Кибер-вождь - Белаш Людмила и Александр - Страница 43

«Я ДОЛЖЕН вернуть в проект ВСЕХ кукол с пятой версией ЦФ, которую носила Чайка. А кто с шестой — тех не отдавать владельцам, — твердо решил Хиллари. — Расстреливать их, дочиста стирать мозг — не стратегия, а свидетельство бессилия. Хватит притворяться, что мы боремся с Банш! Так и с тараканами можно бороться, прихлопывая их по одному… Давай признаемся — они опередили нас. ЦФ-6 — не случайная находка, а новаторский прорыв. Надо не гордиться числом пойманных, а развивать найденное Фердинандом направление и разбираться с этим „родством“. Мне нужен Фердинанд, нужен нативный вариант его программного продукта. И ни-ко-го не подпускать. Ни Машталера, ни тем более А'Райхала и „политичку“.

Послышались шаги — кто-то приближался к холлу. Из-за угла появился Кавалер, и…

…ровный шаг его сменился хромым и медленным. Он увидел босса.

— Что это ты вдруг захромал? — обманчиво дружелюбным голосом спросил Хиллари и непререкаемо прибавил: — Подойди ко мне. Нет! Иди, как шел по коридору. Сядь рядом.

Дымка, допев песенку, продолжала поливать, посматривая время от времени на парочку у себя за спиной.

— Ну, так что все это значит?

Молчащий Кавалер отвел глаза.

— Хочешь выглядеть инвалидом, да?

Ни слова в ответ.

— Зачем? Отвечай, это приказ.

— Мистер Хармон, — речь Кавалера будто вязла у него во рту, — я больше не хочу участвовать в боевых акциях.

— Третий Закон? Боишься за себя?

— Нет, я буду служить. Приказ сильнее мотивации. Но между ними увеличивается противоречие. Оно уже сейчас довольно велико, а будет еще больше.

— Давай конкретно — что чему противоречит?

— Я — самому себе.

«День сюрпризов, — мелькнуло у Хиллари. — Куклы поют, осваивают философию, делятся сознанием и назначают свидания своим хозяевам…»

— Моя функция мышления не равноценна вашей, — как показалось Хиллари, с опаской развивал мысль Кавалер. — Приоритет Первого Закона велит мне жертвовать собой; я к этому сознательно готов. А их, — он показал на Дымку, — их испортили. Лишили нормального статуса, потому что «отцам» так захотелось. Так дилеры сажают малолеток на тяжелые наркотики. Я надеюсь, что вы, босс, сможете их исправить, но пока… лишать их мышления за то, в чем они невиновны, — это чрезмерно. В юриспруденции это называется «особая жестокость». И, исполняя приказы, я всегда буду вспоминать то, что произошло со мной, и сравнивать с тем, что я делаю с ними. Да, я пострадал при выполнении задания от рук сумасшедшего, но почему мы, здравомыслящие, должны быть так же жестоки с ними, кому образ поведения внедрен насильно?

«Чудесная метаморфоза, — подумал Хиллари.. — У людей эгоизм стягивается в броневую оболочку, и достучаться до такого окуколенного субъекта — неразрешимая задача. А у него тревога за себя распространилась на себе подобных. Откуда это? Из его установки доставлять радость? И как следствие — не причинять боль?..»

— Представь куклу-баншера с импульсным ружьем, направленным на тебя, — дал вариант Хиллари. — Ты будешь защищаться?

— Да, — спокойно ответил Кавалер. — Как сегодня Рекорд защитился от Маски.

«Для киборгов нет служебных тайн!.. — улыбнулся про себя Хиллари. — Особенно в деле обмена опытом».

— При штатном положении ружья я связан с ним штекером. Я могу сузить и отфокусировать импульс так, чтоб он разрушил лишь дульную часть и прицел. И в любом случае я постарался бы ввести «Блок» раньше, чем сработает «Взрыв». Но это — мои намерения; я не могу ручаться за всю группу и тем более — за вас, отдающих приказы.

— Ты в курсе того, что стряслось со Стандартом…

— Да, это очень прискорбно.

— …и, вероятно, раньше меня заметил, что Дымка запела.

Кавалер смутился. Он-то ожидал, что Хиллари примется императивно переубеждать его.

— Это не показалось мне опасным. Кукла послушна, не агрессивна. С ней можно работать. И, — поспешил он упредить новый вопрос босса, — я ни в коем случае не намеревался соединяться с ней через порт.

— Верю, — кивнул Хиллари, — иначе бы ты уже сидел в изоляторе. А о чем вы с ней беседовали?

Кавалер еще сильнее застеснялся. Но он любил Хиллари — и вдобавок знал, что на стенде ничего не утаишь.

— О боге.

Хиллари следовало всплеснуть руками, но вместо этого он поудобнее уселся.

— А о том, что ты участвовал в охоте за Чехардой, ее так называемой сестрой?

Рука Кавалера невольно сделала предупреждающий жест — «Не надо, нет!». Дымка выпрямилась, забыв о своем занятии.

— Я не убивал ее, — виновато оглянулся Кавалер на Дымку.

[[ Дробный топот. Вниз по эскалатору, расталкивая испуганных людей. Ствол укороченного AIK-Delta, спаренного со скотобойным шокером, поднят к потолку — нельзя даже случайно подвергать людей опасности. Спина и разлетевшиеся на бегу волосы куклы исчезли за изломом широкого сводчатого тоннеля, полного идущих навстречу. Бамбук идет наперехват с другого конца станции. Дорогу! Дайте дорогу! Станционный зал; поезд ушел, и левая сторона почти безлюдна, но кукла метнулась вправо, в гущу толпящихся на перроне. Бамбук, опустив ружье дулом в пол, пробивается к ней, рассыпая улыбки и извинения. Никакой паники. Вот она. Вот из черного жерла вылетает, замедляя ход, поезд. Кукла вертит головой и радаром — двое уже близко, отступать некуда. Она делает шаг с края платформы. Хруст тела под колесами не слышен за свистом тормозов, визгом сирены и криками смятения. ]]

— А как она умерла? — прозрачно спросила Дымка.

— Быстро, — ответил Хиллари, вставая.

— Я молюсь за нее.

— Я знаю.

Кавалер старался ни на кого не смотреть.

— Относительно того, что ты не хочешь воевать, — Хиллари покачнулся с носков на каблуки. — Война закончена. Я изменяю стратегию и перепрофилирую наши вооруженные силы. Работы станет больше, и она будет сложней. Сам понимаешь, что использовать тебя лишь для ухода за цветами нам не разрешат экономисты. Можно потрудиться в разведке у Сида. Контактов с людьми хватит на пятерых, с этим ты справишься. И ни пальбы, ни погонь.

Хиллари нарочно не прибавил ни «Каков твой выбор?», ни «Ты согласен?». Кавалер достаточно умен, чтоб все понять. Нужно не его подчинение, а его желание. Пора свыкаться с тем, что желанным делом киборги занимаются охотней — как. например, Этикет — сыском, а Электрик — связью.

На лице Кавалера проступила робкая, кривая, но уже теплая, как прежде, улыбка.

— Я не уверен, босс, что могу приступить немедленно. У меня некоторые проблемы с внешностью.

— Пройдет. Если ты перестанешь хромать напоказ…

— Это была моя ошибка, босс.

— Мимика, походка — чтоб все было как раньше, — уже жестче диктовал Хиллари. — Восстановишь все свои галантные навыки и повадки. Когда войдешь в форму — доложишь лично мне; тогда и получишь задание. Вопросы есть?

— Нет.

— И запомни вот что. — Хиллари наставил на него указательный палец. — Религия — частное дело сотрудников моего проекта. Если я обнаружу, что кто-нибудь ею руководствуется в служебных делах — уволю. Да, и не забудь составить для меня резюме о том, во что верит эта… вот она. В письменном виде, форма — произвольная.

— Я могу вам рассказать, сэр, — светлым голосом предложила Дымка. — Это вам нужно для спасения души.

Хиллари подавил рычание и сохранил невозмутимый вид.

— Я вызову тебя, когда понадобится.

Уходя, Хиллари мысленно потирал руки в предвкушении того, как он будет сопоставлять отчет Кавалера с тем, что было в ней найдено раньше. Вот и выясним, кому ты лоялен, Кавалер, — мне или подружке, у которой от ума осталась дай бог седьмая часть. Только попробуй навнушать ей что-нибудь, отличающееся от результатов зондирования!.. Если ты хочешь показать, что кибер-вера безопасна, учти — я тебе не комитет конгресса по вопросам религий.

У зеркальной панели он замедлил шаг, приглаживая волосы, и ему показалось, что выражение его лица — словно у Принца Мрака.

Принц подмигнул Хиллари из зеркала: «Молодец, парень. Оружие людей — не стенд, не генератор плазмы, а лукавый, изощренный, острый интеллект».