Плата за страх - Уэстлейк Дональд Эдвин - Страница 33

Глава 16

"Ньюфаундлендский осел”, несомненно, представлял из себя то, что в журналах величают “модный бар”. Но мне он показался слишком претенциозным, хотя темное дерево и царивший там полумрак не давали кричащей внутренней отделке слишком бросаться в глаза. Кондиционер работал на полную мощность, и пока я добрался до стойки, то успел замерзнуть. Бармен спросил, что я буду пить, и у меня возникло искушение заказать чего-нибудь покрепче, но, все же поборов соблазн, я попросил пива.

Желто-зеленая рубашка пока еще не появилась, но времени было без пяти час, поэтому, взяв бутылку пива — разливного не было, я уселся за столик и стал наблюдать за посетителями.

Это были по большей части мужчины, как молодые, так и средних лет, изящные, хорошо одетые, непринужденно беседующие блестящие молодые люди и руководители, запивающие различными напитками свой ленч. В глубине помещения находился зал ресторанного типа, узкий, темный, с низкими потолками, освещенный лишь стоявшими на столах свечками под красными стеклянными колпаками. Там сидело несколько скорее холеных и модных, чем симпатичных женщин.

С первой бутылкой пива я покончил в пять минут второго, со второй — в час пятнадцать. С третьей решил тянуть до половины второго и, если Бодкин не явится, снова ему позвонить. Тем временем народ продолжал прибывать. Люди возникали во вспышках слепящего солнечного света, когда открывали дверь, но никто из них не был так одет, как Бодкин. Я потягивал маленькими глотками третью бутылку пива, наблюдал за посетителями, смотрел на пляшущие яркие буквы рекламы пива и виски позади стойки и время от времени поглядывал на часы.

Он появился в час двадцать восемь, невысокий, худой, похожий на подростка молодой человек в полосатой рубашке, расшитой цветными нитками, белых кроссовках с отворотами, с копной огненно-рыжих волос на голове и в неимоверно темных очках. Я махнул ему рукой, и он направился ко мне, улыбаясь, жестикулируя и разговаривая еще до того, как приблизился на расстояние, на котором я мог разобрать слова.

— ...Оно и бывает, — расслышал я, когда он плюхнулся на стул рядом с моим. — Стоит только снять трубку — и тебе уже не отвязаться. С тех пор как двинул в информбизнес, я чуть ли не в постель ложусь с телефоном. “Бифитер” со швеппсом, Джерри. А вы что там пьете, пиво? О Боже. Стоит вам потом высунуться отсюда в это пекло — и с вас пот хлынет в три ручья в одну секунду. Пойдемте сядем за столик. Джерри, мы будем вон там.

Я последовал за ним к столику у противоположной стены. Когда мы уселись, он продолжал:

— Я тут все думал про Терри, Митч, но я и впрямь не знаю, что вам сказать. Мы с Терри действительно сцепились, но сугубо на личной почве, могут же два человека не сойтись характерами — такое бывает сплошь и рядом, вы понимаете, о чем я? Фу! — воскликнул он, когда принесли выпивку, — ну, наконец-то дождался! — Он взял стакан и объяснил мне:

— Я поставил себе за правило. Ни капли до часу дня, ничего, даже пива. Ладно, за успех!

Он сделал большой глоток и поставил стакан:

— Вы же знаете, как говорится, о мертвых или хорошо, или ничего. Поэтому зачем мне тут распинаться? Да, у нас с ним были стычки, а у кого их не бывает? Когда живешь с человеком в одной комнате, без взаимных обид не обойтись. Мы с Терри немного знали друг друга по колледжу, он был на два года меня моложе, я искал, с кем бы снять комнату на пару, он только что появился в городе, мы случайно встретились, нашли жилье, потом я съехал, вот и вся история.

Он сделал еще глоток, а я воспользовался паузой и вставил:

— А я было подумал, что ты съехал, потому что пошел в гору.

— Вы про эту рубашку? — Он, ухмыльнувшись, растопырил руки, чтобы я мог оценить ее по достоинству. — Правда стильная? И кроссовки — последний писк, лучше не найдешь. Но, если по правде, дело не в этом. Деньги у меня завелись месяца через два-три, когда я зацепился в информбизнесе. — Опустошив стакан, он поднял его над головой и помахал, сигнализируя бармену.

— Насколько мне известно, у вас с Вилфордом однажды дошло до драки, — напомнил я ему. — В буквальном смысле вы намяли друг другу бока.

Он опустил стакан и с усмешкой покачал головой.

— Не совсем так, — поправил он. — Боже, стоит мне только вспомнить... Посмотрите на меня, Митч, какой из меня противник. Любой сопляк может меня выбить из ботинок. Терри просто-напросто вытер мной пол, как тряпочкой, вот и вся драка.

За черно-серыми линзами очков глаз его было не видно, но по выражению лица можно было прочесть, что для него этот эпизод скорее забавное воспоминание.

— Похоже, ты на него зла не держишь? — заметил я.

— А какой теперь в этом толк, правда? — спросил он и снова усмехнулся, пожимая плечами. — Бедняга помер. А кроме того, он был прав. Я расколошматил его машину. Я и сам бы поступил точно так же, будь я неандертальцем вроде Терри.

— Так вот, значит, каким он был?

— Во-во! — радостно воскликнул он, ткнув в меня пальцем. — Видите? Значит, я все еще питаю к нему вражду! Мой психоаналитик так мне и говорил, а я ему: нет, нет, что вы, все прошло и быльем поросло. Никогда не спорьте со своим психоаналитиком, Митч, им известно то, что скрыто от обычных людей. Благодарю, милочка. — Последние слова относились к официантке, которая принесла новую порцию спиртного.

— Насколько я понимаю, в то время тебя это сильно задело за живое. Разве ты не пытался добиться ареста Вилфорда?

— О Боже, да. Каким я был идиотом. Он сумел все обернуть в свою пользу. И в результате копы сцапали меня и упекли на месяц в Ньюгейт. Из-за этой его тачки. — Он сделал еще глоток “Бифитера” со швеппсом. — Мой психоаналитик утверждает, что я рад смерти Терри. Как вы думаете, он прав?

— Честно говоря, не знаю. Может, припомнишь еще кого-нибудь, кто мог бы радоваться его смерти?

— Боже мой, да нет. Терри был всеобщий любимец, душа компании. “Привет, Терри! Терри, старик! Давно не виделись, Терри!” А как девчонок умел клеить! Ну, это другая история. Боже, подумать только, сколько дерьмовых фильмов я пересмотрел на Сорок второй улице. У нас был уговор, когда дверь закрыта на цепочку, значит, там девчонка, и другой должен был на время исчезнуть. А Терри вечно закрывался на эту проклятую цепочку. А я знаете, сколько раз? — Подождав, пока я покачаю головой, он торжествующе поднял палец и воскликнул: