Сын Зевса - Воронкова Любовь Федоровна - Страница 48

Но македоняне были опытными воинами, они знали, как и на чем переправляться. Весь день они готовили меха, набивали ветками и сухой травой овечьи и козьи шкуры, которые служили им палатками. На таких мехах можно переплыть любую реку.

Кроме того, Александр велел собрать рыбацкие челноки, выдолбленные из дерева, их множество лежало на отмелях. Прибрежные жители ловили на этих челноках рыбу, плавали и навещали друг друга – река была самой лучшей, самой легкой дорогой. На этих же челноках прибрежные разбойники пускались на добычу…

Ночью, когда на реке поднялся туман, македоняне пошли в наступление. Тихо, стараясь не плеснуть веслом, словно бесчисленные стаи водяных птиц, тронулись по воде узкие челноки. Будто призраки, отошли от берега черные корабли. На одном из них в полном вооружении стоял Александр.

Спустились вниз по реке. В назначенном месте войско неслышно переправилось через реку. Конники, держась за набитые травой шкуры, плыли, уводя за собой на поводу лошадей. Челноки подгребали к берегу, наискосок срезая течение. Неслышно, как тени, македоняне выбирались на вражеский берег. Беззвучно подошли корабли. Придерживая мечи, с кораблей сошли царские этеры. Александр первым спрыгнул на еще неизвестную ему землю фракийских гетов.

Майская ночь коротка. Пока македоняне переправлялись и высаживались, над горами забрезжил зеленоватый рассвет. Военачальники быстро построили войско. Четыре тысячи пехотинцев и полторы тысячи конницы встало перед Александром.

Александр был возбужден, почти счастлив. Геты сидят на берегу, сторожат, как бы он не переправился через Истр. Чтобы переправиться, ему понадобится несколько дней – войска-то много! А как только македонянин начнет переправляться, тут геты и встретят его, и положат его войско отряд за отрядом!

Вот они и сидят сейчас на берегу, и дремлют в серебристой тишине майского рассвета… Ждут.

А македонянин уже здесь, он уже переправился, он уже идет по их земле, скрываемый высокой рожью.[43]

Небо посветлело. Еще зеленые, но уже заколосившиеся хлеба стояли седые от росы.

Александр велел пехоте взять сариссы наискосок и следовать за ним, раздвигая колосья. Сразу за пехотой пошла конница. Колосья хрустели под тяжелыми копытами коней.

Хлеба кончились. Утро озарило широкую незасеянную равнину. Александр сел на коня и велел пропустить вперед конницу. Упершись покрепче пятками в твердые мослаки Букефала, взяв сариссу наперевес и почти припав к буйной гриве своего коня, он пустил его по равнине. Конники с криком ринулись следом.

Македонская конница, внезапно обрушившаяся на гетов, сразу смешала их. Ошеломленные геты пытались отбиться. Но, увидев тесно построенную фалангу, которая шла на них, геты поняли, что сопротивление их бесполезно, и бежали. Они бежали в свой город, лежавший не очень далеко от Истра, под защиту городских стен. Закрыв городские ворота, геты еле перевели дух. Они не могли понять, как случилось, что Александр за одну ночь перешел через эту величайшую реку. Как он мог подойти так неслышно и так внезапно?

Никто уже не говорил о войне с македонянином. Теперь только отсидеться в городе, дождаться, пока он уйдет обратно, в свою страну.

Но очень скоро они поняли, что надежды на это напрасны. Стража, стоявшая на городской стене, с ужасом увидела, что по равнине к городу движется большое желтое облако пыли. Оно расплывалось, ширилось, угрожая охватить город со всех сторон. Сквозь пыль уже светились шлемы воинов и острия копий… Македоняне шли к городу.

Плач детей, крики женщин, смятение поднялись у гетов. Началась паника. Поспешно запрягали быков, сажали в повозки детей и всех, кто был стар или слаб и не мог уйти от врага. Геты уходили и убегали из города в пустынную степь. Они знали, что там нет ни воды, ни земли, пригодной для пахоты. Но уже было все равно, куда бежать, – лишь бы спастись от македонян!

Македоняне вошли в безмолвную, покинутую крепость гетов. Дома с распахнутыми дверями, брошенная рухлядь, хлеб, который не успели увезти, скот, который не успели угнать…

Александр, сидя на своем высоком коне, нахмурясь, смотрел на разорение печальных улиц и убогих домов… И это город! И это народ, который захотел противостоять ему, македонскому царю! Александр шел наказать трибаллов и не собирался воевать с гетами. Они сами выпросили себе эту войну. Выпросили – и получили.

Около рта Александра появилась жестокая морщинка. Да, выпросили – и получили. Будут знать наперед, что в Македонии по-прежнему есть царь.

Александр подозвал старых этеров Мелеагра и Филиппа.

– Соберите все, что можно взять. Скот и хлеб – в обоз. Остальное – в Македонию. Не оставлять ничего.

– Но у нас нет обоза, царь. При царе Филиппе обозов не было.

– А теперь обозы будут, – ответил Александр, – вот и позаботьтесь об этом.

Добыча была невелика. Македоняне складывали в повозки домашнее добро и хлеб. И тут же, в досаде на то, что добра мало, а драгоценностей и вовсе никаких, с бранью и криком разваливали дома, поджигали убогие соломенные кровли, рушили каменную кладку городских стен…

К вечеру македоняне вернулись к Истру.

Александр, вымывшись и надев чистые одежды, окруженный телохранителями, вышел к реке.

Здесь, на зеленом берегу, среди высоких цветов уже стоял алтарь. Жрец, в белом одеянии, с венком на голове, окропил маслом жертвенных быков. На широких рогах животных красовались пестрые венки. Мы эллины, и все как у эллинов.

На высоком берегу, при закате над алой водой Истра, Александр, как в то время было принято, торжественно принес жертвы богам. Он принес жертву Зевсу, сохранившему жизнь ему, Александру. Принес жертву Гераклу, предку его отцов, который даровал македонянам победу. Принес жертву и могучему Истру в благодарность за то, что Истр позволил македонскому войску переправиться на северный берег и тем помог победить врага… Молодой полководец стоял над жертвенником полный благоговения.

Потом он вынул из ножен меч и провел острием черту позади расположения войск.

– Здесь северная граница нашего государства Македонии. И пусть варвары знают, что через эту границу переступать нельзя.

В тот же вечер Александр вместе с войском переправился обратно в свой лагерь на южный берег Истра.

В этой войне македоняне не потеряли ни одного человека. Раненые были, но убитых не было ни одного.

ПОСЛЫ

Царь Сирм понял, что произошло. Сначала он надеялся, что многочисленное войско гетов защитит его от македонянина. Македонянин разбил и разогнал гетов. Мало того, он захватил оба берега Истра, и царь Сирм оказался у него в плену.

Вскоре к Александру от царя трибаллов пришли послы. Они смиренно просили дружбы и союза.

Александр, еще не научившийся притворяться, торжествовал. Он радовался и немножко кичился – так вот они, трибаллы, которые и слышать не хотели о каком-то Александре, вот они уже просят у него дружбы и союза!

Но, торжествуя победу, Александр не обидел послов. Он велел передать Сирму, что и на дружбу с ним согласен, и на союз согласен.

Отныне царь трибаллов Сирм и царь Македонии Александр будут защищать и поддерживать друг друга. Послов Сирма проводили с почетом.

Слух о могуществе молодого македонского царя полетел по берегам Истра, по всем племенам, живущим у реки. Отовсюду к Александру шли послы с дарами своей земли, просили мира и дружбы.

Александр принимал дары, на мир и дружбу соглашался охотно. Это радовало его. Не нужно тратить силы на пустые, никчемные войны, – ни богатства, ни славы они ему не сулили. Лишь бы оставить в тылу мир и спокойствие, лишь бы не трогали варвары Македонии, когда он уйдет за Проливы, лишь бы дали ему уйти туда!

Азия! Персидское царство, страна Кира… Не встанет ли он, этот великий полководец и мудрый человек, на пути Александра, чтобы защитить свою страну?

43

«…Как мне лично передавал один ботаник, видевший здесь в половине мая хлеб величиной в рост человека». Дройзен И. Г. «История эллинизма».