Дорога ветров - Уильямс Тэд - Страница 105

— Не святотатствуй! — зарычал Изгримнур, налегая на весла. — Мы еще живы, вопреки очевидности, и пока на свободе. Это наганный дар Божий.

Монах с сомнением пожал плечами, но больше ничего ие сказал.

Они вышли в открытую лагуну, такую мелкую, что стебли болотной травы торчали над поверхностью воды и раскачивались на ветру. Мириамель смотрела на удаляющийся Кванитупул. В свете послеполуденного солнца низкий серый город казался кучей обломков старого корабля, вынесенных бурей на отмель, огромной, но совершенно бесполезной. Принцесса чувствовала непреодолимое стремление назвать какое-нибудь место домом, заниматься в нем пусть даже самым бессмысленным и скучным делом, которое принадлежало бы нормальной жизни. В этот момент в новых приключениях не было для нее ни капли очарования.

— За нами все еще никого не видно, — с некоторым удовлетворением заметил Изгримнур. — Как только мы достигаем болот, мы будем в безопасности.

Тиамак, сидевший на носу лодки, сдавленно засмеялся.

— Не говорите так. — Он указал направо: — Вот, направляйтесь к тому маленькому каналу, как раз между двумя большими баиьянами. И не надо больше так говорить. Вы можете привлечь их внимание.

— Чье внимание? — раздраженно поинтересовался Изгримнур.

— Тех, Кто Дышит Тьмой. Они любят взять безрассудные слова людей и вернуть их обратно страхом.

— Адские духи, — пробормотал Изгримнур.

Маленький человек снова засмеялся, грустно и беспомощно. Потом он хлопнул ладонью по костлявому бедру, и эхо разнесло звук шлепка над медленной водой. Тиамак внезапно посерьезнел.

— Мне так стыдно. Вы можете принять меня за глупца. Я учился у лучших ученых Пирруина — я не менее цивилизован, чем любой другой сухоземелец. Но теперь мы возвращаемся ко мне домой… и я боюсь. Старые боги моего детства сейчас кажутся более реальными, чем когда-либо.

Рядом с Мириамелью Кадрах холодно и мрачно кивал.

По мере приближения вечера деревья и опутывающие их лианы становились все гуще, а берега каналов, в которые направлял их Тиамак, все более и более болотистыми. К тому времени, как солнце склонилось к закрытому листвой горизонту, Камарис и Кадрах — Изгримнур устроил себе честно заработанный отдых — едва проталкивали лодку через заросшую водорослями протоку.

— Скоро мы сможем пользоваться веслами только как шестами. — Тиамак прищурился на темную воду. — Надеюсь, что это лодка достаточно мала для того, чтобы пройти там, где нам надо ее провести. В любом случае нам придется искать что-то с более мелкой осадкой, но хорошо бы перед этим проплыть еще немного, чтобы наши преследователи не могли обнаружить то, что мы сделали.

— У меня не осталось ни гроша, — проворчал Изгримнур, отмахиваясь от облачка мелких насекомых, кружившихся у него над головой. — Что мы можем поменять на другую лодку?

— Эту, — ответил Тиамак. — Мы не получим ничего такого же прочного, но те, кто поменяется с нами, будут знать, что на деньги, полученные за нашу лодку в Кванитупуле, они смогут купить себе три плоскодонки и бочку пальмового вина впридачу.

— Кстати о лодках, — сказал Кадрах, на минуту переставая грести. — У меня в сапогах куда больше воды, чем мне хотелось бы. Не надо ли нам остановиться и залатать эту, в особенности если мы приговорены к ней еще на несколько дней? Не хотелось бы искать место для лагеря в этой грязище после того, как зайдет солнце.

— Монах прав, — сказал Изгримнур Тиамаку. — Пора остановиться.

Пока они медленно скользили вперед, маленький вранн на носу внимательно осматривал берега в поисках подходящего для привала места. Мириамель случайно заметила в гуще деревьев несколько маленьких полуразвалившихся домов.

— Это дома твоего народа? — спросила она у Тиамака.

Он покачал головой, слегка улыбнувшись:

— Нет, леди. Те из моего народа, кто зарабатывает на жизнь в городе, живут в Кванитупуле. Это не настоящий Вранн, и жить здесь для них было бы хуже, чем два сезона в году перебиваться в городе и возвращаться в свои селения, заработав денег. Нет, здесь живут в основном сухоземельцы, пирруинцы и наббанайцы, покинувшие свои города. Это странный народ. Они не похожи на своих собратьев, потому что многие годы живут на краю болот. В Кванитупуле их называют «мелководники» или «прибрежные прыгуны» и считают непонятными и ненадежными. — Он снова застенчиво улыбнулся, как бы смущенный своим долгим объяснением, и снова вернулся к поискам места для лагеря.

Мириамель увидела дымок, струящийся от одного из скрытых домов, и подумала, каково это, жить в таком уединенном месте и с утра до вечера не слышать звука человеческого голоса. Она смотрела на согнувшиеся деревья, на их корни, змеями изгибавшиеся у самой воды, на бугристые сучковатые ветки. Мелкая протока, погруженная в тень, казалась обрамленной одиноко стоящими фигурами, которые как бы тянулись, чтобы схватить маленькую лодку и держать до тех пор, пока вода, грязь, корни и лианы не поглотят ее. Принцесса содрогнулась. Где-то в темной ложбине, как испуганный ребенок, закричала птица.