Костюм надувной женщины - Васильева Марина - Страница 35

— Ты все правильно говоришь, — задумчиво ответила Вера. — В этом-то и дело. Они, это они, а я, это я. Но я все равно не могу поступить так, как ты предлагаешь.

— Совесть что ли замучила? Офицерская честь не позволяет? Хорошенькое дело! Ладушки! Тогда давай послушаем тебя. Если ты можешь предложить более приемлемый вариант, я слова против не скажу. Сделаем по твоему. Давай, предлагай!

Вера задумалась. Некоторое время смотрела словно в пустоту, затем из глаз у нее опять потекли слезы.

— Я не знаю! Давай просто удерем отсюда, а Багажника брать с собой не будем.

— Самый худший вариант и всех, что могли бы быть. Ну куда мы с пустыми руками пойдем? Думаешь, Свят нам просто так картину отдаст? Накось, выкуси. Да и потом, ты вообще знаешь, кто такой этот Свят?

— Нет.

— Но может быть ты знаешь хотя бы, где он живет?

— Откуда?

— Вот и я не знаю. Кроме погоняла у нас ничего нет. А Багажник знает. Значит только он и может привести нас к картине. Разве не так?

— Так, — была вынуждена согласиться Вера.

— А раз так, то у нас нет иного выбора. Хочешь, не хочешь, а Багажника придется брать. Это же, как на войне. Ты ведь брала языка?

Вера ничего не ответила, только тяжело и горько вздохнула. Долг и любовь боролись в ее душе между собой. Марина чувствовала, что нужен еще какой-то аргумент, чтобы полностью сломить сопротивление подруги.

— К тому же, раз он тебе так нравится, то ты должна радоваться, что мы его похищаем.

— Это почему же?

— Так ведь он все это время с тобой будет. А так, мы удерем, и ты его больше никогда не увидешь. Разве не обидно?

— Обидно. Но ведь мы же его Святу сдадим.

— Можно и не отдавать его Святу насовсем.

— То есть как это?

— Ну, достанем картину, а там видно будет. Может быть мы его обратно отобьем. Как тебе такой вариант?

Вера задумалась. Кажется Марина нашла компромисс.

— Получается, что мы просто используем его, как своего рода наживку, — сказала она.

— Ну да. Только наживку рыба съедает. Поэтому назовем лучше Петра Ручкина подсадной уткой. Главное — найти картину.

— Я все сделаю, чтобы Петр не попал к Святу. Землю грызть буду, а если он все же останется там, я его вызволю.

— Да ты прям как жена декабриста. Так как? Решено?

— Решено! — твердо сказала Вера.

— Класс! — воскликнула Марина и протянула напарнице руку. — Мы команда!

Они пожали друг другу руки.

— А теперь спать! — твердо сказала Марина. — Спать и только спать. На тебе лица нет!

— А когда же?

— Под утро. Сейчас нельзя. Они слишком насторожены и ждут неприятностей со всех сторон. Лучше не нарываться. Операцию назначим на два часа утра, когда все эти голубчики порядком устанут и потеряют бдительность. Позже тоже нельзя, потому что начнет светать. Мы же свое темное дело должны тоже проделать в темноте.

— Правильно, — одобрила Вера. — Ты рассуждаешь, как прирожденный стратег.

И они улеглись спать в одну постель. Пожелали друг другу спокойной ночи. Закрыли глаза, потом вдруг Марина вскочила:

— Черт!

— Что такое?

— У нас ведь нет будильника! Как же мы встанем?

— Не переживай, — Вера зевнула и перевернулась на другой бок. — Мне не надо никакого будильника. Я тебя разбужу ровно в половине второго.

— Ты это серьезно?

— Так точно, товарищ командир!

Марина легла обратно. Не прошло и трех минут, как обе они крепко спали.

ПОХИЩЕНИЕ

Вера Грач проснулась в один час и двадцать пять минут ночи. У нее с детства были свои так называемые биологические часы, и со временем она всегда была на ты. Просыпалась и засыпала, когда хотела. На тумбочке ненавязчиво горела ночная лампа под шелковым с розами абажуром. Все было тихо. Только негромко тикали часы викторианского стиля, да посапывала под одеялом свернувшаяся в калачик Азарова.

— Марина! — шепотом позвала Вера. — Просыпайся.

Азарова не отреагировала, и Вере пришлось ткнуть ей в бок локтем.

— Что такое? — плаксивым голосом протянула Марина.

— Половина второго, — прошептала Вера. Она уже встала с кровати и быстро одевалась в темный спортивный костюм.

Марина перевернулась на другой бок и пробормотала:

— Сейчас, Верунчик, только пять минут еще посплю. Ладно?

Вера приблизилась к Марининому уху и прошептала:

— Если ты сейчас не встанешь, я вылью на тебя графин с холодной водой. Считаю до трех. Раз! Два!

Марина подпрыгнула, вскочила с кровати и с трудом разлепила глаза.

— Опаздываем? — спросила она.

— Нет. Поезд движется по расписанию.

— Пойду приму душ.

— Ты с ума сошла? Может лучше пойдем поплещемся в бассейне?

— Да, ты права. Ну я хотя бы лицо умою. Не могу не умываться. Глаза щиплет.

— Быстрее! А я займусь этими, которые за дверью.

Марина уплелась в ванную, а Вера отправилась к двери. Тихо выглянула наружу. Оба охранника были на месте. Сидели на стульях по обе стороны. Один самым бесстыжим образом храпел, закинув голову назад и широко открыв рот, другой клевал носом.

— Эй, парни! — тихим шепотом позвала их Вера.

Тот что клевал носом, тут же вскочил и непонимающим взглядом уставился на Веру.

— Что такое? — спросил он.

— Хочешь пройти ко мне? — загадочно улыбнулась Вера. — А то тут так одиноко. Мочи нет.

С кабачка весь сон словно ветром сдуло. Он радостно заскрипел зубами:

— А что? Почему бы и не зайти. Тут тоже одиноко.

Он скользнул в комнату и почувствовал, как автомат словно живой выскальзывает у него из рук.

— Что такое?

— Тихо! — приказала Вера. — Встать на колени, руки за голову.

Кабачок почувствовал как дуло его собственного автомата уперлось ему между лопаток и зло сказал:

— Если стрельнешь, сюда вся братва сбежится.

— А с чего ты решил, что я буду стрелять? Просто приложу прикладом по затылку и будешь всю оставшуюся жизнь есть манную кашу с ложечки. У тебя есть кому с ложечки кормить?

Кабачок вспомнил, что в мире нет человека, который бы стал кормить его с ложечки и понял, что ему лучше подчиниться. Он послушно бухнулся на колени. Вера упаковала его за полминуты, заткнула рот упаковкой с колготками фирмы «Леванта», и положила на кровать, где только что лежали они с Мариной.

Вышла посвежевшая после умывания Азарова. Вера кинула ей спортивный костюм, а сама снова выглянула в коридор. Второй кабачок продолжал храпеть. Спал он и тогда, когда Вера накинула ему на ноги ремешок, затем связывала за спиной руки. Проснулся он только тогда, когда сильная и неумолимая рука десантницы заткнула ему рот, сбросила со стула и поволокла в комнату. Здесь руку сменила вторая упаковка «Леванты» и второй охранник был положен на кровать рядом со своим напарником. Вера успокаивающе похлопала обоих парней по щекам:

— Ну вот, теперь вам не будет одиноко. Спокойной ночи, малыши.

Через две минуты женщины выскользнули в коридор.

— Куда теперь? — спросила Марина.

— В спальную Багажника.

— А где он спит?

— Ты думаешь, я знаю? Скорее всего, он вообще не спит. Просто надо проверить. На всякий случай.

Они прошли к самый роскошной двери на втором этаже и остановились.

— Апартаменты Ручкина, — прошептала Марина и осторожно постучалась. Ответа не последовало. — Ныряем!

Марина открыла дверь и проскользнула внутрь. Здесь был роскошный зал с домашним кинотеатром и две двери. Одни по-видимому вела в кабинет, другая в спальную комнату.

— Я в кабинет, ты в спальную, — сказала Марина.

Через минуты они встретились там, где расстались. Марина протянула Вере пистолет. У нее в руке тоже было оружие. Это были те же пистолеты, которые Багажник забрал у них на крыше лаврентиевского особняка. Вера с радостью ощутила в руке тяжесть родимого Вальтера.

— Теперь идем вниз и спрячемся в гараже, — сказала Марина. — Потом я найду Петю Ручкина и скажу ему, что ты хочешь сказать ему что-то важное. Он естественно ждет от тебя согласия переспать, поэтому сразу клюнет.