Ловушка для Сэфес - Белецкая Екатерина - Страница 55

– То есть мы фактически заперли Керр в четырех… то есть шести стенах? – усмехнулся Рауль. – Неплохо. И какие дальнейшие планы?

– Не в шести, – ответил Пятый. – Человеческих миров в этом сиуре – только три. В нечеловеческие она не рискнет сунуться. Техногенный Маджента-мир, высокой стадии… нет, это ей не по зубам. Не рискнет.

– Стало быть – что остается? – спросил Рауль.

– Три возможности. Кроме Эорна, Ир-нома-тер и Индъеры ей деваться теперь некуда. Ну, и, понятное дело, узел, куда она сейчас и направилась, – сказал Пятый. – Мерзко это всё, ребята. И Лин не вовремя свалился.

– Пятый, а узел – это все-таки конкретный мир, как я понимаю? – Рауль придвинулся к Пятому поближе, тот говорил тихо, чтобы не разбудить Лина.

– Нет, узел – это не мир. Это, скорее, теоретическое понятие. Логический центр сиура, место, где сходятся параллели составляющих сиур миров. Территориально он тоже ни к чему не привязан. – Пятый вздохнул. – Чтобы до него дойти, Керр еще и потрудиться придется – ей нужна и пространственная, и временная составляющие. Нет, время у нас есть, конечно… Черт! – Он хлопнул себя по коленке. – Не три мира, четыре! Всё время вылетает из головы, что это уже фактически другой сиур.

– Ну, хорошо, вот она прилетит в этот узел… в эту пространственную зону, верно я понял? – спросил Рауль. – И что она дальше там будет делать?

– Оттуда она сможет пройти в следующий мир сиура. И выйдет. Увы. – Пятый вздохнул. – Нет, я всё понимаю, но…

– Что? – спросил на этот раз уже Клео. – Пятый, излагай все, что тебе известно, дабы мы не мучили тебя вопросами каждую минуту.

– Схема прохода по сиуру. Сиур сейчас закрыт. Она сможет двигаться только по этой схеме, и мы ее довольно быстро догоним, – пояснил Пятый.

– А как насчет… – Клео выразительно посмотрел в сторону кровати, на которой спал Лин. – Я надеюсь, он скоро войдет в норму?

– Я тоже надеюсь, – без особой уверенности ответил Пятый. – Посмотрим.

– Ладно, – сказал Рауль. – Не знаю, как вы, а лично я уже хочу спать. Пятый, если я тебе больше не нужен, я пойду, ладно?

– Иди, конечно, – вздохнул тот. – Черт, до чего же всё не вовремя!..

Практика показала, что «не вовремя» пока только началось. Через полчаса Лин проснулся – в еще худшем состоянии, чем раньше. Его уже не просто трясло. Тело сводило едва ли не судорогой. Сначала он еще пытался вяло отшучиваться, отвечая на встревоженные вопросы Пятого и Клео, но потом сознание его стало меркнуть и мутиться. Пятый, вероятно, видел такое далеко не впервые. Он максимально приглушил свет в комнате, где они находились, с трудом заставил Лина выпить полстакана всё того же «чая», и сел рядом на кровать.

– Угораздило, – еле слышно сказал он. – И, что самое плохое, снять это всё совершенно нечем!..

– Если нечем, то придется просто ждать, – так же тихо откликнулся Клео. – Но ведь угрозы для жизни нет, верно?

– Теоретически нет, – кивнул Пятый. – Если бы это был Орин… черт, я же его предупреждал!

– В чем причина, Пятый? – спросил Клео. – Не вижу никаких поводов.

– Поводы были раньше, теперь имеем последствия… Понимаешь, Клео, в последнем рейсе мы работали главным образом над перестройкой пораженных областей. Сделано уже несколько сотен схем, с помощью которых можно перебазировать поврежденную область в свою зону, и в этот раз мы отрабатывали новую схему, до этого момента ее на Блэки еще никто не пробовал. Лин отыгрывал партию Маджента, причем роль у него была – едва ли не живой приманки. Приманки поддающейся и убегающей. Заводили участок зоны к себе, ну а дальше… была уже моя работа. Мне в этот раз было проще. Лину – труднее.

– Ты хочешь сказать – вы моделировали возможные ситуации? – спросил Клео.

– Нет, не моделировали. Отыгрывали. В общем, рыжий еле живой был, когда мы вышли. Четыре дня валялся, встать не мог, а потом, вместо того, чтобы или сброситься, или хоть что-то сделать с телом – поперся на Землю, меня искать. – Пятый удрученно посмотрел на Клео. – Ну, и… словом, это всё.

– Теперь понятно. Но, Пятый, в каком смысле – «отыгрывали»?

– В смысле – восстанавливали объем зоны. Отыгрывали – не совсем подходит это слово, наверное… Уничтожали Блэки, возвращали то, что возможно было вернуть. Без разницы, свое-чужое. Часть миров потом ушла в Индиго, часть – осталась за нами.

Лин судорожно вздохнул, застонал. По телу его снова прошла волна дрожи, лицо исказилось, словно от сильной боли. Пятый осторожно погладил его по плечу, ощутив под пальцами каменеющие в спазме мышцы.

Клео отвернулся. Но потом вдруг протянул руку и положил Лину на лоб.

– Жаль… – проговорил он. – Не могу ничего сделать, я не эмпат.

– При чем тут эмпатия? – удивился Пятый. – Это не столько состояние психики, сколько тело. Тут помочь нечем.

– А теоретически – что помогает? Вы же не в первый раз сталкиваетесь с этим, верно? Как-то ведь справляетесь?

Пятый замялся, с сомнением посмотрел на Клео. Видимо, его в это момент терзал вопрос – говорить или нет?..

– Обычно для таких случаев есть сэртос, – неохотно сказал он. – Или, если мы дома, Встречающие могут снять это всё своими методами. Просто изменяя гормональный фон.

– Сэртос? – переспросил Клео в недоумении. – Но ведь они же…

Он взглянул вопросительно.

– А что? – раздраженно спросил Пятый. – Нет, я понимаю, проще, конечно, считать таких, как мы, живыми покойниками или частью системы, но мы, прости, всё-таки люди.

Клео молчал целую минуту. Потом спросил:

– Зачем ему сэртос, если у него есть партнер?

– Партнер? – переспросил Пятый. – Он один раз мне… гм… помог. Мы потом четыре месяца не разговаривали.

– Вы очень странные… Ну что ж, если все дело в этом, думаю, я сумею ему помочь. Если ты позволишь, конечно.

– Не стоит. И ничего странного в этом нет, Клео. Ты никогда не слышал такого слова – безнравственность? – тихо спросил Пятый.

– Слышал, – кивнул Клео. – И, по-моему, безнравственным будет смотреть, как он мучается – тогда как есть простой способ решить проблему.

– Он сам не позволит, – отрицательно покачал головой Пятый. – Ни в каком состоянии. Впрочем, если хочешь, можешь проверить.

Клео с сомнением посмотрел на Лина.

– Иногда вы кажетесь мне сумасшедшими, – пробормотал он. – Почему? Что в этом плохого? Какое отношение нравственность имеет к физиологии?

– А мне странными кажетесь вы, – печально ответил Пятый. – Потому что для меня напрямую связано одно и другое. Равно как и для Рыжего. Это не может быть не связано, Клео. Бог не просто так дал человеку тело. Если бы он не придавал этому значения – обошелся бы одной душой.

– По-моему, здесь не тот случай, – ответил Клео.

– А чем этот случай отличается от всех остальных? – Пятый сидел прямо, даже излишне, кажется, прямо. – Объясни.

– Есть разница между сексом ради животного наслаждения, – наставительно сказал Клео, – и… некоторыми, скажем так, манипуляциями ради восстановления физической нормы. Огромная разница.

– И в чем же она, на твой взгляд, заключается? – спросил Пятый, усаживаясь поудобнее.

– В том и заключается, – ответил Клео невозмутимо, – что первое способствует низведению разумного существа на животный уровень, а вот второе – совершенно нейтрально.

– С чего ты взял, что мы делаем различия между одним и другим? Тебе не приходило в голову, что на самом деле это одно и то же? – Пятый отвел Лину со лба мокрые от пота волосы, поправил подушку.

– Но ведь ему иначе так и не станет лучше! Как мы завтра будем работать?!

– Отлежится, надеюсь, – без особой уверенности сказал Пятый. – Индъера, ничего у них тут нет. Они не ортодоксы, просто… даже понятий не существует. И не существовало никогда. А Встречающие сейчас в сиур просто не войдут. Да это и запрещено, они сейчас Орин не имеют права покидать.

В комнату заглянул Рауль.

– Слушай, ты, праведник, – шепотом произнес он. – У тебя партнер загибается, а ты над ним морали читаешь! Над трупом тоже мораль читать будешь? Типа сдох, но не поддался? До маразма дошли с вашей нравственностью! Накормил бы его снотворным, он бы после думал, что все было во сне!