Тени ниндзя - Витковский Алексей - Страница 41

41

– Ну что же, – отец вновь повернулся к Марну, – если эту девушку отправил с тобой вагар, я приму ее. Вагары не делают зла людям. Мы – как дети для них.

– Но отец! Почему ты решил, что в ней есть какое-то зло?

– Не знаю, – просто ответил Эохайд, – но узнаю. А теперь, сын мой, если ты не против, позвеним-ка сталью. Сдается мне, ты там в Бен Галене многое подзабыл.

– А вот и нет! – воскликнул Марн и выхватил меч. Но отец, как всегда, оказался чуть быстрее…

* * *

Вечером того же дня Марн решил самостоятельно отправиться в поиск. Найи пропадала в замковой библиотеке. Кто бы мог подумать, что она умеет читать? С ней нужно было поговорить. Поговорить серьезно, особенно после того, что сказал отец. Но Марн все откладывал разговор. Что поделаешь, он все-таки нарушил завет жреца, который оказался вагаром. И влюбился. Влюбился отчаянно. Эх…

Марн закрыл за собой тяжелую дверь и прошелся по своей комнате из угла в угол. Потом зачем-то надел боевой браслет-наруч, защищающий левое предплечье до самого локтя, и уселся на лежащую посреди комнаты шкуру горного медведя. Принял Положение Покоя и стал ждать, пока утихнут мысли. Перевязь с мечом он снимать не стал и даже передвинул поудобнее, как будто готовился к внезапному нападению. Почему? Тело знает, а он привык ему доверять…

Два удара сердца – вдох. Два удара сердца – выдох. Два – вдох, два – выдох. Границы тела. Не кожа. Человек – не только мясо и кости. Дух – больше. У человека два тела. Чувствовать тело духа… Вдох, выдох. Тело Духа… Вдох, выдох… Вот. Странное ощущение, будто мотылек легонько коснулся крылом. Везде. Вокруг. Хорошо. Марн обратился сознанием вверх, чтобы почувствовать касание крылышек над головой. Так… Вдох… Нежное, трепещущее касание… Выдох… А вот и звук, тихий, едва различимый звон, раздающийся, кажется, прямо между ушами, внутри головы. Слушай… Вдох… Касание… Выдох…

Марн же давно был настроен на Цель. И поэтому, когда вокруг возникли незнакомые деревья с белыми стволами, он сразу огляделся, ища взглядом… Но нет! Он снова попал не туда… Что это за люди? Откуда мерзкий, непонятный запах?

Санкт-Петербург. Наше время. Июнь

– Петруха, глянь! Их тачка? – здоровенный, зверовидный амбал оглянулся на одного из своих спутников. Тот был ростом поменьше – всего метр восемьдесят восемь, но в плечах еще шире первого.

– Да, Михалыч, тот самый «Чероки».

– Ага. – Тот, кого назвали Михалычем, прищурившись смотрел на петляющую среди древесных стволов машину. – Готовьтесь, братки. Когда я сделаю второй шаг – шмаляйте из всех стволов!

За его спиной хлопнула дверца машины и отчетливо клацнул затвор «калаша». Михалыч поморщился – раньше надо было! Но что поделать. Из всех, кто с ним, только Петруха да Санек не понаслышке знают, что такое мокруха. Нынче времена не те, что в начале девяностых. Тогда что ни день стреляли. Народ дикий был, борзый. Залетные всякие… Машины со жмурами горели, как пионерские костры при совке… Сейчас не то. Но и теперь вылезают всякие суки. Как черви из земли. Вот эти появились и предъявили права на супермаркет. Мол, делитесь, то-се. Кто такие, никто не знает. Сборная солянка – два чечена, русский и трое хохлов. Причем старший – из хохлов. УНА УНСо – какое-то. Жучье, сразу видно. Морды волчьи, битые. А у Михалыча бригада молодая. Недавно еще трое в «пехоте» ходили. Семен на зоне, Лешка Репан – в завязке, Монгол по дурости копыта откинул. Подрался в кабаке, и кто-то в сутолоке воткнул в него перо. Такую мать! Ну, ничего, ребята не подкачают. Положим этих козлов здесь, чтоб другим неповадно было.

И все же Михалыч чувствовал себя не совсем уверенно. И ежу ясно – стрелка в парке, значит, либо на психику давят, либо собираются валить. Место назначил он, но и эти ведь не дураки… Еще кто кого положит.

Сомнения сомнениями, но выглядел Михалыч уверенно. Старая школа! И те, кто поглядывал сейчас на его мощный затылок, и те, кто выходил из подъехавшей машины, видели перед собой человека-скалу.

«Залетные» важно выползли из тачки. Опытный бригадир сразу отметил, как топорщатся плащи и куртки. Михалыч промчался взглядом по фигурам врагов. Шестеро. Крайний слева – «Узи», следующий – «помпа», следующий – АК, следующий – еще «помпа», крайний справа – скорее всего, АКСу. А у главаря, что впереди всех, как и у самого Михалыча, с виду ничего нет. Будем надеяться, что вон за теми кустиками у них не сидит джигит с «Мухой». Иначе перевеса на нашей стороне нету. Ну, медлить нечего!

Бригадир уже шагнул вперед, когда Петруха за его спиной удивленно матюгнулся:

– Бля, а этот еще откуда?!

Михалыч огляделся – и обмер. Неподалеку от тачки «залетных» удивленно озирался какой-то лох. Придурочный вроде тех, что с деревянными мечуганами по лесам каждое лето бегают. У Михалыча сын было пристрастился, но тот живенько отдал балбеса в секцию вольной борьбы. И на бокс записал до кучи… Но этот лох был какой-то неправильный. Однако надо было его отсюда убирать. Или валить вместе с «залетными»? Жмуром больше…

Но тут случилось то, чего никто на поляне ожидать не мог.

* * *

Это была небольшая поляна в редком лесу. На ней находилось две странного вида повозки, рядом с каждой из которых стояло по шесть человек в непривычной одежде. Все они были стрижены, как имперцы, и даже короче. У Марна мелькнула мысль, что человек из давнего его сна, тот, Призывавший Луну, сродни им. Может, он тоже в этом мире, где заключен Король?

Додумать ему не дали. Марн оказался буквально в трех шагах от одной из групп людей. Тот, что стоял ближе всех, высокий, светловолосый, с резкими чертами лица сказал:

– …!!!

Марн не понял ни слова, но по тону и выражению лица определил: ему очень не рады. Что ж. Мне здесь тоже не нравится. Он повернулся, чтобы уйти, но его схватили за плечо. Вернее, хотели схватить. Марн, почувствовав движение за спиной, легко качнулся в сторону и повернулся, кладя руку на меч. Для любого невежды в его мире это было достаточным предупреждением. Но не для этих… В лицо юноше смотрело черное отверстие с какими-то спиральными канавками внутри. Это отверстие принадлежало металлическому предмету странной формы, с рукояткой, наподобие тех, что делают для легких самострелов. И это сравнение Марну не понравилось. Тем более что светловолосый держал предмет как оружие и смотрел с угрозой.

– …!!! …!!! – рявкнул обладатель странного самострела (Марн решил считать именно так) и указал левой рукой на землю. Юноша понял, что ему приказывают встать на колени. Что ж, он предупредил…

Рука, державшая самострел, упала на землю. Но светловолосый не успел закричать. Марн на лету ссек ему голову, перемахнул повозку и оказался между оставшимися врагами. Они разом нацелили на него свои самострелы. (У этих были и большие, но все с трубками.) Пятеро! Седьмая Фраза! Марн крутанулся, рассыпая удары. Двойной Лист! Плащ пилигрима! Этот – в панцире! В шею! Поток! Еще! И… один успел выстрелить. Вспышка!

От грохота заложило уши. Марн вовремя откачнулся влево, подставляя бронированное предплечье. Руку рвануло со страшной силой. Но Марн, вращаясь, успел выполнить неотразимое Водяное колесо…

* * *

Михалыч, онемев, стоял с поднятой рукой, отдавая команду не стрелять. Это-как-же-это-он-их-это – крутилась в мозгу бесконечная мысль. Вот только что, секунду назад, один из чеченов приказал приблудному лоху (ни х…я себе, лох!) встать на колени. Наверное, хотел шлепнуть напоказ, демонстрируя серьезность предъявы. Дальше Михалыч видел только кровавые брызги и отлетающие в разные стороны руки, головы, ноги… Такое впечатление, что в них врезалась большая фреза. «Залетные» даже не успели как следует закричать, а шмальнули вообще один раз. Второй чечен, из «ТэТэшки». А потом его развалило пополам…

Бригадир тряхнул головой, прогоняя ступор. Если бы кто рассказал такое, что на открытом пространстве, одиночка с мечом положит шестерых со стволами… Но вот он стоит. Весь в чужой кровище. В него, кажется, и не попали даже. Стоит и смотрит на Михалыча, опустив меч. А с клинка течет…