Пятый уровень - Веселов Сергей - Страница 25

— Не знаю, — Тим пожал плечами. — Может, и слышал, но не запомнил.

— Жизнь копирует не только кино.

— Компьютерные игры — тоже? — спросил Тим.

— Да, — сказала Лариса Васильевна. — Иногда очень страшные компьютерные игры.

Тим посмотрел на нее в упор, чтобы она не думала, будто он совсем дурак. Но вышло скорее наоборот, потому что Тим был здорово ошарашен. И вид у него, надо полагать, был дурацкий.

— Вы хотите мне сказать что-то про Ростика? — выдавил наконец из себя Тимофей.

— Про Ростика? — Лариса Васильевна даже не стала делать вид, что она удивляется. — Я не знаю никакого Ростика.

Тим отвел глаза в сторону.

— Я знаю только то, — сказала она, — что один мальчик, — может, его зовут Ростик, а может, еще как-нибудь, — которому было скучно в нашем мире, решил уйти из него в мир виртуальной действительности. Это ему удалось. И он поселился в одной игре, где стал… ну, скажем… Черным Королем. Черный Король иногда приглашает в эту игру других мальчиков, только другим мальчикам от этого становится очень плохо.

— Почему? — тихим, каким-то чужим голосом спросил Тимофей.

— Потому что они не знают СЕКРЕТ.

— Какой еще секрет? — Тим почувствовал, что голос его окончательно куда-то запропал, а над верхней губой высыпали бисеринки пота — совсем как у Пачки.

И тут дверь приоткрылась, и в проеме показалась голова Алки. Щеки у нее раскраснелись, и глаза от этого казались не просто голубыми, а прямо-таки синими-синими. Надо было признать, что она все-таки ничего. Честное слово, ничего. И тем не менее никогда еще Тимофею так не хотелось сказать ей: «Смойся, дура ты такая».

— Мам, — сказала она, надув губы, — ну чего ты?.. Мы давно хотим попить чаю и пойти прогуляться, а ты тут шушукаешься…

— Иду, доча, — сказала Лариса Васильевна ласково. И поднялась.

Тим чутьем понял, что она сейчас уйдет и ни слова ему больше не скажет. Но он все-таки спросил ее:

— Какой СЕКРЕТ?

Лариса Васильевна посмотрела на него удивленно, словно впервые увидела, и развела руками: о чем вы таком говорите, молодой человек? Потом молча перевела взгляд на дочку… и вдруг они обе рассмеялись.

А Тим окончательно понял, что здесь ему делать больше нечего. Он выключил приставку и телевизор, поднялся и пошел обуваться. По пути он хотел что-нибудь сострить, чтобы не чувствовать себя полным дураком, но побоялся, что вместо шутки у него может получиться что-нибудь грубое. Очень грубое и совсем несмешное.

И он так и ушел. Молча.

Глава 21

Тим не стал рассказывать Сереге всех подробностей, но суть донес верно:

— Мама Аллы Рассолько что-то знает о Ростике. И еще она знает, что мы туда собираемся идти.

— Ну и что? — вытаращился Серега. — Нам-то какое дело?

— Я ходил на день рождения к Алке. У нее был Стиморол, собственной персоной. Они знакомы.

— Ничего удивительного, — спокойно сказал Серега. — В тихом омуте черти водятся… У Алки извращенный вкус.

Вообще Серега в последнее время стал какой-то интересный. Он здорово изменился. Стал оглядываться на себя в витринах магазинов, а еще у него появилась такая походочка — «врастопырку», расставив ноги, будто у него на бедрах такие офигенные мышцы завелись, что прямо ноги свести невозможно… Или будто трусы склеились в одном месте. Тим видел, что так ходят штангисты и культуристы. Дураки всякие, короче.

— Она предупреждала о каком-то секрете, — сказал Тим.

— Баб хлебом не корми, — сказал Серега авторитетно, — дай только посекретничать. Сейчас сериал новый начался, «Секрет тропиканки» называется. Все прямо сдвинулись на этой почве. Вот и Алкина мамаша туда же.

— А Ростик?

— Что Ростик?

— Он тоже говорил о секрете.

— Достали, — вздохнул Серега. — Ох и достали вы меня с этими секретами. Вот пойдем к Ростику и на месте во всем разберемся. По мне, так прямо сейчас и отправился бы. Кулаки чешутся.

И Серега еще раз уважительно посмотрел на свои бицепсы. В последнее время он стал называть их ласково — «битки».

— Одними кулаками Ростика не одолеть, — сказал Тимофей. — Он что-то задумал.

— Я знаю, что он задумал. — Серега выдул большой шар из жевательной резинки. — Он задумал отметелить нас. Но ни фига. Кишка тонка. Вот увидишь — «харли-дэвидсон» наш будет. Хоть они все там в лепешку расшибутся.

На днях Серега созвонился с Ростиком, и они договорились, что игра состоится через день — 22 августа. Это будет последняя игра сезона, потому что потом приедет папаша Зельнов, а еще через неделю-другую Ростику нужно будет улетать во Флориду.

— Может, ты предлагаешь отказаться от игры? — вдруг спросил Серега угрожающе.

— Нет, — подумав, ответил Тим. — Наверное, нет.

— Что значит «наверное»?

Серега запыхтел, как паровоз.

— Мне нужно отыскать одну компьютерную игру, — сказал Тимофей. — Пока я ее не найду, нам лучше не соваться в «Дом Ашеров».

— Что-о-о?.. Сказать тебе, кто ты? — прорычал Серега.

По его виду Тим сразу понял, что ничего остроумного на этот раз он не выдаст.

— Ты — тряпка. Вот ты кто.

Легко сказать — «найти компьютерную игру». Если бы Газопровод не являлся рабочей слободкой, где все денежные излишки привыкли вкладывать в выпивку и лишнюю палку-другую колбасы, где даже видаки еще не утратили своей экзотичности, — то особых проблем не было бы.

Однако проблемы были. Тим знал, например, только одного местного жителя, у которого имелся IBM-компьютер, собранный из ворованных на какой-то фирме деталей.

Этим местным жителем был Генка-Будильник.

Генка-Будильник, который мог подойти к тебе и просто так свернуть твой нос на девяносто градусов.

Генка-Будильник, у которого под мышкой, говорят, есть неприличная татуировка…

Допустим, думал Тим, ему все-таки удастся уговорить этого монстра дать посидеть за компьютером часик-другой. Что дальше?

Где же взять саму игру?

Тим отправился в салон оргтехники на Варшавском, где торговали программными компакт-дисками, и спросил их о «Замке на холме».

— Нет, — сказали ему, — нет у нас такой игры. А она входила в хит-парад журнала «Пи-си-мэгэзин»?

Тим пожал плечами, потому что до этой минуты даже не догадывался о существовании журнала с таким двусмысленным названием.

— Да наверняка не входила, — добавил кто-то из-за прилавка. — Я знаю все хитовые игры наперечет.

— Тогда извините, — сказал Тим.

Конечно, можно было бы плюнуть на эту игру и со спокойной душой отправиться послезавтра к Ростику и дать наконец волю этому странному чувству, заставляющему руки и ноги гудеть, словно провода линии электропередачи… И еще можно думать, что если повезет (а Серега, судя по его виду, даже не сомневался, что устелет все четыре этажа «Дома Ашеров» поверженными противниками), то они заработают этот чертов «харли-дзвидсон» и спихнут его на авторынке за бешеные деньги, потом Серегина мама отправится в Германию, и ноги у нее никогда больше не отнимутся…

Но Тим чувствовал, что это СЛИШКОМ ПРОСТО для того, чтобы быть правдой. Насколько Серега уверен в себе — настолько Ростик уверен в том, что они облажаются.

Ростик определенно что-то задумал.

Ночью Тимофея бросало то в жар, то в озноб. Наутро он не мог вспомнить ни одного отрывка из своих снов, он проснулся с гудящей головой и с твердой уверенностью, что ему срочно — срочно! — нужно идти и тормошить Генку-Будильника до тех пор, пока он не пустит его к своему компьютеру.

У Генки есть эта игра.

«Почему ты так думаешь?» — удивленно спросил сам себя Тимофей. Ответа не последовало. Таинственный мыслительный процесс, который, надо думать, продолжался во время сна, выдал ему именно такой результат — словно он подсмотрел ответ задачки в конце учебника… И тем не менее решение осталось загадкой. А Тимофей с подозрением относился к таким решениям.

У Генки есть эта игра.

Просить что-то у Будильника — дело безнадежное. Но Тим даже не раздумывал над этим. Он быстро оделся и выбежал на улицу. В голове почему-то вертелось дурацкое слово — «тахикардия». При чем тут оно?.. Потом Тим вспомнил, что это название сердечной болезни. У него и в самом деле колотилось сердце. А волосы были мокрые от пота.