Буколики. Георгики. Энеида - Вергилий Марон Публий - Страница 78

Выковал все огнемощный кузнец. А напротив горюет

Нил: одежды свои на груди распахнул[860] он широкой,

Кличет сынов побежденных к себе на лазурное лоно.

Здесь же, с триумфом тройным[861] вступивший в стены столицы,

715 Цезарь исполнить спешит свой обет богам италийским,

Триста по Риму всему освящая храмов огромных.[862]

Улицы вкруг ликованьем полны и плеском ладоней,

В каждом святилище хор матрон и жертвенник в каждом,

Пред алтарем тельцы на земле в изобилье простерты.

720 Сидя у входа во храм Аполлона лучистого. Цезарь

Разных племен разбирает дары и над гордою дверью

Вешает их; вереницей идут побежденные длинной, —

Столько же разных одежд и оружья, сколько наречий.

Здесь и номадов народ, и не знающих пояса афров

725 Мульцибер[863] изобразил, гелонов, карийцев, лелегов[864]

С луками; тут и Евфрат, укротивший бурные воды,

Рейн двурогий. Аракс, над собой мостов не терпящий,[865]

Даги, морины[866] идут, дальше всех живущие смертных.

Видит все это Эней, материнскому радуясь дару,

730 И, хоть не ведает сам на щите отчеканенных судеб,

Славу потомков своих и дела на плечо поднимает.

КНИГА ДЕВЯТАЯ

Эти покуда дела вдалеке от Лаврента вершатся,

Дочь Сатурна с небес посылает на землю Ириду

К дерзкому Турну, – в тот час он сидел в долине священной,

Там, где предка его Пилумна роща шумела.

5 Дочь Тавманта[867] ему устами алыми молвит:

"Турн, по воле своей быстротечное время дарует

То, что тебе обещать не дерзнул бы никто из бессмертных.

Спутников, город и флот Эней покинул и отбыл

В царство, где старец Эвандр с Палатина аркадцами правит.

10 Больше того, он проник до твердынь далеких Корита[868],

Чтобы к оружью призвать земледельцев лидийских отряды.

Что же ты медлишь? Пора заложить коней в колесницу!

Время не трать! Врасплох напади на лагерь смятенный!"

Тут вознеслась к небесам на раскинутых крыльях богиня,

15 Скрылась среди облаков, по дуге промчавшись огромной.

Вестницу Турн узнал и, простерши к звездам ладони,

Молвил такие слова вослед убегавшей Ириде:

"Неба краса! Кто тебе повелел на облаке легком

К нам на землю слететь? Отчего лучи золотые

20 Льются дождем, и небесная твердь распахнулась, являя

Взору блужданье светил? Повинуюсь знаменьям, боги,

Кто бы из вас к оружью ни звал!" И, промолвив, спустился

Турн к реке и, воды зачерпнув с поверхности светлой,

Он к бессмертным воззвал, эфир наполнив мольбами.

25 Тотчас выходит в поля несметная рать италийцев,

Гордых обильем коней, и одежд узорных, и злата.

В первых рядах выступает Мессап, отряд замыкают

Тирра сыны, а Турн, предводитель войск, – посредине

Едет с оружьем и всех красой превосходит и ростом.

30 Так, полноводный от струй семи спокойных притоков,

Ганг молчаливый течет или Нил, когда тучная влага

Схлынет с полей и в привычное вновь воротится русло.

Видят троянцы, как пыль поднимается облаком темным,

Как внезапная тьма закрывает равнину от взора.

35 Первым Каик закричал с укреплений, к полям обращенных:

"Тевкры, взгляните, какой туман там стелется черный!

Быстро несите мечи, поднимайтесь на стены с оружьем!

Эй! Подступают враги!" И немедля с криком дарданцы

В лагере скрыться спешат и взбегают на стену, ибо

40 Им наказал, уезжая, Эней, многоопытный в битвах,

Чтобы они, если вдруг неожиданно что приключится,

В строй не смели вставать, не вверялись открытому полю,

Но защищали свой стан под прикрытьем стен укрепленных.

Гонит их стыд с врагом схватиться вплотную,

45 Но замыкают они, повинуясь приказу, ворота,

В башнях с оружьем засев, приближенья врагов ожидают.

Вдруг, вперед пролетев и медлительный строй обогнавши,

Двадцать отборных бойцов на конях за собой увлекая,

К лагерю Турн подскакал. Фракийский в яблоках белых

50 Мчит его конь, и золотом шлем горит красногривый.

"Кто со мною, друзья? На врага кто бросится первый?..

Вот вам!" И, вымолвив так, метнул он дротик с размаху —

Новой начало войны – и стремглав по равнине понесся.

Встретило пущенный дрот грознозвучным криком и шумом

55 Войско союзных племен. Непонятна им робость дарданцев:

Что же не выйдут они на равнину, не встретят с оружьем

Натиск врагов, но за валом сидят? Вдоль всех укреплений

Рыщет Турн и в стене неприступной ищет прохода;

Так, пытаясь попасть за ограду полной овчарни,

60 Рыщет за полночь волк, под дождливым упорствуя ветром,

Бродит вокруг и рычит, – но в укрытье надежном ягнята

Блеют и маток сосут; к недоступной рвется добыче

В ярости зверь, ощетинивши шерсть, и по крови томится

Жадная глотка его, иссушенная голодом долгим.

65 Ярости той же огнем загорается рутул при виде

Башен и стен, и до мозга костей проникает обида:

Как подступиться ему, как троянских бойцов из-за вала

Выбить? Как выманить их, чтоб в открытом поле сразиться?

Ринулся Турн к кораблям, что стояли с лагерем рядом,

70 Скрытые валом крутым и рекой огражденные быстрой,

Мчится он вскачь и огня у соратников радостных просит,

Жадно хватает рукой сосны горящие сучья.

Бросились воины вслед, увлеченные натиском Турна,

Из очагов расхищают огонь – и каждый несется

75 С факелом черным в руках; смоляные дымные ветви

Ярко пылают, до звезд взметая искры и пламя.

Муза! Кто из богов от такого избавил пожара

Тевкров? Кто уберег корабли от Вулкановой силы?

Молвите! Повесть о том стара, но слава нетленна.

80 В те времена, когда флот свой Эней на Иде Фригийской

Строил, готовясь отплыть в морские безвестные дали,

К сыну, – преданье гласит, – богов Берекинфская Матерь[869]

С просьбой такою пришла и промолвила: "Сын мой! Исполни

Матери милой мольбу, о властитель, Олимп усмиривший!

85 Рощу сосновую я любила долгие годы:

Лес мой стоял на вершине горы; приносили мне жертвы

В сумраке между стволов тенистых кленов и сосен.

Внуку дарданскому я, когда флот пришлось ему строить,

С радостью их отдала, – а теперь тревожится сердце.

90 Страх мой рассей и к просьбе моей снизойди благосклонно:

Пусть мой лес ни тягостный путь, ни ветры, ни вихри

Не одолеют – затем, что моими взращен он горами".

Матери сын отвечал, вращающий звездное небо:

"Волю рока склонить ради них ты мнишь, о родная?

95 Есть ли закон, чтоб корабль, рукой построенный смертной,

Жребий бессмертный обрел и путем, опасностей полным,

Плыл безопасно Эней? Не дано богам это право!

Те лишь челны, что, все одолев, Авзонийских достигнут

Гаваней, те, что средь волн уцелеют и к пашням Лаврентским

100 Тевкров царя привезут, я от смертных избавлю обличий:

Станут они по воле моей божествами морскими,