Крестовый поход - Вебер Дэвид Марк - Страница 32

— Разумеется, ваша строительная программа может заинтересовать промышленные круги Данцига, и мы самым внимательным образом ее рассмотрим. Однако, откровенно говоря, я считаю, что необходимо определить, в какой степени выполнение этой программы соответствует намерению нашего правительства попытаться заключить перемирие с фиванцами.

— Сильно в этом сомневаюсь, господин Токарев. Но дело в том, что никакого перемирия не будет.

— Что вы изволили сказать?! — вознегодовал Вышинский. — При всем уважении к вам, коммодор, смею заметить, что это решение политического и, разумеется, правового, но уж никак не военного характера.

— Отнюдь нет, господин президент! — Ханна так сверкнула карими глазами, что у Токарева мороз побежал по коже. — Это, несомненно, военное решение. Тем не менее я учла его политические аспекты, о которых вы только что упомянули.

— Каким же образом, коммодор? — спросил Токарев.

— А вот каким! — Ханна извлекла из своего портфеля еще один документ — на этот раз напечатанный на бумаге и переплетенный — и протянула его через стол Токареву, который тот взял с некоторым удивлением.

— Насколько я понимаю, это Военный Кодекс, — проговорил он, решив тянуть время, чтобы разгадать намерения Ханны.

— Совершенно верно. Позволю себе обратить ваше внимание на Статью 53.

Токарев стал листать страницы, а Ханна направила стальной взгляд на Вышинского с таким видом, словно наводила на него все бортовые ракетные установки «Дюнкерка».

— Ввиду того что в моем распоряжении лишь один экземпляр этого документа, с целью экономии времени позволю себе процитировать для вас, господин президент, ту его часть, которая касается сложившейся ситуации. В Статье 53 говорится буквально следующее: «При отсутствии указаний от соответствующих гражданских властей старший по должности офицер ВКФ, действуя с целью выполнения полученных им ранее приказов, формулирует по своему усмотрению местную военную политику и принимает необходимые для ее выполнения решения во всех остальных областях».

Токарев отложил Кодекс в сторону: он не сомневался, что Ханна точно процитировала текст, и у него заранее екнуло сердце. Коммодор Аврам выглядела в высшей степени уверенной. Наверняка в ее расшитом галунами рукаве спрятана еще какая-то козырная карта!

— Не вполне понимаю, при чем здесь эта статья Военного Кодекса, коммодор, — сказал президент Вышинский. — Военную политику мы сейчас обсуждаем самым косвенным образом. Речь идет о политическом решении, принятом законно избранными местными властями. Полагаю, что мы и есть «соответствующие гражданские власти», о которых вы только что упомянули.

— Сожалею, но вынуждена с вами не согласиться, господин президент, — холодно сказала Ханна. — Документ, который я только что процитировала, — юридическая основа существования Военно-космического флота Земной Федерации. Будучи составленным Космическим Адмиралтейством, одобренным и утвержденным Законодательным собранием, он является неотъемлемой частью корпуса законов Земной Федерации, а не какой-нибудь отдельной планеты. Согласно Статье 2 Конституции Земной Федерации, федеральное законодательство, при наличии такового, имеет приоритет по отношению к действующим местным законам. По этой причине, формулируя свою военную политику и принимая «необходимые для ее выполнения решения во всех остальных областях», я совершенно не обязана принимать во внимание ваши решения или желания господина Токарева. Ведь я являюсь непосредственным представителем федерального правительства. Что вы на это скажете?

— Что ж… Вроде бы все правильно, — пробормотал Вышинский. — Впрочем, я не знаком с соответствующими документами, — поспешил добавить он. — Я не очень силен в конституционном законодательстве и не хочу делать по этому поводу поспешных заявлений.

— Я вас прекрасно понимаю и, разумеется, сама очень хочу строго придерживаться законов Земной Федерации, поэтому, прежде чем отправиться на нашу встречу, тщательно обсудила этот вопрос с юридическим консультантом. По его предложению я отсылаю вас к делам «Харвуд против Земной Федерации» и «Мир Лютвелл против Земной Федерации». В обоих случаях Верховный суд постановил, что старший по должности офицер ВКФ в подобной ситуации действительно является непосредственным представителем федерального правительства. Не сомневаюсь, что ваш собственный министр юстиции может разыскать для вас экземпляры этих постановлений.

— Ну хорошо, — сказал Вышинский. — Но я по-прежнему не понимаю, каким образом ваше право формулировать военную политику распространяется на такой чисто политический вопрос, как переговоры с фиванцами!

— Еще раз обращаю ваше внимание на интересующую нас часть Статьи 53 Военного Кодекса, — улыбнувшись, ответила Ханна.

Странно! Хотя раньше она не замечала за собой садистских наклонностей, ситуация начинала ей положительно нравиться!

— Какую «интересующую нас часть»? — резким тоном спросил Вышинский.

— Обратите особое внимание на слова «военную политику» и «необходимые для ее выполнения решения во всех остальных областях», — негромко проговорила Ханна. — Хочу вам сообщить, что мое намерение оборонять Данциг и не допустить проникновения сюда фиванцев — безусловно, относящееся к области военной политики и, соответственно, находящееся в моей юрисдикции — не допускает никаких переговоров с противником. Я имею право принимать решения, необходимые для выполнения своей военной политики во всех остальных областях, и попросила бы вас больше не касаться темы переговоров, а обратить внимание на мои требования.

— Одну минутку, коммодор, — внезапно вмешался в разговор Токарев. — Вы же не считаете, что мы позволим офицеру ВКФ диктовать свою волю законному правительству Данцига!

— Боюсь, что именно так я и считаю, господин Токарев, — без обиняков заявила Ханна. — Впрочем, речь идет не о том, что я «считаю» или «не считаю». Я просто ставлю вас в известность о принятом мною решении.

— Но это же… просто нелепо! — выпалил Вышинский. — У вас не больше прав диктовать свою волю гражданским властям, чем у… у…