Шпион по призванию - Уитли Деннис - Страница 57

Хотя Роджер и был приговорен к тяжкому ежедневному труду и обременительным ночным обязанностям, хотя у него не было ни денег, ни надежды улучшить свое положение в обозримом будущем, он все еще мог рассчитывать на дружбу с самым прекрасным и восхитительным созданием во всем мире. Оставаясь в Рене, он мог видеть Атенаис время от времени, и если у него хватит терпения, судьба подарит ему возможность поговорить с ней вновь.

Всю вторую половину дня и весь вечер голова его была полна сладостных мечтаний. Предположим, какой-нибудь могущественный аристократ осмелится очернить священное имя Атенаис, и он, Роджер, вызовет его на дуэль. При этой мысли Роджер почувствовал, как напряглись мускулы его плеч, словно он делал стремительный выпад, пронзая гнилое сердце негодяя. А может, темной ночью на карету Атенаис нападут разбойники, и он в одиночку справится с целой бандой, получив в награду извинения графа Люсьена и благодарность маркиза. Но лучше всего будет, если он сможет оказать какую-нибудь великую услугу родной стране, за которую король Георг сделает его графом или даже герцогом, что даст ему возможность вернуться во Францию блестящим аристократом и попросить у маркиза руки мадемуазель де Рошамбо…

В понедельник, к явному изумлению Рюто, Роджер принялся за работу с неожиданным энтузиазмом. За ночь юноша отбросил свои безумные мечты, осознавая, что, оставшись переписчиком, будет на целые дни привязан к своему табурету в конторе, но, доказав свою полезность мэтру Леже, сможет, подобно старшим клеркам, выполнять поручения вне дома; возможно, ему даже доверят заниматься бумагами семейства де Рошамбо, подарив таким образом предлог для частых визитов в дом Атенаис.

В течение нескольких дней усердие Роджера не получало иного признания, кроме похвалы Рюто, но к концу недели оно принесло неожиданное изменение в его судьбе.

Случилось так, что мэтр Леже, который обычно был настолько поглощен своими делами, что почти не разговаривал с Роджером с тех пор, как нанял его, должен был отправиться в субботу утром на очень раннюю встречу. По возвращении он застал Роджера и Кола все еще убиравшими контору. Задержавшись в дверях, адвокат недовольно нахмурился.

– Почему вы так рано встаете и занимаетесь такими делами, Брюк? – спросил он Роджера. – Уборка конторы – обязанность младшего ученика. Даже если остальные считают вас таковым, я этого не потерплю. За последнее время качество вашей работы значительно улучшилось, а столь опытный переписчик не может заниматься подобными мелочами.

Покраснев от удовольствия, Роджер поблагодарил адвоката и решил удвоить старания. Юный Кола был в бешенстве, но решения хозяина не подлежали обсуждению, и отныне Роджер смог наслаждаться лишним получасом в постели по утрам.

На следующий день он был у входа в собор Святого Петра задолго до начала высокой мессы, но, даже проторчав там значительную часть службы, он так и не увидел прибытия Атенаис. Подумав, что она могла войти в собор через другую дверь, Роджер поднялся по ступенькам и начал осторожно пробираться сквозь толпу, но его поиски были тщетными. Это явилось горьким разочарованием, так как всю прошлую неделю Роджер мечтал о новой встрече с Атенаис и о ее божественной улыбке.

Ночью в постели Роджер мучил себя выдумыванием возможных и невозможных причин отсутствия Атенаис на мессе. Быть может, она больна и даже на пороге смерти, а он бессилен ей помочь! Или мадам Мари-Анже заметила в прошлое воскресенье, как Атенаис ему улыбнулась, и, подобно графу Люсьену не одобряя их знакомство, настояла на том, чтобы пойти с ней на мессу в другой храм. А может, сама Атенаис пожалела о своей любезности и, сердясь на него за старания привлечь ее внимание, решила не допускать повторения такой ситуации. С другой стороны, она, возможно, тоже хотела его увидеть, но мадам Мари-Анже рассказала о происшедшем графу Люсьену, тот сообщил отцу, и жестокий маркиз запер дочь, посадив ее на хлеб и воду. Последняя фантазия переполнила Роджера негодованием и в то же время непередаваемым счастьем при мысли, что Атенаис, быть может, любит его и предпочла страдания отказу от своего чувства.

Сердитый приказ Юто вытащить канат из-под кровати, так как он собирался на свидание, вернул Роджера на землю. Ежась от прохладного ночного воздуха, он снова нырнул в постель, решив прекратить строить воздушные замки и запастись терпением на будущую неделю, пока следующее воскресенье не предоставит ему шанс увидеть Атенаис.

Но долгожданный день опять не принес ему удачи, хотя он выстоял все службы в соборе, начиная с заутрени, жадным взглядом обыскивая толпы прихожан в поисках своей возлюбленной.

Однако на следующей неделе ему повезло в другом отношении. Во вторник прошел слух, что мадам Леже наконец возвращается из Парижа в пятницу, и Роджер понял по довольным взглядам своих коллег, что эта дама пользуется в доме широкой популярностью. Она прибыла в дилижансе, высадившем пассажиров у почты в шесть вечера, и к этому часу весь штат толпился в дверях, чтобы приветствовать ее возвращение.

Как один из самых младших, Роджер скромно держался позади всех, поэтому он оказался скрытым от взгляда мадам Леже высоким прыщавым Монсто. Выглянув из-за плеча своего коллеги, Роджер смог увидеть, что мадам – женщина лет двадцати семи с прекрасными голубыми глазами и несколько портившим ее красоту покатым подбородком.

В течение нескольких дней Роджер не без тревоги ожидал приезда мадам. Хотя мэтр Леже представил его как кузена жены, с тех пор об этом фиктивном родстве больше не упоминалось, и Роджер опасался, что адвокат мог о нем забыть или не удосужиться сразу предупредить жену.

Но его страхи не оправдались. Пока багаж мадам вносили в дом, она успела сказать доброе слово каждому, после чего окинула взглядом переполненный холл и воскликнула:

– А где же мой молодой кузен, Роже Брюк?

Со вздохом облегчения Роджер шагнул вперед, собираясь галантно шаркнуть ногой, однако мадам Леже, с одобрением взглянув на него, положила ему руки на плечи и расцеловала в обе щеки. В следующую минуту она разразилась потоком вопросов о людях, о которых Роджер ни разу не слышал. В каком состоянии он оставил тетушку Бердон? Вышла ли замуж кузина Марот? Как подагра дядюшки Эдмона? Она так давно их всех не видела и умирает от желания услышать новости.

Поскольку все эти вопросы ни к чему не обязывали Роджера, он охотно вступил в игру, с легкостью изобретая ответы, и даже зашел так далеко, что стал сообщать сведения о несуществующих людях. Мадам явно позабавила его находчивость, и прежде чем подняться наверх, чтобы сменить дорожную одежду, она похлопала Роджера по руке и сказала:

– За обедом ты расскажешь мне все-все страсбургские сплетни, мой маленький кузен.

Поэтому, когда подошло обеденное время, мэтр Леже послал за Роджером служанку Эме.

Компания за столом состояла из мэтра и мадам Леже, Манон Прюдо, Брошара и Роджера. Угощение было обильным, и все пребывали в отличном настроении. Сначала Роджер немного нервничал, опасаясь переиграть и возбудить подозрения Брошара, но ему хватило времени привыкнуть к новому окружению, так как мадам полностью монополизировала беседу и без умолку щебетала о последних неделях, проведенных в столице.

Затем, очевидно наслаждаясь порученной ролью, мадам Леже вновь стала расспрашивать своего новоиспеченного кузена о страсбургских родственниках. Роджер отвечал почти не задумываясь, как и ранее, и продолжал развлекать общество забавными историями, но внезапно его обескуражили слова Манон:

– Я, конечно, член семьи по линии Леже, но должна признаться, что никогда не слыхала и о половине упомянутых вами родственников.

Быстро собравшись с мыслями, Роджер улыбнулся ей:

– Это вполне понятно, мадемуазель. Моя семья исключительно велика, и даже мадам едва ли помнит некоторых людей, о которых я говорил.

– Возможно, у вас есть родственники и в Англии? – небрежно осведомился Брошар.

Роджер сразу же понял, что вопрос вдохновлен все еще неудовлетворенным любопытством относительно письма, которое он недавно получил, и, зная, что письма будут приходить и далее, он отважился на смелый ход.