Дракон и раб - Зан Тимоти - Страница 27

Но с другой стороны, засветиться во время работы – это идет вразрез со всеми наставлениями дяди Вирджила. Тот, кто такое допускает, ведет себя очень непрофессионально. И очень глупо.

Дрейкос ждал.

– Хорошо, – медленно сказал Джек. – Пойдем на компромисс. Мы вырубим камеру, но выкинем из головы синтезатор.

– Мы выкинем из головы, узнает Газен или не узнает, что кто-то сюда входил?

– Если повезет, к тому времени, как он это выяснит, мы давно уже будем далеко, – заверил Джек, отталкиваясь от двери и выпрямляясь.

– Возможно, – с сомнением проговорил Дрейкос. – Но мне кажется, до сих пор нам редко сопутствовало то, что ты называешь удачей.

– Да что ты говоришь! – сухо отозвался Джек. – Но ведь когда-нибудь это должно измениться. Давай-ка завернем за угол коридора и отыщем провода, которые ведут к камере.

ГЛАВА 17

На борту «Чудо-звезды», в строго охраняемом офисе казначея, камеры были спрятаны в стенах. Здесь, посреди твердыни семьи Чукок, дизайнеры, очевидно, решили особо не мудрить. Провода, тянувшиеся от камеры, установленной в комнате Газена, проходили под потолком вдоль наружной стены его кабинета.

Большинство непрошеных гостей, в том числе и Джек, ни за что не смогли бы дотянуться до них без лестницы. К счастью, у Джека вместо лестницы имелся Дрейкос. Точнее, наоборот...

Стоя на плечах мальчика, дракон дотянулся до проводов. Аккуратный тычок когтем – и камера вышла из строя.

Справиться с замком на двери оказалось лишь ненамного сложнее. С помощью отмычки, спрятанной в ботинке, Джек открыл его за две минуты. И через пятнадцать минут после того, как Джек и Дрейкос ускользнули из комнаты ее высочайшества, они уже были в кабинете Газена.

– Хорошо, – выдохнул Джек.

Стоя у двери, он быстро оглядел комнату. Она выглядела очень, очень чистой. Газен определенно любил этот укромный уголок.

– Теперь все пойдет как по маслу.

– Пардон?

– Дальше все будет проще, – перевел Джек, пересекая комнату и садясь в кресло Газена.

Очень удобное кресло, мягкое, гладкое, роскошное... Джек почувствовал себя неловко, когда устроился в нем. Он не должен был даже прикасаться к чему-то столь приятному на ощупь, не говоря уж о том, чтобы на нем сидеть!

Джек потрясенно заморгал.

«Я не должен даже прикасаться к чему-то столь приятному на ощупь?» Да что со мной такое творится, во имя неба?

Ведь он, конечно же, имел дело с куда более дорогостоящими и роскошными вещами, чем это кресло. Куда более роскошными! Джек вспомнил, как он однажды стоял на ковре, стоившем столько, сколько Газен едва ли зарабатывает за год, посреди комнаты с подлинными картинами да Винчи и Микеланджело и древнекитайскими вазами. Что за ерунда, почему он решил, что недостоин сидеть в паршивом кресле Газена?

Потому что он раб, вот почему. И даже за то короткое время, что он играл эту роль, рабская мораль прокралась в его душу. Тихо, незаметно и куда глубже, чем он осознавал. До этой минуты.

В поселке рабов Джек часто размышлял, почему здесь никто не думает, как спастись из этого ужасного места. Греба и Гриба он мог понять – они там родились и выросли. Но это не объясняло поведения остальных.

А теперь Джек начал понимать. Как только ты к чему-то привыкаешь, это начинает казаться тебе нормальным. Нормальным, знакомым и даже в некотором роде удобным. Ты знаешь, где пролегают границы между дозволенным и недозволенным. Ты знаешь, что именно тебе разрешено, и знаешь, что именно разрешено другим. Тебе не надо думать, планировать, брать на себя какую-либо ответствен ность за собственную жизнь. Несмотря на тяжелую работу и монотонное существование, в некоторых отношениях быть рабом легко.

И очевидно, для большинства жителей колонии именно это было важнее всего.

Джек с вызывающим видом провел рукой по подлокотнику кресла, крепко прижав ладонь к материалу. Он не раб! И он не будет мыслить, как раб!

– «Как по маслу...» В твоем языке, похоже, полным-полно странных фигур речи, – пробормотал Дрейкос. – Иногда я гадаю, есть ли в нем вообще какие-нибудь правила.

– Так ведь мы не создавали свой язык по плану – как если бы просто взяли, сели и решили его придумать, – напомнил Джек; его мысли вернулись в нужное русло.

Он в последний раз сжал подлокотник кресла, подался вперед и включил компьютер Газена.

– В следующий раз, когда будем изобретать язык, мы постараемся справиться получше.

– Спасибо.

– Не за что. – Джек наблюдал, как загружается компьютер.

И все-таки, если начистоту, разве рабы вели себя хуже, чем он? Ведь он крал, мошенничал и обманывал людей, прекрасно сознавая, что ведет себя дурно. Он сам выбрал более легкий путь, умыв руки и позволив дяде Вирджилу командовать собой.

Поэтому он не имеет права чувствовать себя лучше Лисссы, Маэрлинн и всех остальных. Во многих отношениях он тоже был рабом.

И ведь его удерживал на неверном пути только дядя Вирджил, а не напичканная лазерами стена и несколько отрядов вооруженных бруммг.

– Я полагаю, ты используешь свою программу «крыса в канализации» ? – спросил Дрейкос. – Мне хотелось бы когда-нибудь познакомиться с созданием, в честь которого эту программу назвали.

Джек нахмурился, глядя на ту часть драконьей головы, что виднелась из-под рубашки. Второй раз за несколько минут Дрейкос врывался в его неприятные мысли со странным и забавным комментарием. Неужто дракон начинает нервничать? Или он каким-то образом чувствует мрачное настроение Джека и пытается его подбодрить?

– Уверен, вы с крысой взаимно очаровали бы друг друга, – сказал мальчик, придвигая кресло к столу. – И – да, именно эту программу мы сейчас применим. Если ты не хочешь вскрыть компьютер и проверить, удастся ли тебе должным образом отсортировать нули и единички.

– Нет, благодарю, – заверил Дрейкос.

На мониторе перестали сменяться загрузочные надписи и появился роскошный красочный снимок поместья семьи Чукок на фоне восходящего солнца.

– Наши хозяева такие скромники, верно? – пробормотал Джек, вглядываясь в клавиатуру.

Клавиши, само собой, были с бруммгианскими буквами.

Осторожно, чтобы не ткнуть по ошибке не в ту клавишу, Джек ввел программу «крыса в канализации».

Ничего не произошло.

Голова Дрейкоса слегка приподнялась с его плеча.

– А когда что-то начнется? – спросил дракон.

– Теоретически – примерно три секунды назад, – ответил Джек.

Он попытался ввести программу заново, проверяя каждую клавишу дважды, прежде чем на нее нажать.

По-прежнему – ничего.

– У нас проблемы, – сказал Джек дракону, вызывая страницу спецификации компьютера.

Тройная колонка бруммгианских слов пробежала поверх изображения поместья. И хотя слова были инопланетными, Джеку хватило одного взгляда, чтобы понять, в чем дело.

– Отлично, – прорычал он. – В этой чертовой жестянке не человеческая операционная система! Здесь стоит что-то бруммгианское, да к тому же устаревшее, судя по виду.

Голова дракона поднялась выше, прижав воротник к шее Джека.

– Трюк с «крысой в канализации» работает только на человеческих операционных системах?

Джек уронил руки на колени.

– Именно так.

– А почему ты не ожидал, что тут будет инопланетная система? В конце концов, это же бруммгианский компьютер.

– Конечно, но Газен-то – человек.

Оттолкнувшись от стола, Джек забросил ногу на ногу. Короткая вспышка боли пронзила его бедро, напомнив об одном из небрежных пинков ее высочайшества.

– Да и кто в наши дни пользуется не человеческими операционными системами?

Дракон выстрелил языком в сторону компьютера.

– Семья Чукок, вероятно, – ответил он.

– Да, – согласился Джек.

Он вытащил из тайника комм-клип и включил его.

– Дядя Вирдж?

– Я здесь, – отозвался голос компьютера. – Ты в порядке, парень?

– Я жив, – хмуро ответил Джек. – Для раба это очень даже неплохо. Где ты?