История Византийской империи. Том 1 - Успенский Федор Иванович - Страница 79

Сейчас же после заключения мира византийское правительство приступило к постройке крепости в той именно местности, где происходили военные действия между персами и греками. Здесь, на месте незначительного местечка, представлявшего, однако, важные военные преимущества, по имени Дар построен был по приказанию Анастасия укрепленный важными стратегическими сооружениями город, названный Анастасиополем; этому городу суждена была в будущем крупная роль.

По словам ритора Захарии, историка этой войны, Анастасий обратил должное внимание на объяснения, данные возвратившимися с войны вождями по поводу причин малоуспешных действий византийского войска. Они указывали, что, не располагая осадными машинами и материалом, они не могли взять города Нисибиса, и что, кроме того, на месте военных операций византийцы не имели ни достаточных укреплений, ни продовольствия, ни воды для питья. Как скоро, говорили вожди, мы удалялись от Амиды и Константины, мы не имели для себя прочной опоры и находились в постоянной опасности подвергнуться неожиданному нападению со стороны неприятеля. Возникала поэтому настоятельная потребность, чтобы на границе, близ гор, отделяющих Месопотамию от Армении, был построен византийский город, который служил бы военным лагерем, и где была бы устроена фабрика для военных снарядов и оружия – в защиту этой области против персидских и арабских разбойников.

Признав важность сделанных представлений, Анастасий поручил Фоме, епископу Амиды, доставить ему план местности и, рассмотрев положение территории, наметил местечко Дару для сооружения города. Император не пожалел средств на предстоявшие громадные расходы· Епископу Амиды предоставлены были значительные денежные и земельные пожалования для устройства церковных дел в Даре, антиохийскому патрицию Каллиопию поручено было высшее наблюдение за постройками, множество мастеров и разного рода ремесленников снаряжено было из приморских областей, чтобы с необходимой поспешностью начать и вести постройку стен и публичных зданий. т.к. правительство не щадило средств, то в короткое время собралось здесь громадное число населения; кто хотел работать, наживал большие деньги, по свидетельству писателя-современника. Работа велась с большой скоростью, т.к. опасались, чтобы персы не сделали затруднений, вследствие чего постройки не были достаточно прочны, как оказалось впоследствии. Выстроен был большой дворец, публичные бани, церкви, портик, водопровод и громадная цистерна, в которой собиралась проведенная с окружающих гор вода. Городу дано имя Анастасиополя, в нем поставлена статуя царя и перенесены в него мощи св. Варфоломея. Крепкие стены шли кругом города, на окружающих холмах сооружены укрепления, между ними башня геркулесова обращена прямо на персидский город Нисибис. Чтобы привлечь в город население, ему предоставлены различные привилегии, освобождение от повинностей и торговые преимущества. Город Анастасиополь играл важное значение в отношениях с Персией. При Юстиниане он был вновь укреплен и снабжен средствами защиты. Развалины Анастасиополя сохранились и по настоящее время. Новейший путешественник, профессор Сахау, описав эти развалины, замечает: «По нашим понятиям положение города как военной крепости чрезвычайно неблагоприятное, ибо с запада и востока городом командуют вблизи от него расположенные скалистые холмы»{6}.

Вступив на престол уже в преклонных летах, Анастасий не был склонен резко изменять церковную политику, которая тогда составляла самое существенное в жизни государства. Примирительная роль Зинона, выразившаяся в издании акта, известного под именем Энотик, далеко не увенчалась успехом, хотя и преемник его Анастасий не мог вступить на другой путь между двумя слишком резко обозначившимися религиозными воззрениями. Он известен был и ранее склонностью к религиозной терпимости, почему константинопольский епископ Ев-фимий и взял с него письменное обязательство насчет его правоверия. Современное положение церковных партий в империи не могло, однако, быть удовлетворено политикой невмешательства светского правительства, какой, по-видимому, желал бы предпочтительно следовать Анастасий. Уже в его борьбе с повстанцами и в усмирении внутренних смут можно было заметить значительное влияние религиозных настроений. Высшее константинопольское духовенство, и в особенности монашество, относилось к нему подозрительно и нередко ставило его в затруднительное положение. Еще хуже было состояние церковных Дел на Востоке – в Сирии и Египте. Анастасию нельзя было остаться нейтральным в этом столь важном вопросе, и конфликт с церковной партией был неизбежен.

В Константинополе он обнаружился в первые же годы Анастасия, когда против него поднялись исавры, и когда брат умершего императора Зинона стал оспаривать у него власть. Есть полное основание предполагать, что константинопольский епископ если не явно, то тайно был на стороне врагов Анастасия; известно, что раз император приказал с злой иронией объявить Евфимию: «Твои молитвы не помогли твоим Друзьям!» В продолжение своего царствования император сменил не одного своего епископа: в 496 г. на место Евфимия возвел Македония, Последнего низложил в 511 г., назначив вместо него Тимофея. Церковная Партия в Константинополе вообще никогда не могла примириться с отношениями императора к самому тревожному вопросу этого времени, в особенности черное духовенство столицы в лице ревностных акимитов возбуждало народ против его индифферентизма.

Всего лучше настроения той эпохи рисуются делом, относящимся к прибавке в песне «Трисвятое» (Святый Боже, святый крепкий, святый бессмертный, помилуй нас), которая породила церковную ересь феопас-хитов и которая волновала умы при Анастасии и Юстиниане. Подразумеваемая прибавка получила значение чуть ли не догмата с тех пор, как антиохийский епископ Петр Валяльщик в желании придать символическое выражение монофизитскому учению ввел в песнь «Трисвятое» следующие дополняющие слова, дающие смысл, что Христос страдал на кресте по божеству: «Святый Боже, святый крепкий, святый бессмертный, распныйся за ны, помилуй нас»{7}. Преемник Петра на антиохийской кафедре Каландион несколько оттенил, с целью смягчить его, выражение «распныйся за ны», поставив перед ним слова: «Христе царю». Хотя вышеуказанные выражения могут быть сопоставлены с воззрениями, выраженными в «Энотике», тем не менее, они были встречены с большим подозрением в среде православия и вызвали много споров и волнений. Впоследствии отсюда возникла новая ветвь монофизитства под названием феопасхитов.

Более просвещенная и богословски образованная часть христианских пастырей оберегала верующих от исследования недоступных пониманию тайн домостроительства. Василий Великий говорил, что «надобно чтить благоговейным молчанием тайну о том, как Отец родил Единородного». Но в Византии догматы христианской веры становились предметом публичных диспутов и разговоров на площадях и на базарах. Городское население принимало живое участие в этих диспутах и переносило их в цирк; политика правительства стояла в зависимости от церковных партий, и, наоборот, религиозные воззрения иногда предписывались светской властью. Так и Анастасий по внушению некоторых приближенных, склонных к монофизитским воззрениям, сделал попытку провести и в Константинополе то изменение в песне, которое было введено в Антиохии. Но это встретило большое недовольство среди клира и народа и возбудило волнения, о которых мы приведем несколько строк из хроники И. Малалы: «По поводу попытки ввести прибавку в песнь трисвятую, народ стал сильно волноваться, заявляя, что замышляется порча христианской веры. Городской епарх Платон скрылся бегством от народной ярости. Бунтовщики кричали. „Надо избрать другого царя“ – и начали грабить дома тех, кого считали виновниками церковных новшеств. Анастасий явился в цирк и сам выступил с речью к народу, объяснив всю неосновательность опасений за веру».

Сущность требований недовольной толпы выражается в следующем обращении к императору: «Ужели ты думаешь заставить земных людей делать больше, чем ангелы, которые славословят Троицу только этими словами: „Свят, свят, свят Господь!“» Усмирив восстание личной энергией, Анастасий старался ограничить участие народа в общественных делах суровыми мерами против городских димов, которые с началом VI в. начинают терять свои привилегии. Всматриваясь в мероприятия правительства против димов или против известных партий цирка прасины, венеты, левки и русии, под которыми следует разуметь политические организации городских сословий, следует прийти к выводу, что с началом VI в. идет речь об ограничении городских муниципальных прав и политических привилегий городов. В особенности движения в больших восточных городах – Антиохии, Александрии и Иерусалиме – имели угрожающий для правительства характер. В жизнеописаниях св. Саввы и преподобного Феодосия сохранились живые черты этого ненормального порядка вещей.