Утонувшие надежды - Уэстлейк Дональд Эдвин - Страница 57

Тем временем Тайни, Дортмундер и Том принялись толкать «хорнет» по железнодорожному пути. Сначала они думали, что кому-то из них придется сидеть за рулем, но надобность в этом отпала ввиду мягкости шин; автомобиль катился по рельсам, а свисавшая по их бокам резина не давала машине сойти с путей. С другой стороны, полуспущенные шины увеличивали силу трения, отчего толкать «хорнет» стало намного тяжелее, и скорость передвижения была весьма невелика.

Кабы не так тяжело было катить машину, то это мероприятие вполне сошло бы за обычную прогулку по железнодорожной насыпи в лесу под звездами, сиявшими над вершинами деревьев в черных глубинах чистого, ничем не замутненного вдали от города неба. Фонарики выхватывали из темноты обступившие рельсы деревья и кусты, проделывали в темном лесу светлые туннели. Весенняя молодая листва поблескивала акварельными тонами. Теперь, в два часа ночи, лес был особенно тих и спокоен, и безмолвие нарушало только шуршание подошв по гравию и раздававшиеся время от времени замечания: «Сукин сын!», «Ублюдок чертов!» и тому подобное.

Келп и Стэн вернулись в тот самый миг, когда троица с автомобилем оказалась у изгороди, отмечавшей границу территории водохранилища. Тайни как раз собирался проделать в ней огромную брешь.

— Все в порядке, — доложил Келп.

— Не каркай раньше времени! — одернул его Дортмундер.

— Но ведь это твой план, Джон, — заметил Келп. — Неужели что-то может сорваться?

В ответ Дортмундер издал стон.

Боб осветил фонариком навесной замок, запиравший шлагбаум на ведущем к озеру проселке. Как и следовало ожидать, его не тронули. Такое было лишь однажды и больше не повторялось. Теперь Бобу приходилось еженощно дважды проверять каждый замок на каждом подъезде к водохранилищу, и это было подлой местью за его ошибку в оценке происшествия, случившегося в ту памятную ночь.

В ту памятную ночь. Конечно, это было никакое не водяное чудище, а всего лишь обычный нарушитель. Кому и зачем потребовалось проникать на территорию водохранилища? Это совершенно бессмысленно, и тем не менее кто-то это сделал. Об этом неопровержимо свидетельствовали обнаруженные наутро взломанный замок и след тяжелого грузовика, спускавшегося к самому берегу озера.

На горе Боба нарушители выбрали тот самый момент, когда он злился из-за возвращения на работу после медового месяца, и его реакция на увиденное оказалась чересчур эмоциональной. Воспаленное воображение заставило парня увидеть в обычном аквалангисте... морское чудовище.

За последний месяц Боб подробно обсудил этот случай с психоаналитиком, и в конце концов ему стало казаться, что страшное потрясение, пережитое им апрельской ночью, было благословением Божьим, правда, полученным в несколько необычной форме. Потрясение и привело его к доктору Манфреду, которому удалось оказать совершенно неоценимое влияние на дальнейшую судьбу Боба.

После памятного происшествия Боб словно с цепи сорвался. Все началось с того, что в ту самую ночь он, навсегда покинув работу, свой дом и жену, не смог найти журнал «Солдат удачи». Без этого журнала его планы стать матерым волком, наемником в прекрасных дальних странах, не стоили выеденного яйца, посему Боб взял две упаковки пива и всю ночь в одиночестве бродил по окрестным холмам, вглядываясь в озеро и дожидаясь возвращения чудовища.

Разумеется, оно не вернулось, и в конце концов Боб потерял сознание от усталости и выпитого пива (и, как они с Манфредом решили впоследствии, — от нервного истощения и эмоционального потрясения). Вернувшись наутро домой, хмельной и чумазый, Боб обнаружил, что он больше никому не нужен. Взбешенная Тиффани уехала к родителям. На работе поведение Боба было расценено как пренебрежение служебным долгом, и лишь согласие Боба на психиатрическое обследование спасло его от немедленного увольнения.

Узнав о его твердой решимости преодолеть свои затруднения, Тиффани вернулась домой, в чем, честно говоря, были и минусы, и плюсы. Сеансы у доктора Манфреда убедили Боба в том, что за последний месяц они значительно продвинулись. Боб чувствовал, что в эти дни они очень сблизились — как в интеллектуальном, так и в эмоциональном плане. Боб обрел уверенность в себе и смело смотрел в будущее.

С коллегами по работе было труднее. Прошло немало времени, прежде чем они успокоились, забыли о происшедшем и начали привыкать к обновленному Бобу. А тем временем большинство сослуживцев предпочитали вовсе не общаться с ним, что было весьма кстати, если учесть, какого рода разговоры они вели между собой. Помимо всего прочего, на Боба была возложена дополнительная обязанность — каждую ночь проверять все замки и дороги, дабы увериться в том, что загадочные незнакомцы более не появлялись.

И все же, кто были эти люди? Зачем они это сделали? Взламывать замки, покушаясь тем самым на казенную собственность, — это вам не шутки. Никому и в голову не пришло бы заниматься этим, чтобы поплавать в озере с подружкой. Особенно если вспомнить о колоссальном количестве природных озер и прудов в округе. Да и время происшествия: апрель — месяц холодный. До сих пор у Боба в связи с этим делом возникла лишь мысль о каких-нибудь клубах «моржей», древней секты друидов; впрочем, он и сам понимал, что это сущая чепуха.

И нынешней ночью замок шлагбаума на съезде с шоссе штата оказался неповрежденным. Тем не менее Бобу вменялось в обязанность отпереть замок, открыть шлагбаум, сесть в машину и доехать до границы территории, проверить второй замок, открыть его и спуститься к водохранилищу, к месту происшествия.

Преступники никогда не возвращаются на место преступления. Манфред сказал, что это чистое суеверие. Но он сказал также, что отныне Бобу придется мириться со всеми предрассудками и выдумками общества, дабы убедить окружающих в своей готовности искупить пренебрежение привычными для них моральными ценностями. Именно этим Боб и занимался сейчас.

Отперев замок и открыв шлагбаум, Боб вздохнул, уселся в машину, взялся за руль и поехал по петлявшей среди деревьев грунтовой дороге, ведущей во тьму, к берегу водохранилища.

В безлунную ночь вода была еще темнее. Она казалась чернее, холоднее и неприветливее, чем раньше. Надев гидрокостюм, сапоги, перчатки, пояс с грузилами и ПУП, Дортмундер пробормотал:

— Все. Последний шанс.

— Что ты сказал? — раздался поблизости жизнерадостный голос Келпа.

— Ничего, — ворчливо отозвался Дортмундер.

Нет, это не был последний его шанс повлиять на происходящее. Этот момент миновал давным-давно. Дортмундер приехал сюда с Келпом, Тайни, Томом, Мэрчем, с изуродованным «хорнетом», всеми этими лебедками и веревками, и выбора у него не было. Оставалось лишь одно — хлебать мутную воду.

— Я бы с удовольствием чего-нибудь хлебнул, — заметил вполголоса Дортмундер.

— Что?

— Ничего.

— Все готово! — объявил Стэн, стоявший возле автомобиля.

Итак, все готово. Тайни срубил пару сосновых ветвей и подложил их под колеса «хорнета», хотя тот не выказывал ни малейшего желания катиться по пологому уклону в воду. Конец намотанной на лебедочный барабан веревки привязали к кузову автомобиля там, где раньше был бампер. Разумеется, не было ни малейшей надежды вытащить машину из воды, и веревку привязали к ней только потому, что это был самый простой и надежный способ обеспечить ее постоянное наличие под рукой. Два мешка теннисных шариков погрузили в багажник, который запирался на простой крючок, чтобы его было легче открывать в темноте под водой. Водонепроницаемые фонари уже лежали на переднем сиденье, а лопаты и кочерга длиной в четыре фута — на заднем. Там же валялись вторая бухта каната, один конец которого был протянут между сиденьями и надежно привязан к рулевой колонке. Два длинных шеста, которыми в случае необходимости можно было подталкивать машину, упирались в пол у передних сидений, а их концы торчали сзади.

Замысел состоял в том, что «хорнет» скатится по рельсам под воду и спустится в долину практически до самого Паткинс-Корнерз. Если он застрянет, Келп и Дортмундер поднимутся на ноги и, стоя в машине, начнут отталкиваться от дна, будто гондольеры. Поскольку они будут касаться дна лишь самыми кончиками шестов, риск поднять клубы грязи сводился почти на нет.