Боевой клич - Юрис Леон - Страница 77

Адмирал Паркс опустил бинокль и повернулся к своему штабу.

— Ничего не понимаю. После такой артподготовки...

— К черту болтовню, Паркс, — перебил его генерал Филипс. — Нас обстреливают восьмидюймовые береговые орудия! Подавите их, пока они не перетопили все наши транспорты.

— Крейсеры «Мобайл» и «Бирмингем» выдвинуть на подавление целей!

— Есть, сэр!

— И все-таки я не понимаю, — повторил Паркс.

— Разрешите объяснить, сэр, — подал голос командир второй дивизии генерал Брайант. — Морская артиллерия стреляет снарядами, которые рвутся на земле, а не под землей.

Генерал Филипс в сердцах стукнул кулаком по столу.

— Вы понимаете, адмирал, что за всю артподготовку мы, возможно, не убили ни одного японца!

— Что там с разведвзводом лейтенанта Роя? Связь есть?

— Пока нет, сэр.

— Пожалуй, стоит повременить с десантированием второго полка, пока не подавим береговую артиллерию, — предложил Брайант. — Это английские восьмидюймовые пушки, захваченные японцами в Сингапуре, и заверяю вас, господа, что англичане делают отличные пушки.

— Сэр! В лагуне миноносец «Рингголд» получил несколько прямых попаданий, — доложил адъютант.

— Насколько серьезны повреждения?

— Командир миноносца передает, что они продолжат вести огонь, пока не кончится боекомплект или пока не затронут.

— Молодец! Передайте: «так держать!»

Едва добравшись до пирса, разведвзвод лейтенанта Роя оказался под перекрестным огнем, который велся из бункеров. Разведчики несли огромные потери, но упорно двигались к берегу, выбивая японцев, засевших между опорами пирса. Лейтенант был в первых рядах своего взвода и дрался, как бешеный, и штыком, и гранатами, по пояс в воде, покрасневшей от крови. Несмотря на ожесточенное сопротивление, разведчики все же пробились к Синему пляжу-два и укрылись от убийственного огня за деревянной дамбой.

Лейтенант подполз к радисту.

— Передай, что пирс очищен от противника.

— Вы ранены, сэр, — встревоженно заметил радист.

— Передавай, что тебе сказали, — прорычал Рой, затягивая бинтом раздробленную руку.

Покончив с перевязкой, лейтенант собрал оставшихся в живых. Их оказалось десять из пятидесяти пяти.

Сообщение разведвзвода было передано в штаб, и оттуда последовал приказ второму полку начинать десантирование.

Едва «аллигаторы» с десантом подошли к пирсу, как японцы обрушили на них ураганный огонь. Те немногие смельчаки, кому удалось подняться на пирс, погибли в считанные секунду.

Военный корреспондент, сопровождавший десант на одном из «аллигаторов», нагнулся к молоденькому морпеху и, стараясь перекричать грохот стрельбы, брал у него интервью.

— Как тебя зовут?

— Мартини, рядовой Мартини из Сан-Франциско. Я пулеметчик.

— Страшно, Мартини?

— Нет, черт побери! Я же морпех.

— Сколько тебе лет, Мартини?

— Восемнадцать, сэр... Он схватил корреспондента за рукав и притянул к себе. — На самом деле мне очень страшно, сэр, но я не хочу, чтобы остальные видели это.

Это стало его последними словами — секундой позже прямо посреди «аллигатора» разорвался снаряд. Это был один из четырех передовых «аллигаторов», расстрелянных японской береговой артиллерией у Синего пляжа-один.

Три «аллигатора» почти достигли Синего пляжа-два, но недалеко от берега, прямо в воде, японцы установили несколько рядов колючей проволоки, в которой «аллигаторы» застряли намертво. Морпехи прыгали в воду, пытаясь добраться до берега, но оттуда по ним в упор били из пулеметов...

— От полковника Кэрпа пока никаких вестей, — сказал генерал Брайант, не отрывая глаз от карты. — Что же там происходит?

— Сэр! — В штабной каюте появился адъютант. — Сообщение от полковника Кэрпа Синего пляжа-три.

Бригадный генерал Снайпс поспешно схватил радиограмму и прочитал ее вслух:

«Противник оказывает серьезное сопротивление. Держаться дальше не представляется возможным. Восемьдесят процентов потерь. Остальных прижали за дамбой. Срочно прошу подкрепление».

— Сколько у нас осталось «аллигаторов»?

— Что-то около тридцати.

— Вводите в бой оставшиеся подразделения второго полка. Если понадобится, используйте, кроме «аллигаторов», и десантные суда.

— Но десантные суда имеют большую осадку, и мор-пехам придется чуть ли не милю добираться до берега.

— Боюсь, что у нас нет выбора, генерал.

Радист, рядовой Ник Мазорос, поддерживая «уоки-токи» над головой, чтобы уберечь от соленой воды, пробирался к берегу между опорами пирса. Пули свистели рядом и щелкали по опорам, и у Мазороса было всего два выхода — либо утопить радиостанцию и передвигаться под водой, либо рискнуть и попытаться донести радиостанцию. Он выбрал последнее и все-таки добрался до Синего пляжа-два, где его, обессиленного и измученного, отволокли под прикрытие дамбы.

— Радио работает, сынок? — донесся откуда-то издалека голос командира.

Мазорос открыл глаза.

— Думаю, что работает, сэр.

— Сержант! Возьмите троих людей и доставьте радиста к полковнику Кэрпу на Синий пляж-три. Держитесь поближе к дамбе, мы не должны потерять эту радиостанцию.

— А как быть с ним, сэр? — спросил сержант, кивнув на Мазороса. — У него оторвана рука.

Только теперь радист понял, откуда эта тупая боль и слабость во всем теле.

— Ничего, сэр, я дойду, — тихо ответил он. — Дойду...

Второй полк зацепился за узкую полоску песка между водой и дамбой на Синих пляжах два и три. На Синем пляже-один морпехи окопались на полоске песка шириной двадцать ярдов. Штаб полковника Кэрпа располагался за бетонной стеной разбитого японского бункера, захваченного ценой жизни двух десятков морских пехотинцев.

Десант оказался в труднейшем положении. Атаковать японцев через дамбу было равносильно самоубийству — каждый метр простреливался перекрестным огнем, а оставаться за дамбой значило пассивно ожидать неминуемых контратак противника.

Командир второго полка полковник Кэрп сидел на песке, облокотившись спиной на стену бункера, и, невольно морщась от боли с простреленной ноге, отдавал приказы, делая все, что в его силах, чтобы избежать катастрофы, угрожающей его полку.