Крутая дамочка или Нежнее чем польская панна - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 38

Аля затаилась в уголке, и дрожала от страха. С ума сошел, что ли, разве можно так себя обнаруживать. Но каков! Сколько в нем огня, как он движется, как смешно скачет вокруг племянницы…

Вдруг его взгляд упал на нее, он словно споткнулся.

– Ох, Аля, здрасьте, целую ручки. Простите, я тут малость раздухарился…

Она только улыбнулась в ответ. Ничего не поняли кажется только девочки.

– Всё, всё, за стол! – распорядилась Эличка. Во время ужина главной темой было появление Тошкиного отца.

– Марго, по-моему, это даже очень славно, – заявил Лев Александрович. – Хотелось бы, конечно, познакомиться с ним… Как-никак человек сотворил мне такую супер-классную племянницу… Он тут завтра появится? Я могу присутствовать?

– Конечно, дядя Левочка, здорово, если вы приедете, по крайней мере такого напряга не будет…

– Ты меня что, за клоуна держишь, племяшка? Ладно, научу твоего американского папаньку лезгинку плясать! А хочешь, я ему черкеску подарю? У меня есть.

– Левка, перестань… – смеялась Марго, – но ты и в самом деле приезжай, Тошка права, будет легче.

– Приеду, можете не сомневаться.

Тут появился Даниил Александрович.

– О! Какая компания! Привет всем. Левушка, рад видеть. Ты один?

юшке и lace давно хотелось уединиться, но неудобно было встать из-за стола. Наконец Марго сжалилась:

– Девицы, вы чего тут торчите? Небось охота потрепаться вволю? Идите.

– Спасибо, мамочка, спасибо, Эличка! Мы побежали.

– Доброй ночи, козы! – крикнул им вслед дядя Лева.

– Ой, Таська, что я заметила! – прошептала Тошка, едва они взлетели по лестнице на второй этаж. – Дядя Лева втрескался в твою маму!

– Да ты что? – испугалась Таська.

– Честное слово, он такой бывает только когда рядом есть тетка, в которую он втрескался. Вот в позапрошлом году он втрескался в Варвару…

– Это кто?

– Мамина подруга. Он тогда тоже в пляс пускался, песни дурацкие пел…

– Он вообще-то клевый…

– Ага, когда Кочерги рядом нет.

– А эта Варвара тоже в него втюрилась?

– Ага. Тетки вообще на него легко западают.

– И чего?

Ну, я точно не знаю, я тогда еще маленькая была, но Варвара уехала за границу от расстройства.

– Он ее бросил?

– Ну, скорее всего Кочерга ее зачистила.

– Как это?

– Не знаю. Это мама с Нуцей так говорят – Римма опять зачистила территорию. Ну, наверное, как-то ее отвадила.

– Ну, она за свое борется, нормально… Она же его наверное любит?

– Да ну, не думаю, просто упустить не хочет.

– Тош, а мама, по-твоему, тоже влюбилась в него?

– Пока не поняла.

– И как ты все замечаешь? Тошка, неужели ты уедешь?

– Факт! Уеду! Но всего на две недели. Я между прочим слышала, что мама пригласила Пундичку пожить у нас лето. И она согласилась. Сказала, что за лето сумеет многое в тебе развить и что ты, кажется, огромный талант.

– Кайф! Знаешь, мне с ней так интересно… Я понимаю, что она… маленько двинутая, но…

– Тут такие приколы будут, они с Нуцей терпеть друг дружку не могут…

– Тогда зачем же твоя мама…

Мама спросила Нуцу, не возражает ли она, а она сказала, что если это нужно для девочки, она потерпит… Знаешь, когда было сорок дней со смерти деда, Пундичка вызвалась испечь к столу дедушкины любимые пирожки…

– Такие как нам пекла?

– Ага.

– И чего?

– Она тесто замешивала на холодной террасе, а дело было в феврале.

– Почему на террасе? Это тесто требует холода?

– Не-а, она боится, что кто-нибудь узнает ее рецепт. Это великая тайна. А потом простудилась и кашляла два месяца.

– Вот чудила. Тош, а что с дневниками?

– Да я почти ничего не успела. Вытащила наугад одну тетрадку, там тоска, про твоего папу ни словечка, вообще все про каких-то дядек и теток из Союза композиторов, ну и всякие общие рассуждения.

– А ты мне все же ее покажи, ладно?

– Запросто. Она у меня тут.

Тошка предвидела подобный оборот и приготовила Таське одну тетрадь, где было именно то, о чем она сказала. Даже врать не пришлось.

– Тош, а у вас есть диски с музыкой деда?

Еще бы! Полное собрание! У него в кабинете. И тут и в Москве. Я тебе завтра покажу, сиди и слушай, сколько влезет. А я этого все равно не понимаю…

– Ну, может, я тоже не пойму…

– По крайней мере будет чем заняться в мое отсутствие. Ой, Таська, а что тебе привезти из Америки?

– Ты что? Не надо ничего, у меня и так уже все есть.

– Тогда я сама что-нибудь придумаю. Знаешь, что я привезу Леве? Я придумала!

– Что?

– Головной убор из перьев, как у индейского вождя.

– Зачем?

– Для прикола! У нас одному парню в школе такой привезли! Умора! Леве пойдет! Он оценит, а Кочерга взбесится!

– Почему?

– Скажет, что я не уважаю дядю.

– Тош, а вдруг у них с мамой… что-то будет. Хотя вряд ли, он же старый уже.

– Старый конь борозды не портит! – высказалась Тошка, и обе покатились со смеху.

Марго с некоторым испугом смотрела на мужа, не торчат ли у него уши, как у Каренина. Нет, он по-прежнему выглядел весьма привлекательно, и голос завораживал, и он замечательно общался со всеми членами семьи… Она перестала вслушиваться в разговор и вдруг сказала вслух:

– Я хочу мотоцикл.

– Что ты хочешь? – не поверили своим ушам домочадцы.

Она опомнилась.

– Это не я хочу. Просто мы рекламируем мотоциклы и я придумываю текст ролика, не обращайте внимания. Хотя я в связи с этой кампанией попробовала прокатиться…

– За рулем? – побледнел Даниил Аркадьич.

– Да ты что! Конечно, нет. Но мне понравилось. Ветер в лицо, в ушах свист… Такой адреналин… А трудно водить мотоцикл?

– Марго, пожалуйста, не надо так даже шутить! – взмолился муж. – Мотоциклы самый опасный вид транспорта. Умоляю.

– А я вдруг поняла, мне не хватает адреналина в жизни. Может, купить мотоцикл?

– Сестренка, не шути так… – начал Лев Александрович и вдруг осекся, и на губах у него заиграла лукавая улыбка. – Да, сестренка, забыл спросить, мой клиент объявился?

Да. Знаешь, чего он хотел? Чтобы я раскрутила на телевидении его любовницу. Дивной красоты девица. Лет двадцати, роскошнейшая блондинка…