хватит в раю.

Вы усните, а я вам спою.

В синем и далеком океане,

Где-то возле Огненной Земли,

Плавают в сиреневом тумане

Мертвые седые корабли.

Их ведут слепые капитаны,

Где-то затонувшие давно.

Утром их немые караваны

Тихо опускаются на дно.

Ждет их океан в свои объятья,

Волны их приветствуют, звеня.

Страшны их бессильные проклятья

Солнцу наступающего дня…

1927

Польша, Краков

В снегах России

По синим волнам океана…

(Лермонтов)

По снежным дорогам России,

Как стаи голодных волков,

Бредут вереницы немые

Плененных германских полков.

Не видно средь них командиров.

Навеки замкнуты их рты.

И жалко сквозь клочья мундиров

Железные блещут кресты.

Бредут сквозь донские станицы

Под дьявольский посвист пурги

И прячут угрюмые лица

От русского взгляда враги.

И холод, и жгучие раны

Терзают усталую рать,

И кличут в бреду капитанов,

И маршала просят позвать.

Но смерть в генеральском мундире,

Как маршал пред бывшим полком,

Плывет перед ними в эфире

На белом коне боевом.

И мстительный ветер Отчизны

Заносит в серебряный прах

Останки покойных дивизий,

Усопших в российских снегах.

И сквозь погребальную мессу,

Под вьюги тоскующий вой,

Рождается новая песня

Над нашей Великой Страной.

Февраль 1943

Шанхай

В степи молдаванской

Тихо тянутся сонные дроги

И, вздыхая, ползут под откос.

И печально глядит на дороги

У колодцев распятый Христос.

Что за ветер в степи молдаванской!

Как поет под ногами земля!

И легко мне с душою цыганской

Кочевать, никого не любя!

Как все эти картины мне близки,

Сколько вижу знакомых я черт!

И две ласточки, как гимназистки,

Провожают меня на концерт.

Что за ветер в степи молдаванской!

Как поет под ногами земля!

И легко мне с душою цыганской

Кочевать, никого не любя!

Звону дальнему тихо я внемлю

У Днестра на зеленом лугу.

И Российскую милую землю

Узнаю я на том берегу.

А когда засыпают березы

И поля затихают ко сну,

О, как сладко, как больно сквозь слезы

Хоть взглянуть на родную страну…

1925

x x х

В этой жизни ничего не водится —

Ни дружбы, ни чистой любви.

Эту жизнь прожить приходится

По горло и в грязи, и в крови.

А поэтому нужно с каждого

Сдирать сколько можно кож.

А чтоб сердце любви не жаждало,

Засунуть под сердце нож!

И для нас на земле не осталось

Ни Мадонн, ни Прекрасных Дам.

Это только когда-то казалось

Или, может быть, снилось нам.

Это нас обманули поэты.

Утверждая, что есть Любовь,

И какие-то рыцари где-то

Умирали и лили кровь…

И только шептали имя

Высоко благородных дам

Для того, чтобы те с другими

Изменяли своим мечтам.

Шанхай

1940

Ваши пальцы

Ваши пальцы пахнут ладаном,

А в ресницах спит печаль.

Ничего теперь не надо нам,

Никого теперь не жаль.

И когда Весенней Вестницей

Вы пойдете в синий край,

Сам Господь по белой лестнице

Поведет Вас в светлый рай.

Тихо шепчет дьякон седенький,

За поклоном бьет поклон

И метет бородкой реденькой

Вековую пыль с икон.

Ваши пальцы пахнут ладаном,

А в ресницах спит печаль.

Ничего теперь не надо нам,

Никого теперь не жаль.

1916

Ворчливая песенка

Тяжело таким, как я, «отсталым папам»:

Подрастают дочки и сынки,

И уже нас прибирают к лапам

Эти юные большевики!