Война Цветов - Уильямс Тэд - Страница 71

– Само собой. – Ванная с краном была в двух шагах, но Тео успокоился, только когда феришер вернулся и снова уселся на пол. В кино тех, кто знает нечто важное, всегда пристреливают или закалывают до того, как они успевают это важное сказать.

– Так вот, – начал Кумбер, – прежде всего, никакой вы не смертный. Вы такой же, как мы.

– Что? – Тео не поверил своим ушам, но ему вдруг стало трудно дышать. – Ты шутишь. Ты ведь шутишь, да?

Кумбер упрямо потряс головой.

– Не знаю, почему они вам не сказали, но это правда. Я видел результаты анализов. Все они приближаются к нижней границе нормы, но вы точно не смертный. Другому толкованию это не поддается. И я слышал, как леди Амилия говорила о вас со своим братом.

– С братом? – не понял Тео.

– С лордом Нарциссом. Она позвонила ему, как только получила первые результаты.

– Но... но... – Тео лихорадочно искал оружие, могущее отразить эту неожиданную атаку. – Выходит, я не человек? Что за чушь! У меня родители есть, как Бог свят!

Кумбер съежился, как от удара, но глаз не отвел.

– Эти смертные просто вырастили вас. Уверен, что они были очень добры к вам, но это не значит, что вы им сродни. Подменыши редко узнают о своем происхождении самостоятельно – и со временем действительно становятся людьми. Если бы вы провели там еще несколько лет, результаты получились бы совсем другие. Особенно если бы что-то ускорило процесс вашей мортализации – женитьба, приобщение к религии, серьезная болезнь... – Феришер даже развеселился немного, когда разговор коснулся его специальности. – Были случаи, когда подменыши в мире смертных разоблачали других подменышей, не задумываясь даже, почему они так уверены, что те, другие – не люди...

«Это просто сон, вот что. Из тех, где все шиворот-навыворот, а ты понимаешь, что так не бывает, но не можешь подобрать ни единого аргумента».

– Погоди, погоди! – замахал руками Тео. Собственный голос доносился издалека, как чужой. – Если я тоже эльф, как они... почему они так мной интересуются? Зачем все эти анализы? Можно было куда быстрее определить, эльф я или нет – без всякой возни с рефлексами и способностью различать цвета...

– Леди Амилия сказала вам правду: им давно уже не попадался такой, как вы. В наше время путешествия между мирами стали большой редкостью. Число подмененных младенцев сильно сократилось, а к нам оттуда, насколько я слышал, никто из них не переходил уже пару веков.

– Но я же чувствую себя смертным, черт побери!

– Вполне естественно – вас ведь так воспитали. Вы чувствуете себя собой, только и всего. Вам попросту не с кем было себя сравнивать.

Тео опять не нашел ответа. Этот новый кошмар побеждал его по всем пунктам.

– А Кочерыжка? Она знает?

– Насколько я понял, нет. Это всплыло лишь после того, как леди Амилия увидела результаты анализов. Ваша подруга, по-моему, не из тех, кто способен умолчать о чем-то подобном.

У Тео нашлась еще куча вопросов, но Кумбер мог ответить далеко не на все. Нет, анализы не могут показать, кто его настоящие родители. Ни о каких громких случаях пропажи детей ему, Кумберу, неизвестно – и леди Амилии, судя по всему, тоже, поэтому происхождение Тео остается загадкой. Подмена маленьких эльфов смертными младенцами когда-то была в большой моде, но теперь почти вышла из употребления, в основном из-за эффекта Клевера.

Тео хотелось плакать, но в то же время он словно висел в вакууме, не в силах вспомнить ту жизнь, которую вел вот только что, до прихода Кумбера. Даже в гуще последних невероятных событий он продолжал ощущать себя самой заурядной личностью. Теперь это ощущение пропало: он буквально не имел понятия, кто он и что он. Какое-то время он сидел молча, терзаемый гневом и растерянностью.

– Слушай, – сказал он наконец, испустив глубокий дрожащий вздох, – я очень тебе признателен и когда-нибудь, возможно, сумею тебя отблагодарить, но не пошел бы ты отсюда сейчас, а? Мне надо побыть одному.

– Конечно, Я понимаю. – Кумбер встал, не слишком твердо держась на ногах. – Извините, но я подумал, что вам следует знать.

– Правильно подумал. – Тео вытолкал феришера в коридор, пытаясь найти еще какие-то слова и не находя их. Лишь захлопнув дверь, он понял, что остался совсем без света.

Он ощупью добрался до кровати и лег. В памяти мелькали какие-то фрагменты, не желавшие складываться воедино: детство, болезнь матери, чудеса, которые он видел здесь, и даже лицо Кэт, бледное и рассерженное. Ему казалось, что эта езда на роликах сквозь нескончаемый хаос длится уже несколько часов.

«Кто я? Откуда я взялся? Неужели вся моя жизнь – только дурацкая выдумка?

– Значит, мой сон об этом? – явилась к нему в темноте непрошеная мысль. – О злобном эльфе, который проснулся во мне и смотрит на мир моими глазами?

– Мама сказала, что никогда не любила меня так, как следовало. Потому что я был не такой, как надо. Ведь так? Она знала.

Она знала».

Свет так и не включили, когда он уснул, перейдя из одного мрака в другой.

Нарциссовы соты помещались под главной башней, в помещении, напоминавшем школьный спортивный зал. Свет уже дали, но верхние светильники горели слабо, а летучий народец мельтешил в воздухе так, что трудно было понять, что они, собственно, делают.

Занимаются ли они тут каким-нибудь нормальным спортом? Как мало он знает о мире, в котором принужден теперь жить, – и об этих вот созданиях, своих сородичах. Но сейчас Тео просто не мог об этом задумываться – весь его мозг представлял собой сплошной кровоподтек. Лучше сосредоточиться на чем-то менее глобальном.

Бедный сноб Руфинус говорил, что состоял в фехтовальной команде, – именно поэтому он считал, что способен справиться со щелъниками. Зря он так полагал. Стало быть, фехтование у них существует, а еще? Трудно представить эльфов играющими в хоккей или футбол. Правящий класс скорее уж посещает загородные теннисные клубы – намного легче вообразить, как они потягивают напитки после матча, в дорогих свитерах, накинутых на плечи. Это тебе не какие-нибудь потные баскетболисты.

– Эй ты, смотри, куда ножищи-то ставишь, – проверещал голосок с сильным акцентом. – Ишь, нашел себе занятие, мирный народ давить!

Тео, застыв, посмотрел себе под ноги. Движение на полу было не менее оживленным, чем в воздухе: пиксы и другие крошечные эльфы входили в соты и выходили обратно бесконечным потоком, как покидающие Гаммельн крысы.

– О Господи... – начал он и осекся. – Извините! Я ни на кого не наступил, нет?

– Только по счастливой случайности. Чем-чем, а грацией ты не страдаешь.

Тео осторожно стал на колени и увидел перед собой существо чуть побольше Кочерыжки, в серо-зеленой форме и всё в шипах – ни дать ни взять игрушечный артишок или ежик. В лапке оно держало ящик с инструментами. «Бог ты мой, – подумал вдруг Тео, – если Кумбер прав, то он мне родня, как и все эти букашки. Ближе, чем мама, биологически по крайней мере». Эта мысль тоже относилась к категории глобальных – он не мог сейчас на ней останавливаться.

– Ты уж извини меня, пожалуйста. Я здесь новенький.

Колючий человечек посмотрел на него внимательно и пожал плечами.

– Бывает.

– Не мог бы ты мне помочь? Я ищу одну девушку, Кочерыжку. Летуницу. Знаешь ее?

– Да ну их ко псам, летунцов этих. Думают, они тут самые главные. Погоди-ка. – Он сунул в рот два пальца, маленькие, как заточенные карандашные грифели, и свистнул трижды – на удивление громко. Тео не знал, что полагается говорить в таких случаях, и поэтому молчал.

Откуда-то сверху к ним спланировал еще один человечек – летунец, насколько мог судить Тео, хорошенький и одетый во что-то вроде тоги. Он посмотрел на Тео с умеренным любопытством и крикнул пешему:

– Чего тебе, голова ежовая?

– Я на работу опаздываю, а этот детина ищет кого-то из ваших. Чуть не задавил меня ножищами-то. Кочерыжкой звать. Знаешь такую?

Летунец снизился на пару футов и заглянул Тео в лицо с пробудившимся интересом.