Наследство завоевателей - Зан Тимоти - Страница 17

— И о том, и о другом.

Тирр-джилаш прижал язык к небу.

— Не знаю, отец. Я действительно не знаю. Это коварный и опасный враг, без всяких сомнений. Но с другой стороны, в них чувствуется какая-то противоречивость.

— Но они ведь инопланетяне, — напомнил ему Тирр'т-рокик. — У них могут быть мотивы поведения, отличные от наших.

— Верно, — согласился Тирр-джилаш. — Но я полагаю, что люди могут и не быть теми порочными воинственными существами, какими нам их представляют.

Тирр'т-рокик нахмурился.

— О чем ты говоришь? Они же первыми напали на нас.

Тирр-джилаш отвернулся и взглянул на реку.

— Возможно, заседание Верховного клана и Верховного командования вооруженными силами дезинформирует нас.

Он почувствовал на себе взгляд отца. — Ты хочешь сказать, что они ошибаются?

— Они откровенно лгут.

В течение долгого бита слышен был лишь шелест листвы. Тирр-джилаш не отрывал взгляда от реки и долины, боясь увидеть выражение лица своего отца.

— Ты понимаешь, что говоришь? — сказал, наконец, Тирр'т-рокик. — Ты обвиняешь заседание Верховного клана в том, что оно преднамеренно начало войну. А потом сообщило народу джирриш лживую информацию.

— Я понимаю, — сказал Тирр-джилаш. — Ты хочешь сказать, что вожди не способны лгать?

Тирр'т-рокик фыркнул.

— Вряд ли. И все же. У всякой лжи есть своя цель. Личная выгода, попытка избежать наказания или иных неприятностей. Зачем заседанию Верховного клана потребовалось говорить о людях-завоевателях и обвинять их в агрессии?

— Я не знаю, — ответил Тирр-джилаш. — Но я не могу просто так отбросить свидетельства человека по имени Фейлан Кавано. А он, по всей видимости, уверен, что корабли джирриш открыли огонь первыми.

Тирр'т-рокик фыркнул.

— Ты обвиняешь своих вождей во лжи и в то же время веришь на слово какому-то коварному завоевателю.

— Я знаю, что все это звучит нелепо, — согласился Тирр-джилаш. — Но он упорно настаивал на своем все время, пока оставался у нас в плену. Я полагаю, что никакой человек, говорящий заведомую ложь, не продержался бы так долго.

В течение нескольких битов Тирр'т-рокик не проронил ни слова, затем вымолвил:

— Ты говоришь мне все это не только для того, чтобы услышать мое мнение. Чего ты хочешь от меня?

Тирр-джилаш собрался с духом:

— Два исследовательских корабля принадлежали клану Кее'рр. Я надеялся, что ты устроишь мне встречу с одним из старейшин, находящихся на борту того или другого судна.

— Я боялся, что ты обратишься ко мне именно с такой просьбой, — сказал Тирр'т-рокик мрачно. — Ты знаешь, какое наказание предусмотрено за подобные несанкционированные беседы?

— Я намерен рискнуть, — сказал Тирр-джилаш.

— Я имел в виду не то, чем рискуешь ты, — отвечал ледяным тоном отец. — Я думал о том риске, которому подвергнет себя старейшина. Если до Верховного Главнокомандующего дойдет слух о том, что некий старейшина частным образом беседует с кем-то о секретных делах, связанных с военным ведомством, то он уже никогда больше не будет связным. Ты готов к тому, чтобы это осталось на твоей совести?

— В общем, нет, — ответил Тирр-джилаш, стыдясь, что все это не пришло ему в голову раньше. Так как техника обрезания органов фсс совершенствовалась с каждым днем, число старейшин постоянно росло и уже превышало триста миллионов, в то время как количество вакансий было на порядок меньше. Следовательно, потерять работу было крахом для старейшины. — Извини, мне следовало подумать об этом раньше.

Опять последовало молчание.

— Для тебя это очень важно, сын мой? — смягчился Тирр'т-рокик.

— Да, — ответил Тирр-джилаш. — И я многим бы рискнул ради этого, если бы дело касалось только меня. Не хочу подвергать риску кого-то другого.

Тирр'т-рокик вздохнул.

— Жди меня здесь. Может быть, мне удастся помочь тебе.

Он исчез. Тирр-джилаш оперся на изгородь и стал смотреть на реку и лес, думая о том, что количество старейшин становится проблемой.

С одной стороны, это можно было рассматривать как вопрос хранения органов.

Алтарь, возвышавшийся за его спиной, располагал нишами для сорока тысяч фсс, и прошло около двухсот циклов, прежде чем семья Тирр'т-рокик полностью заполнила его. Новый алтарь, где бы его ни воздвигли, прослужит еще пару веков.

Но с другой стороны, проблема представлялась весьма сложной и уходила к самым корням культуры джирриш. На протяжении многих поколений джирриш прекрасно уживались в едином сообществе, где старейшины являлись как бы членами семей и прекрасно ладили с детьми, внуками и правнуками. Многие старейшины привыкли к такому порядку вещей и хотели, чтобы он продолжался.

Но ничто не длится вечно. И даже традиция, насчитывающая тысячи циклов, когда-нибудь прерывается. По мере того как менялась концепция, на которой основывалось общество джирриш, пересматривалась и роль старейшин в этом обществе.

Раздался легкий шум, и появился Тирр'т-рокик в сопровождении еще одного старейшины.

— Это мой сын, исследователь Тирр-джилаш, — сказал Тирр'т-рокик, указывая на Тирр-джилаша языком. — Он находился в составе группы специалистов по инопланетянам, изучавшим поведение пленного человека-завоевателя. А это, — он сделал жест в сторону своего коллеги, — Бвит'т-хиббин, твой дальний родственник по материнской линии. Он является одним из связных на корабле «Исследователь».

Тирр-джилаш почувствовал, как шевелится его хвост. «Исследователем» назывался один из четырех кораблей, первыми вступивших в контакт с людьми.

— Счастлив познакомиться с вами, — сказал он.

— Да, — произнес Бвит'т-хиббин, критически осматривая Тирр-джилаша, — так это вы. Может быть, вы не согласитесь со мной, исследователь, но лично я считаю вас ответственным за то, что один из моих праправнуков преждевременно прибыл к семейному алтарю.

— Да, я знаю, — сказал Тирр-джилаш, морщась при воспоминании о своих неудачах. Еще семь джирриш стали старейшинами в результате атаки людей.

— Известно ли вам, что он все еще не стал духом? — спросил Бвит'т-хиббин. — Прошло уже семь фулларков с момента его прибытия к алтарю, а он все еще корчится в муках. Семь фулларков. И никто не может сказать членам его семьи, когда он придет в себя.

— Но вряд ли Тирр-джилаш виноват в этом, — осторожно вступил в разговор Тирр'т-рокик. — Базовая планета №12 находится на расстоянии пятидесяти световых циклов от Окканвы. Ясно, что перелет вашего родственника носил весьма болезненный характер. Это цена, которую мы платим за космические полеты.

Выражение гнева исчезло с лица Бвит'т-хиббина, теперь оно выражало лишь усталость.

— Возможно, цена слишком высока, Тирр'т-рокик, — сказал он, тихо вздохнув. — Может быть, когда-нибудь мы залетим так далеко, что обречем наших новых старейшин на безумие, которому не будет конца.

— Может быть, — согласился Тирр'т-рокик. — Но мы еще не знаем о пределе наших возможностей. Если только таковой вообще существует. Что до меня, то я верю в силу духа джирриш.

— Возможно, так оно и есть. — Бвит'т-хиббин, казалось, взял себя в руки. — Мне сказали, что вы хотите спросить меня о чем-то, исследователь Тирр-джилаш. Что же такого ценного я могу сообщить вам?

— Я провел много времени с пленным человеком, связной, — сказал Тирр-джилаш. — Он уверял меня, что битву начали корабли джирриш.

Бвит'т-хиббин фыркнул:

— Вы верите инопланетянину, а не своим вождям?

— Я должен быть уверен, что не произошло никакой ошибки, — парировал Тирр-джилаш.

— Тогда слушайте меня и верьте мне, исследователь Тирр-джилаш, — сказал Бвит'т-хиббин. — Я находился там… и уверяю вас, что первыми открыли огонь люди-завоеватели.

— Вы уверены в этом? — спросил Тирр'т-рокик.

— Когда военное судно пытается поразить ваш орган фсс при помощи смертоносного для старейшин оружия, то никаких сомнений быть не может, — выпалил Бвит'т-хиббин. — И я не желаю, чтобы вы оба когда-либо испытали подобную боль.