Крот из Лэнгли - де Вилье Жерар - Страница 30

Он встал. Долго пожимал руку Малко. Потом Милтону Брабеку.

— Выходите первым, — сказал он, — я уйду через задний вход.

Оказавшись на ледяном ветру, Малко побежал к своей машине; он обернулся и посмотрел на окна «конспиративной квартиры», каждое из которых было украшено венком из омелы и рождественской свечкой. Дом был похож на семейное жилище, и никто бы не догадался о комнатах, напичканных электронным оборудованием.

Спускаясь вниз по Висконсин-авеню, он задавал себе вопрос, действительно ли ему хотелось узнать правду.

Это самое чудовищное состязание, в котором он когда-либо участвовал один против КГБ, ЦРУ, ФБР. И еще «крот». Человек, обманувший всех, вплоть до Президента Соединенных Штатов.

Глава 15

В «Гнезде», баре в виде ротонды на первом этаже отеля «Виллар», было шумно, как в птичнике, но шум исходил не от клеток с чучелами птиц, которыми были увешаны стены. С пяти часов здесь собиралось множество высокопоставленных чиновников из соседнего административного здания. Сенаторы спускались с Капитолийского холма, сотрудники Белого дома приходили по-соседски, чтобы, смешавшись с толпой, встретиться с некоторыми из самых красивых женщин города, не всегда обладающих безупречной репутацией. Роскошные номера «Виллара» были известны своими пылкими приключениями, о которых потом судачил весь Вашингтон.

Более прозаичные журналисты и другая пишущая братия приходили сюда узнать, чем дышит город, или обменяться уже раскрытыми тайнами. Близость Белого дома создавала впечатление причастности к государственным тайнам...

Малко остановился перед круглым баром, осажденным плотной толпой тех, кто не сумел найти места за столиком.

В соответствии с инструкциями Фрэнка Вудмилла Джессика Хейз должна была ждать его. Он сказал, что она брюнетка и будет одета в костюм зеленого цвета.

Малко протиснулся между стоящими людьми и заметил в глубине за столиком женщину, которая соответствовала этому описанию. Должно быть, у нее была его фотография, потому что она сразу радостным жестом приветствовала его.

У него забилось сердце. Джессика Хейз была похожа на исполнительницу фламенко. В чертах ее лица отражалась грубая чувственность. По контрасту с этим ее черные, как смоль, волосы были скромно подобраны и стянуты бантом из зеленого шелка. Взгляд его спустился ниже, и у него еще сильнее потекли слюнки: в вырезе жакета виднелся кружевной бюстгальтер, облегающий полную грудь; короткая юбка не скрывала длинных стройных ног в лодочках из крокодиловой кожи...

Она протянула Малко длинную руку с ярко-красными ногтями.

— Добрый вечер, Малко. Я счастлива встретиться с вами.

Он посмотрел на нее, смеясь.

— Вы, видно, очень любите зеленый цвет...

Сумка из крокодиловой кожи, туфли, костюм, бюстгальтер, пояс, чулки. Все, кроме ногтей, было зеленым. И изумрудные серьги, разумеется...

Джессика Хейз только улыбнулась.

— Да, я суеверна. А что? Вам это не нравится?

— На вас, — сказал Малко, — мне понравится любой цвет...

Не отвечая, она заказала проходившему официанту «Куантро» со льдом, а Малко — «Столичную». Шум был оглушающим. С приятным поскрипыванием нейлона Джессика положила ногу на ногу, слегка задрав юбку, и он заметил, что на ней были чулки, а не колготы.

— Я много слышала о вас, — сказала она, — вы почти легендарная личность в Фирме. Как ваш замок? Это, должно быть, чудесно — жить, как твои предки.

Ее черные глаза горели от возбуждения, и «Шалимар», которым она была надушена, еще усиливал ее сексуальность. Малко прикурил сигарету от ее массивной золотой зажигалки, украшенной крохотным изумрудом. Он спрашивал себя, было ли ее белье тоже зеленого цвета.

— Мой замок в порядке, — сказал он, — если последняя буря, налетевшая с востока, не сорвала половину черепицы. Она такая дорогая, что мне пришлось бы работать на Фирму до ста пятидесяти лет.

Ветер был его главным врагом. Ценой жертв ему удалось вернуть к жизни старый замок к Лицене, унаследованный от предков, но крыша продолжала оставаться слабым местом.

— Если я поеду в Европу, мне бы очень хотелось посмотреть на него, — мечтательно сказала Джессика.

Александра, пышнотелая и ревнивая невеста Малко, несомненно, будет от этого в восторге...

— А пока не пойти ли нам пообедать? — предложил Малко.

— С радостью, — согласилась Джессика, — я умираю с голоду. Вы знаете «Новые высоты»?

— Нет, — сказал он, — но узнаю.

Когда она встала, его привела в восхищение ее походка, широкие плечи; брюнетка в стиле Ким Бесинджер. Мужчины смотрели ей вслед...

Они пересекли величественный холл с многочисленными колоннадами, и на улице она взяла его под руку, зябко прижавшись к нему.

Кухня «Новых высот» на Колверт-стрит была совершенно удивительной: смесь новой кухни и калифорнийских блюд с примесью безумия. В результате получались блюда со странным вкусом и внешним видом, состав которых лучше было не знать. Стены были белые, официанты «голубые», обстановка — скромная. Малко знал теперь о Джессике все: отец — контр-адмирал, разведена, пятилетняя дочка, собственное состояние. Она жила одна с дочкой в нижней части Фоксхолла в Джорджтауне, элегантном квартале Вашингтона, и, казалось, не спешила изменить свою жизнь.

Между ней и Малко установилась эротически наэлектризованная атмосфера. Их пальцы иногда слегка соприкасались. Не отворачиваясь, она смотрела прямо в глаза Малко и, казалось, не ведала, что ее соски четко вырисовываются под блузкой.

— У вас нет мужчины? — спросил Малко.

Джессика Хейз сладострастно и иронично улыбнулась.

— Мне кажется, они меня боятся и поэтому никогда не задерживаются. Я много времени провожу на работе, есть еще спорт и по вечерам фильмы но видео.

Они еще не говорили о «кроте». Малко приступил к этому, когда Джессика грела между ладоней большой пузатый бокал «Гастон де Лагранжа».

— Что вы думаете о теории Фрэнка относительно Уильяма Нолана?

Джессика нахмурилась.

— Это ужасно, невероятно. И страшно. Если такой человек, как он, предатель, кому же доверять?

— Вы ввели его личное дело в компьютер?

— Да. Я подготовила вам памятку, но у меня нет доступа ко всем шифрам WALNUT. Тем не менее, это возможно, поможет вам.

Знаете ли вы его лично?

— Конечно. Я несколько раз встречалась с ним. Я знаю, что Президент очень любит его.

Ему казалось, что он видит сон. Однако голос на кассете, найденной в сумке Карин Норвуд, был реальностью.

— Вы слушали кассету?

— Да. Это именно его голос.

— Значит?

Она отпила немного «Гастон де Лагранжа», прежде чем ответить.

— Существуют способы монтажа, — предположила она. — Это может быть фальшивкой, дьявольской уловкой, чтобы его скомпрометировать.

— Но никто не знал, что мы найдем эту кассету...

Джессика Хейз промолчала, взволнованная, затем сказала изменившимся голосом:

— Я покажу вам, где он живет.

Они сели в «понтиак», взятый Малко напрокат, и поехали вверх но Пенсильвания-авеню, чтобы попасть в верхнюю часть Фоксхолл Драйв. Самый фешенебельный квартал Джорджтауна, несколько тихих улиц с роскошными домами по обеим сторонам, утопающими в зелени холмов. Через три километра Джессика сказала Малко, чтобы он притормозил напротив Мэри Монт Колледжа, показывая ему на дом у дороги.

— Вон там.

Малко заметил большой особняк, которому шиферная кровля и фасад из каштанового кирпича придавали строгий вид. Некоторое оживление вносил только белый подъезд. Дом был двухэтажным, второй этаж в виде мансарды. Света не было нигде, кроме одного окна на первом этаже слева.

Малко овладело странное ощущение: он, просто работающий по контракту в ЦРУ, шпионит за своим патроном.

— Какой огромный дом! — заметил он. — Он живет один?

— Да. С дворецким.

Они отъехали, и резиденция Уильяма Нолана исчезла за поворотом.