Считайте это капризом… - Яковлева Елена Викторовна - Страница 39

Да, может, эта Машка вообще наплела ей всяких басен, и никакой зажигалки у нее и близко не было! Впрочем, более чем сомнительно, чтобы у этой дурочки достало фантазии на описание зажигалки, не подержи она ее в руках хотя бы минуту. Одно дело зажигалка в виде традиционного четырехугольника, заправленного газом или бензином, из которого с помощью нехитрых манипуляций можно добыть огонька, и совсем другое — рыцарь в доспехах, да еще и с гравировкой на серебряном щите: «Дорогому Юрику в день рождения». Так что подобрала ли Машка зажигалку на пляже, или стащила у кого-то — в руках она ее, несомненно, держала. У этой дурочки просто не хватило бы воображения, чтобы такое придумать.

Да-а, это был очень серьезный повод для того, чтобы как следует пошевелить извилиной. Поэтому Марина отошла подальше от Галы, имеющей привычку приставать с просьбами и глупыми вопросами», и приземлилась у самой кромки моря, где возились малыши, вырывшие в песке отдельный «бассейн» для крошечного плененного краба. Эти, хоть и шумели, Марине не мешали. Она задумчиво перебирала маленькие раковины, которыми был щедро начинен пляжный песок, продолжая размышлять о том, что ей удалось узнать от Машки.

А может, это все-таки какая-то другая зажигалка, а вовсе не та, о которой рассказывала Полина Коромыслова и которую Валентина некогда подарила своему погибшему возлюбленному? Мало ли на свете похожих вещей! А надпись, надпись! «Дорогому Юрику…» и так далее? Но и Юрий не такое уж редкое имя. И все-таки это не совпадение, не совпадение! И что тогда? Тогда остается только одно объяснение: зажигалка, найденная или украденная Машкой, прежде находилась в руках убийцы. Убийцы возлюбленного Валентины Коромысловой, который три года назад отправился с приятелями в Китай, да так и не добрался, потому что по дороге в аэропорт их убили! В этом месте Марина заставила себя сделать передышку, уж очень складно и одновременно невероятно выглядела ее догадка. Прямо как в кино! Чтобы усмирить сердцебиение, вызванное повышенной концентрацией адреналина в крови, она попрактиковала на себе нечто вроде дыхательной гимнастики, чередуя глубокие вдохи с глубокими выдохами. Потом снова взялась за логические умопостроения, фундаментом которых была злополучная зажигалка в виде серебряного рыцаря.

Допустим, сказала себе Марина, зажигалка каким-то образом попала к Машке, а уж потом — на глаза Валентине Коромысловой. Можно себе вообразить ее реакцию! Конечно, она сразу же заинтересовалась, откуда у Машки серебряный рыцарь, и, вероятнее всего, простоватой куртизанке в ходе пристрастных допросов не удалось отделаться общими фразами. Таким образом, Валентина взяла след предполагаемого убийцы ее возлюбленного и уж наверняка не выпустила его из виду. Только, к сожалению, ее расследование привело к очень печальным результатам. Убийца расправился и с ней, обставив свое Очередное преступление как несчастный случай. И все, все в это поверили!

Он убил Валентину, вернул себе неопровержимую улику — серебряного рыцаря. Дальше, дальше… А что с фотографом? Ну, тут давно ясно. Валентина увидела убийцу впервые, когда фотографировалась на пляже, к тому же так случилось, что он попал в кадр… Потом он каким-то образом про это узнал и расправился с фотографом. По той же самой причине он рылся в Марининых вещах, похитил ее сумку… (Непонятную историю отъезда Полины Коромысловой Марина пока оставила за скобками.) В одном она теперь не сомневалась: все вышеперечисленное — дело рук одного человека, и этот человек, этот человек… каперанг, который дарил ей цветы, водил в ресторан и с которым, с которым… Вот об этом лучше не думать, потому что на ум приходит дурацкий заголовок из бульварной газеты: «В постели с убийцей».

А если… Если все не так и о серебряном рыцаре Машке рассказала Валентина, как самой Марине ее сестра Полина? Пожалуй, полностью исключить такое предположение нельзя, но тогда… тогда это означало бы, что Машка сознательно переключала ее внимание с одного предмета на другой, как бы уводила в сторону, специально подсовывая историю с серебряным рыцарем, которого в действительности ни Машка, ни Валентина не видели. Впрочем, для этого нужно иметь мозги получше, чем у Машки… А если она все-таки связана с убийцей и попросту повторяла то, чему он ее научил? Правда, и здесь тоже был один маленький, но важный нюанс:

Марина вполне могла ничего не знать о серебряном рыцаре. Если бы Полина не пришла к ней в номер, если бы они не разговорились и разговор этот не съехал на воспоминания…

И что теперь делать? — спросила она себя. И сама же себе ответила: что-что, ноги уносить, пока цела. Суешь, как справедливо заметили отдельные местные персонажи, свой длинный нос куда не просят, и тем самым портишь жизнь не столько преступникам, сколько самой себе. Купила билет? Купила! Вот и шуруй себе в Москву! Так рассуждал здравомыслящий Маринин внутренний голос, к которому ей следовало внимательно прислушаться, а она, по своему обыкновению, вступила с ним в спор. Правильно, я уеду, говорила она, а смерть Валентины Коромысловой так и будет считаться банальным несчастьем на воде, которых за сезон случается до полусотни. И что же тогда? Обратиться к лейтенанту Мохову? Ага, чтобы он в очередной раз посмотрел на нее мученическим взглядом и посоветовал мирно отдыхать, самой не беспокоиться и других понапрасну не беспокоить. Тогда, может, двинуться к следователю Кочегарову? В том случае, конечно, если он вышел на службу. Вдруг он все еще скорбит по своей теще? Марина вздохнула: ни первого, ни второго ей видеть не хотелось. Впрочем, дело было не в ее симпатиях или антипатиях, а совсем в другом. Просто она не верила, что ее выслушают хотя бы с маломальским интересом.

В двух шагах от Марины приземлился пестрый мяч, и она вздрогнула. Надо же какой нервной стала!

— Эй, обедать пойдешь? — позвала Гала, которая поднялась с песка и теперь сладко, с хрустом потягивалась под восхищенными взглядами щуплого товарища кавказской наружности, явно неравнодушного к подобным статям. Товарищ поедал Галу глазами с таким аппетитом, что того и гляди слюнки по подбородку побегут.

За обедом Марина думала все о том же — о серебряной зажигалке, побывавшей в Машкиных руках, и ужасных вещах, с нею связанных. В результате казенная трапеза с дежурным компотом из сухофруктов показалась ей скучнее прежнего. Она еще лениво орудовала вилкой в тарелке с подгоревшей мясной запеканкой, когда Вероника, покончившая с обедом, с грохотом поднялась из-за стола, прошипев, как закипевший чайник на плите:

— Это они специально для свинок своих готовят, исключительно на их вкус…

Марина задумчиво посмотрела ей вслед, не сразу сообразив, чьих свинок имела в виду ее соседка по столу, так сильно ее занимала головоломка с зажигалкой, фальшивым каперангом, фотографиями и прочими, совершенно неуместными, с точки зрения инспектора Мохова, вещами.

Допустим, придет она к нему и все расскажет, и что услышит в ответ?

А вот что:

— Гражданка Виноградова, вы все усложняете. Сваливаете в кучу вещи, которые имеют элементарное объяснение. Вы когда-нибудь слышали про стечение обстоятельств? Так вот, это именно такой случай. Дамочка, судьба которой вас занимает уже две недели, просто утонула. Таких случаев у нас за сезон бывает… ну вы уже знаете сколько. Теперь насчет чемодана, ну нет у нас заявления о его пропаже, а потому не исключено, что Коромыслова действительно оставила его у своей подружки и платье ей подарила. — А дальше последует привычное заклинание:

— И что вам не отдыхается? Отдыхайте себе спокойно!

Кое-как покончив с обедом, Марина поплелась за Галой на пляж, пробыла там еще два часа и вернулась в пансионат: до поезда оставалось не так уж много времени. Еще раз проверив, не забыла ли она чего в шкафу или тумбочке, Марина тяжко вздохнула. Ей все еще не давало покоя новое знание, добытое у Машки с серьезным риском угодить под поезд. Нервно походив из угла в угол., она все-таки решилась. Решилась на то, что в принципе считала напрасной и бестолковой тратой времени. Да еще наверняка сопряженной с новыми опасностями.