Лицо во мраке - Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Страница 60

Глава 59. Леди беседует с мистером Смитом

Хозяин мистера Слика Смита был добродушным человеком. Он знал, что его жилец ведет двойную жизнь, но это не роняло Слика Смита в его мнении. Его жилец был для него человеком, который регулярно оплачивал счет, постоянно был любезен, с ним не случались неприятные истории — и он всегда был благодарен за любую мелкую услугу, которую хозяин, уважаемый всеми судебный клерк, мог ему оказать.

Лишь только он узнал, каким гнусным ремеслом занимается Смит, он тут же имел с ним так сказать «доверительную» беседу, эти переговоры свелись к следующему: «Делайте, что хотите, но это не должно бросать тени ни на меня, ни на мой дом».

Посетители, которым он мрачно смотрел вслед, стали прибегать к конспирации, и, надо отдать ему должное, Слик Смит почти всегда оправдывал доверие.

Той ночью хозяин услышал стук. Было 11 часов — время, которое неуловимым образом отделяет тех, которые уже легли спать, от тех, которые продолжают веселиться. Хозяин сам подошел к двери и увидел молодую, приятную женщину, которая была ему незнакома и, насколько он мог знать, совершенно незнакома его жильцу.

— Мистер Смит? — сказал он с сожалением. — Нет, мисс, не думаю, что он дома. Может быть, я передам ему записку?

— Но это очень важно, я должна его видеть, — сказала женщина тоном, не допускающим возражений.

Хозяин заколебался. Он привык уже к посетителям разного рода, но появление дамы в 11 часов ночи раздражало его сверх всякой меры. Однако он подумал, что есть какое-нибудь веское основание для столь позднего визита: она могла, например, явиться к Слику от его больной матери. Он отправился наверх предупредить своего жильца, но, постучав в дверь, не получил ответа. Повернув ручку, он вошел, но не найдя никого в комнате, вернулся вниз с этой вестью.

— Мистера Смита нет дома, мисс, — сказал он, закрывая дверь, и вернулся к своей трубке и книге.

Через некоторое время ему показалось, что кто-то спускается по лестнице, и он выглянул из своей комнаты. Это был мистер Смит.

— Я не слышал, как вы пришли.

— Я пришел недавно, — сказал Смит своим обычным добродушным тоном.

— А теперь опять уходите?

— Я слышал стук и думал, что это вы.

— Тут приходила к вам дама… — начал хозяин.

— Наверное, это она, — сказал Смит.

Хозяин почувствовал необходимость поддержать свой престиж:

— Простите меня, мистер Смит, но я не люблю ночных посещений, и, надеюсь, вы не пригласите даму в дом?

— Если в этом будет необходимость, то я смогу воспользоваться вашей гостиной, — сказал Смит. — Наверное, она пришла с деловыми известиями. Вероятно, это от моего друга Шеннона, современного Шерлока Холмса.

Хозяин знал, что капитан Шеннон весьма уважаемая личность, и не только дал нужное разрешение, но и был настолько предупредителен, что зажег в гостиной все лампы.

— Войдите! — сказал Смит. — Вы от капитана Шеннона?

— Да, — был ответ.

Это было все, что услышал хозяин и что предназначалось для его слуха. Но он был удовлетворен. В течение четверти часа из гостиной доносился смутный шепот их голосов, потом девушка вышла, а Смит подошел к нему.

— Это даже важнее, чем я думал, — тяжело проговорил он. — Капитан Шеннон попал в затруднительное положение и послал за мной — мы ловко поможем полиции справиться с этими трудностями.

Для хозяина это было новостью, так как был человеком, который кроме законов ничего не знал, и адвокаты всегда немного похожи на детей.

Слик снял свою вечернюю одежду, что была на нем, когда он вернулся, надел костюм и шерстяное пальто и, взяв из комода некоторые инструменты, необходимые в его ремесле, присоединился к девушке, которая ждала его на углу улицы, и направился с ней на Саутхемптон-роуд.

Когда они подходили к Саутхемптон-роуд, он, обернувшись через плечо, заметил неизбежного человека Стормера, который шел за ним. Когда он остановил такси, филер последовал его примеру. Смиту не нужно было и смотреть: он знал это заранее. У мраморной арки шофер спросил:

— Куда ехать, сэр?

— На Мейдвил в Гринвил-меншн, — ответил Слик.

Они остановились у аристократического здания, которое Смит оглядел с видом владельца, на что имел некоторое право, так как временно снимал там прекрасную квартиру на втором этаже, и швейцары в ливреях кланялись ему. Швейцар, дежуривший ночью у лифта, повез его наверх. Они поговорили о погоде. Швейцар пожелал ему доброй ночи в полной уверенности, что жилец вскоре погрузится в глубокий сон, который является неотъемлемым правом богатого человека, снимающего прекрасную квартиру за двадцать гиней в неделю.

В тот же вечер сержант Стил и его начальник принимали участие в совещании, состоявшемся на квартире Дика. Третьим участником совещания был инспектор с Мэрилебон-лейн, и они вместе обсуждали вопросы, касавшиеся дома № 551 и его клада.

— Я все еще не решил, перевозить ли идола, — сказал Шеннон, — но распоряжение, данное электростанции, осталось в силе. Я говорил с одним из их инженеров, и он сказал, что они могут перерезать провод снаружи дома. Это значит, что сила, которой владеют Малпас и его друзья, больше не будет в их распоряжении.

— Вы, вероятно, намерены войти в дом до того, как прекратится подача тока? Иначе могут возникнуть всевозможные затруднения, — сказал инспектор.

Дик согласился с ним:

— Я рад, что мы можем парализовать действия привидения, но очень возможно, что при прекращении подачи тока мы запрем нашего друга в каком-нибудь скрытом тайнике и предоставим будущим поколениям раскрыть эту тайну.

— В таком случае, — сказал Стил, — мы никогда больше не увидим Слика Смита.

Шеннон рассмеялся:

— Вы думаете, что Слик — главное действующее лицо?

— Я уверен в этом, — торжественно ответил тот. — Разве вам не показалось странным, капитан Шеннон, что Слик всегда оказывался поблизости, когда происходили все эти странные события? Сегодня днем я видел, как он вышел из переулка позади дома сразу же после появления из-за двери руки в желтой перчатке. И он был в желтых перчатках!

— Пятьдесят тысяч человек, помимо него, носят желтые перчатки, — ответил Дик, — это сейчас очень модно в Лондоне. Вы можете держать Смита на подозрении, но я не уверен, что ваша точка зрения правильна.

— Во всяком случае, это подозрительно, — настаивал Стил. — Кроме того, за ним усиленно следят с другой стороны: я никогда не видел его без того, чтобы за ним не шел агент Стормера, а Стормер, обыкновенно, не трудится впустую.

Дик улыбнулся, вспомнив новое прибавление в штате Стормера.

Совещание окончилось в половине одиннадцатого, и решено было приступить к активным действиям на следующий день. Без четверти одиннадцать Стил начал обход тех многочисленных и сомнительных клубов, которые открылись в Лондоне после войны. Тут были клубы для танцев, для ужинов, некоторые помещались в раззолоченных палатах, другие — в подозрительных подвалах, превращенных в места веселых сборищ смешанной публики с гремящими оркестрами. Стил отметил обычные нарушения правил, чтобы впоследствии принять должные меры. Окончив обход, он отправился домой. Часы поблизости пробили без четверти двенадцать, когда он вышел на Глотер-плейс, где была его квартира. Он заметил человека, быстро шедшего ему навстречу по противоположной стороне улицы. В облике спешившего прохожего не было ничего необыкновенного, так же, как и в том, что он нес чемодан, ибо недалеко находился вокзал Мэрилебон-стейшн, и по Глотер-плейс часто проходили запоздавшие приезжие, спешившие домой с ночного поезда.

Он не узнал человека, когда тот вошел в полосу света от фонаря, но вид чемодана показался ему странно знакомым. Несколько секунд Стил колебался. Он страшно устал и нуждался в отдыхе, но все-таки повернул обратно и последовал за человеком.

Он имел некоторое основание поступить таким образом. Находясь в нервном состоянии, Стил не успокоился бы всю ночь, проклиная свою оплошность, если бы не удостоверился, что зрение обмануло его. Но погоня, в сущности, была бесцельна, так как все чемоданы сходны между собой: темной ночью, при неясном свете фонарей, такое сходство еще более усиливается. Но он решил осмотреть чемодан и ускорил шаг, чтобы догнать человека, который быстро шел впереди, несмотря на тяжесть своей ноши, которую он нес то в одной руке, то в другой.