Костюм надувной женщины - Васильева Марина - Страница 7

— Вади-им? Ты? Нехороший! Опять тебя дома нет! Я прям вся не могу! Сегодня вечером жди.

— Пи! Чмок! — это щелкнул автомат автоответчика.

— Вади-им! — опять тот же голос. — Я не одна приду. Я с Кирой буду.

— Пи! Чмок!

— Господин Скворцов? Это ваш налоговый инспектор Кривошеев. Да, пора бы прийти на прием. В пятницу тринадцатого я буду вас ждать.

— Пи! Чмок!

— Вади-им! Кира не может, зато Клара и Мотя согласились. Не забудь шампанского и ананасов.

— Пи! Чмок!

— Скворец? Это Лаврентий на проводе. Я приехал. Завтра жди моего человека. Товар отдашь ему. Не будет дома, пеняй на себя. Я штрафных квитанций не выписываю.

— Пи! Чмок!

— Вади-им! Мы приходили, ты где, козел, был?

— Пи! Чмок! Ту-ту-ту!

На этом голоса в автоответчике замолчали. Вера посмотрела на Марину. Азарова была задумчива.

— Есть что интересное?

— Увы, да.

— Почему увы?

— Потому что в деле замешан Лаврентий.

— Лаврентий? А кто это такой? Ты его знаешь?

— Послушай, Вера, давай сначала уйдем отсюда, а то мне как-то не по себе.

— Да мне как-то тоже.

И две искательницы приключений покинули квартиру Вадима Скворцова, предварительно уничтожив все следы своего здесь пребывания. Кассету из автоответчика Азарова забирать не стала.

— Я ментам дорогу перебегать не собираюсь и ребят обижать не буду, — заметила она. — Да и на Лаврика у них теперь компра будет. Хотя таких у них и так уже три шкафа.

Разговор продолжился уже в квартире тети Кати.

— Лаврентий, это один из авторитетов нашего города. А в нашем районе он главная шишка. — Стала объяснять Азарова. — Не очень-то хочется связываться с этим типом.

— Как тебе не стыдно, Марина! — воскликнула Вера. — Произошло преступление, и наш долг найти убийцу и отдать его в руки правосудия, а ты говоришь, что тебе не хочется связываться с этим типом. Однако, хочешь ли ты этого, или нет, мы уже с ним связались, и отступать нельзя. Это как на войне, перед тобой невидимый враг. Его надо найти и уничтожить.

Азарова посмотрела на Веру так, как еще ни разу не смотрела за все время, что они были знакомы. Глаза у Веры горели огнем, лицо пылало, кулаки сжимались.

— Остынь, Вера, — сказала Азарова. — Мы не на войне. Убийцу будет искать милиция. Мы же должны искать картину.

— Но ведь все взаимосвязано! — возразила Вера.

— Может быть. А может и нет. Может быть этот Скворцов вообще никакого отношения к картине не имеет, а замочили его совсем по другой разборке.

Казалось, что разговор сейчас превратится в спор, но тут Вера неожиданно взяла себя в руки и успокоилась.

— Прости, — сказала она. — Наверно ты права. Я просто перенервничала. Это непростительно.

— Брось, — махнула рукой Марина. — Меня саму все трясет. Закрою глаза, и вижу, как эти два несчастных пса воют.

Собачий вой тут же словно в ответ догнал их слух. Разговор этот был в коридоре, после чего они вошли в зал, где их ждала тетя Катя. Она была вся в нетерпении. И на лице у нее было написано, что она ждет, что ей прямо сейчас вернут дорогую ее сердцу картину.

— Увы, тетя Катя, — поспешила разочаровать ее Азарова. — Картины у вашего соседа в квартире нет. В этом я просто уверена.

Тетя Катя тут же сникла.

— Зато ваши молитвы услышаны, и Николай Угодник покарал вашего обидчика. Сейчас он уже на том свете держит ответ за все свои грехи.

Тетя Катя так и села:

— Ой, что ты такое говоришь, дочка?

— Да, да, сейчас мы уйдем, а вы позвоните в милицию и скажите, что вашего соседа убили. Если вас спросят, с чего вы это взяли, ответьте, что видели ночью плохой сон, а вечером сосед не вывел на прогулку собак, чего с ним никогда не было. А теперь собаки воют на весь дом. Наверно с хозяином что-то произошло. Кстати, вы не видели, не приходил ли кто к нему сегодня?

— Ой, приходил! — Глаза у тети Кати стали огромными и испуганными. — Приходил, Мариночка. Приходил! Аккурат, когда я из милиции пришла, чтобы значит, к тебе позвонить, он и пришел.

Азарова чуть не подпрыгнула, когда такое услышала. Она буквально вцепилась в тетю Катю:

— Кто таков, как выглядит? Откуда такая уверенность?

— Так ведь он сначала ко мне позвонил. Квартиру перепутал. Я как дверь железную поставила, так номер на ней не повесила. А у Вадима его никогда и не было. Нас постоянно путают.

— Как он выглядел?

— В костюме, в шляпе и очках, и лицо такое все, как у кощея, худое. Я еще подумала, чего это он в такую жарищу в костюме и шляпе. Но самое главное, волосы у него какие-то не такие.

— Что значит, какие-то не такие?

— Слишком уж светлые. Не поймешь даже, то ли русые, то ли седые и длинные.

— Вы ему открыли?

— Еще чего! Я же не сумасшедшая. Я с ним через глазок общалась. Как сказала ему, что Вадим напротив живет, так и смотрела, что дальше будет. Вадим его впустил, а дальше я к вам побежала звонить.

— Долго он был?

— Так минут двадцать. Я как с тобой поговорила, собралась и побежала во двор, так он тоже вышел и передо мной спустился. Неужто он убивец? Ой, мамочки! Так ведь он и меня мог убить, как свидетеля.

И тетя Катя от такой мысли повалилась в обморок. С трудом Марина и Вера привели ее в чувство, отпоили водой.

— А у него что-нибудь в руках было? Портфель может, или чемодан? Палка, в конце концов!

— В руках? — тетя Катя задумалась. — В руках не было.

— Жаль.

— Зато под мышкой было.

— Что же?

— Рулон.

— Рулон?

— Да рулон. В газету завернутый.

Три женщины переглянулись. Марина посмотрела на Веру, потом на тетю Катю. Вера посмотрела на Марину и тоже на тетю Катю. Та посмотрела на обоих и вдруг охнула:

— Так ведь это же моя картина была! Ведь точно такого размера. Как же я сразу не догадалась? Ой, дура! Да ведь я бы его на части разорвала бы!

Тетя Катя застонала. Вера и Марина потрясенно молчали. Молчание продолжалось почти минуту, затем Марина схватила женщину за руку.

— Вот про это вы все милиции и расскажите, — строго сказала она. — Только о нас с Верой ни слова.

— Это почему же? — насторожилась тетя Катя.

— А потому, дорогая тетя Катя, что если нас менты мурыжить начнут, то времени у нас на то, чтобы искать вашу картину уже не будет. Мы будем часами сидеть по кабинетам и давать показания. Понятно?

— Понятно! — быстро по-солдатски согласилась тетя Катя. — Ни словечком об вас не обмолвлюсь.

— А теперь до свидания, мы уходим, вы звоните, и дверь никому просто так не открывайте, и в глазок не смотрите.

— Ой, грехи мои тяжкие! — простонала тетя Катя.

НОВОСТЬ ЗА НОВОСТЬЮ

Лаврентий Беркутов Вором в законе не был, но очень хотел им стать, к чему и стремился все последние десять лет. Ему было пятьдесят, и в криминальном мире он находился с пятнадцати лет, пройдя почти всю иерархическую лестницу преступности от шестерки, до смотрящего. За все это время три раза успел побывать в тюрьме, правда по легким статьям, адвокаты не зря хлеб жрут, и жизнь знал. Однако для того, чтобы стать тем, кем он хотел, не хватало чего-то такого, что окончательно утвердило бы его авторитет среди братков, и ему отстегнули бы для контроля целую область. А пора бы и поторопиться. Папаша не сегодня завтра отойдет от дел, а на его место уже метят Багажник и Свят. Да и Казбек тоже зевать не станет. И уж его они будут отпихивать и локтями и зубами. А ребята они молодые. Так что придется до конца жизни довольствоваться лишь одним из четырех районов в городе. Если три года назад это его вполне устраивало, то с недавних пор стало тяготить. Еще бы! Его дружки Доцент и Челентано уже давно сделали карьеру и руководят каждый в своей области, ворочая миллионами долларов, а он все еще нюхается в районе, как какой-нибудь малолеток. А ведь начинали вместе, можно сказать, в одном дворе, а теперь он своим корешам чуть ли не ручку целовать должен. Обидно.