Мастер - Коул Кресли - Страница 24

Никогда бы не подумала, что пребывание с русским бандитом и его вооружённой охраной станет моим безопасным прибежищем. Более того, я буду жить в самом дорогом номере в Майями. Никаких жутких слизняков, чешущих яйца, пялясь при этом на меня. Никаких консервированных супов, протекающих крыш и грубых простыней из секонд-хенда.

Больше всего на свете я боялась влюбиться в Севастьянова из-за самого лучшего секса. Сейчас, когда он явил свою настоящую сторону, это перестаёт быть проблемой.

Я прищурилась, глядя на него, и подумала "О, нет, Ruso! Только не бросай меня в терновый куст!"

Я решила, что отдохну здесь - скоротаю время и подзаряжу батарейки. Проблема имела решение, всё к тому и шло. А значит, я с этим справлюсь.

- Похоже, мне никуда не деться, - беспечно сказала я.

Такая перемена в моём поведении заставила его нахмуриться. Севастьянов только что заполучил "заключённую" и сам остался в дураках.

Глава 15

Я сидела в своей новой комнате - смежной с его спальней - пытаясь припомнить больше подробностей. Какой бы пьяной я ни была, не могла я сказать ему, чтобы он в меня кончил; может, он всё это придумал, чтобы оправдаться?

Прямо перед тем, как говно полетело в вентилятор, он обиделся, что у меня нашлись свои дела, предполагая, что я собираюсь встретиться с другим мужчиной. И вдруг, ни с того ни с сего, Севастьянов придумал причину, чтобы оставить меня навсегда? Que coincidencia.

Но вспомнить прошедшую ночь не получалось, а все попытки лишь приводили к головной боли. Хоть меня больше не мутило, чувствовала я себя отвратительно, кровь стучала в висках.

Кровать с большим числом подушек казалась одним большим облаком, число нитей в простынях стремилось к бесконечности. Я легла на спину и повыше натянула мягкое одеяло, наблюдая за океаном сквозь панорамное окно. Через несколько минут я уже спала.

Мне снилось, что я лежу у бассейна, а полуприкрытые глаза Севастьянова наблюдают, как моя кожа покрывается загаром.

Проснулась я на его голой груди, закинув одну ногу ему на бедро. Уставившись на воду, но лежал, напрягшись, заведя обе руки за голову. Это напомнило мне нашу первую ночь, когда он вытянул руки вдоль спинки дивана, только бы не коснуться меня.

Солнце уже садилось. Неужели я проспала целый день? Я нерешительно привстала. Голова не болит? И живот тоже нет? Я вытянула руки за голову.

Он тоже сдвинулся, прислонившись к спинке кровати.

- Ты проспала несколько часов.

Объясняя ему, как ребёнку, я сообщила:

- Это потому, что я отходила от жесточайшей попойки. А оказалась я в этом состоянии потому, что ты всё подливал и подливал мне шампанское. Я доверилась взрослому спутнику и пустилась во все тяжкие, а в следующий момент оказалась не с той стороны гинекологического зеркала, пока в меня впихивали спираль - и это после того, как мне сообщили, что я теперь узница.

- Забавно, что ты назвала меня взрослым спутником. Доктор сказал, что тебе едва исполнилось двадцать.

- А я и не говорила, что мне двадцать шесть.

- Ты выглядишь очень молодо, но твоя самоуверенность заставляет меня верить, что ты старше. - Он сжал переносицу. - Скажи хотя бы, что тебе уже можно в этой стране законно употреблять спиртное.

- Расслабься, старичок. В тюрьму за спаивание тебя не отправят - только за всё остальное.

- Тебе двадцать два, не так ли? Когда мне было двадцать два, ты была тринадцатилетней.

- Твои проблемы. - Затем я нахмурилась. - Почему ты лежишь в моей кровати?

Другую тему он не стал развивать.

- Потому что могу.

- И поэтому ты притянул меня к себе?

- Я не притягивал. Ты сама придвинулась, обняв меня, потому что привыкла спать рядом со своим партнёром.

Как скажешь.

- Ты закинул руки за голову, потому что боролся с искушением погладить мои волосы, ведь так? Хм… Тебе нравится гладить мои волосы.

Он не ответил.

- Спорим, ты вспоминал нашу ночь, и это вскружило тебе голову. Что только доказывает мою теорию.

Он прищурился.

- Какую теорию?

- Что я нравлюсь тебе больше, чем ты мне. Ты предпочтёшь меня похитить, нежели отпустить. - Я снова вытянулась. - А кормить будут во время отсидки? Я просто умираю, как есть хочу. Даже в тюрьме меня бы дважды покормили, выделив отдельные нары.

Мрачно на меня посмотрев, он снял трубку и вызвал обслуживание номеров.

- Что ты хочешь?

Перегнувшись через него, я выхватила трубку, наслаждаясь шокированным выражением его лица.

- Hablas espanol? - спросила я женщину.

- Si.

Я мысленно изобразила дьявольскую усмешку.

- Мне нужны пиццы. Шесть штук. Больших. Макароны с сыром. Суп из лобстера и всё, что ещё у вас есть из лобстера. Вообще-то, лобстера, выложенного на лобстере. Хочу "колу". Не диетическую, нормальную. В стеклянных бутылках, если сможете их раздобыть. Также, если принесёте десять кубинских полуночных сэндвичей с дополнительной порцией солёных огурчиков, мистер Севастьянов наградит вас щедрыми чаевыми. Пожалуйста, включите эти чаевые в общий счёт. Замечательно. Большое спасибо! - когда я повесила трубку, мой желудок с готовностью заурчал.

- Думаю, ты всегда спишь днём, - съехидничал Севастьянов. - Издержки профессии.

Я вздохнула.

- Ты всё думаешь, что что-то обо мне знаешь. Но всякий раз ошибаешься так, что я просто диву даюсь.

- Например?

Обманутую наследницу обвиняют в обмане другого!

- Ты мне никогда не поверишь. Рассмеёшься в лицо. Но однажды, когда всё это забудется, я пришлю тебе открытку - со списком. И когда ты всё проверишь, то сгоришь от стыда.

Он открыл рот для ответа, так что я быстро встала и ушла в ванную.

Размерами ванная была больше моей квартирки. Во время пребывания в башне Севастьянова я буду наслаждаться бесплатными туалетными принадлежностями, неограниченной горячей водой и всеми полотенцами, какими только пожелаю воспользоваться. Никаких походов в прачечную. Настоящая жизнь!

Стянув волосы в узел на макушке, я умылась. Почистила зубы очередной гостевой щёткой.

На обратном пути, проходя мимо него, я даже не удосужилась заговорить. Не зная, чем заняться в ожидании прибытия моего изысканного пиршества, я взяла к бассейну, который теперь был моим тюремным двориком, один из его бизнес-журналов. Я растянулась на диване прямо под обогревателем.

Я заметила, что везде было убрано - кем-то, кто не являлся мной. Хотя бы раз! Что там про золотую клетку?

Услышав звонок, я помчалась внутрь, не заботясь о том, как выгляжу. Три официанта вкатывали в гостиную нагруженные тележки. Эти парни прилагали отчаянные усилия не пялиться на мою грудь под футболкой.

Севастьянов надел рубашку. Кинул на мою грудь хмурый взгляд, затем сказал:

- Что это?

- Ты не уточнил, что я должна заказать. А потом, нам ведь надо накормить наших телохранителей? Они смогут съесть всё, что останется после меня. Если что-то вообще останется.

Как только все тарелки были расставлены и официанты удалились, Севастьянов сказал:

- Это просто смешно.

- Раз уж я теряю в деньгах, ужин будет моим утешительным призом. Неужели ты пожалеешь для меня один незначительный щедрый ужин, раз уж нарушил все мои планы по зарабатыванию миллионов? Миллионов! - я театрально закусила кулак.

- Думаешь, это смешно?

- Когда-нибудь ты начнёшь воспринимать юмор так, как это делаю я. Надеюсь, что окажусь поблизости, чтобы увидеть выражение твоего лица, - я принялась искать свой сэндвич. - А, вот он!

Он нехотя спросил:

- Что это?

Я понюхала.

- Medianoche. - Полуночный сэндвич. - Поедается после вечеринок.

Он достал ещё один, попробовал.

- Вкусно, - откусил еще кусок.

Я попробовала свой. Не так вкусно, как готовлю я, но сойдёт.

- Чур, всё, что с лобстером - моё!