Заговорщица - Зевако Мишель - Страница 95

— Ну, давай рассказывай! Похоже, ты не просто грабишь путешественников, беря с них непомерную плату, но еще и…

— Монсеньор, я собирался вас убить! — чистосердечно признался хозяин.

— Убить, а потом ограбить?

— Ограбить — это само собой… Но вообще-то мне заплатили за убийство…

— Кто?

— Один дворянин.

— Рассказ становится все интересней и интересней! Вставай, друг мой, побеседуем. А вы оба — вон отсюда! — прикрикнул шевалье на лакеев.

Оба молодца с большим удовольствием исполнили приказ, а хозяин встал с колен и робко спросил:

— Вы со мной ничего не сделаете?

— Если скажешь правду, ничего. Но если я замечу, что ты врешь, то привяжу тебя к стулу теми самыми веревками, которые вы приготовили для меня, а потом ножом, наточенным на меня же, отрежу тебе оба уха. А теперь зажги свечу и принеси вина…

Трактирщик проворно исполнил то, что ему велели.

Пардальян удобно устроился перед огнем со стаканом вина в руке и произнес:

— Начинай, я слушаю!

— Все расскажу как на духу, монсеньор… Дело в том, что я видел дворянина, о котором вы расспрашивали…

Пардальян побледнел от гнева.

— Негодяй, да я тебя задушу!

Железная рука гостя и впрямь сдавила шею хозяина, и тот в ужасе захрипел:

— Монсеньор, монсеньор, вы же обещали помиловать меня, если я расскажу все без утайки…

— А где доказательства, что ты не врешь, мерзавец?

— Да разве я посмел бы вас обмануть? Вы такой страшный!

Пардальян усмехнулся и разжал пальцы.

— Продолжай! — приказал он.

— Этот самый дворянин так же. как и вы остановился на моем постоялом дворе.

— Когда?

— Часов шесть назад.

Пардальян рассчитал, что теперь Моревер уже имеет в запасе около восьми часов.

— Он вошел, — продолжал трактирщик, — занял вот этот самый стол и велел подать вина. Потом он пригласил меня выпить вместе с ним и сказал, что в гостинице наверняка появится один человек. И очень точно описал вас. Как только вы переступили мой порог, я вас сразу же узнал!

— Дальше…

— А дальше этот дворянин наказал, чтобы я обманул вас, когда вы станете расспрашивать меня, и дал мне за это три экю…

— Ясно. Но неужто он толкнул тебя еще и на убийство? Я давно знаю этого человека, он способен на всякое, однако на такую подлость вряд ли.

— Вряд ли? — удивленно воскликнул трактирщик и взглянул на шевалье с сожалением и сочувствием. — Позвольте мне, монсеньор, сказать, что редко я встречал людей, могущих сравниться с вашей милостью отвагой и…

Трактирщик смущенно замолк.

— …простодушием, — продолжил его мысль шевалье. — Говори, не стесняйся… дураком, как видно, меня считаешь?

— Что вы, сударь… не смею и думать подобного…

— Зато тебя простодушным никак не назовешь, в людях ты хорошо разбираешься, хотя и трусоват… Значит, ты сразу догадался…

— …я сразу догадался, что этот дворянин смертельно вас ненавидит. Он долго ходил вокруг да около, но к конце концов вытащил пять золотых экю и поручил мне убить вас или, по крайней мере, ранить так. чтобы вы застряли здесь недели на две…

— Вот видишь, этот достойный господин, может, и не желал моей смерти!

— Как же, не желал… очень даже желал…

Пардальян задумался и замолчал. Трактирщик осторожно тронул его за рукав.

— Монсеньор, — робко произнес он, — надеюсь, вы мне поверили? Я вижу, вы колеблетесь… и…

— И ты боишься, что я все-таки тебя придушу? Успокойся, я оставлю тебя в живых, но только в том случае, если скажешь, куда он уехал. Однако учти: обманешь — вернусь сюда, хоть через месяц, хоть через год. и даже если ты сбежишь, все равно разыщу и накажу!

— Что вы, что вы! — взмолился хозяин. — Верьте мне! Я скажу правду, чистую правду! Вы мне нравитесь гораздо больше, чем тот дворянин!

— И на том спасибо! А чем это я тебе так понравился?

— Я еще не встречал человека смелее и сильнее!.. Так вот, тот постоялец предупредил, что коли вы останетесь в живых, то непременно поколотите меня, а потом опять начнете расспрашивать…

— О, вижу, господин де Моревер предусмотрел и эту возможность…

— Он велел мне сказать, что уехал в сторону Тура, по той дороге, что идет мимо постоялого двора.

— А на самом деле?

— А на самом деле он проехал через поле и оказался на дороге в Божанси.

— Там есть мост через Луару?

— Паром есть.

— Хорошо. Приготовь мне комнату и завтра разбуди на рассвете.

Трактирщик низко поклонился и удалился. Через десять минут он вернулся и объявил гостю, что постель для него готова. Шевалье прошел вслед за хозяином в довольно просторную и чистую комнату. Трактирщик многозначительно указал гостью на прочный засов, красовавшийся на дверях,

— А это мне ни к чему! — заметил Пардальян. — Я оставлю дверь открытой, чтобы ты утром мог войти и разбудить меня…

Хозяин взглянул на гостя с удивлением и подумал:

«Соображает он все-таки плоховато. Я же могу его разбудить простым стуком в дверь. Нет, но каков храбрец! Ведь я же пытался его убить, а он и в ус не дует, не боится, что я попробую ночью еще раз… «

Но Пардальян неплохо разбирался в людях. Он был совершенно уверен, что теперь трактирщика бояться нечего, как, впрочем, и его незадачливых помощников. Пардальян прекрасно выспался, и сон его охранял человек, которому заплатили за его смерть.

В семь утра Пардальян уже собрался в дорогу. Перед отъездом он последний раз побеседовал с хозяином.

— Слушай, — сказал гость, — право слово, я тебя не понимаю. Почему за какие-то пять экю ты согласился убить незнакомца, который тебе ничего плохого не сделал?..

— Больно жизнь у меня тяжелая, сударь, — вздохнул трактирщик. — Грабят все кому не лень — и католики, и гугеноты. Вот и докатился до убийства…

— М-да, грустное зрелище! Почтенный содержатель постоялого двора — и вдруг наемный убийца! Запомни, приятель, что жизнь человеческая — штука дорогая и негоже покупать ее за пять экю!

Распрощавшись с трактирщиком, шевалье пустил коня рысью и направился по тропинке, что вилась через поля. Тропа шла наискось и выходила прямо к Луаре. Часа через два шевалье выбрался на ту самую дорогу, по которой ехал вчера. Он поскакал в сторону Божанси — башни этого города уже виднелись на противоположном берегу.

Он как раз проезжал мимо буковой рощицы, когда раздался выстрел из аркебузы. Пуля перебила ветку у него над головой. Пардальян спрыгнул с коня и бросился в лесок, заметив шагах в двадцати от себя легкий дым. Он обыскал всю рощицу, но никого не нашел. Пришлось ему вернуться ни с чем.

Кто же стрелял? Может, один из тех грабителей, что промышляют на дорогах? А вдруг этого человека на всякий случай нанял Моревер? Нанял и велел ждать в засаде у леса… Он же мог предвидеть, что Пардальян сумеет-таки вытрясти из трактирщика всю правду…

Шевалье недоуменно пожал плечами и галопом помчался вдоль берега.

До Божанси можно было добраться только на пароме, который перевозил людей, лошадей, кареты и телеги. Он как раз причалил к левому берегу. Пардальян взошел на паром, и перевозчик принялся неторопливо тянуть канат.

Шевалье не преминул побеседовать с паромщиком. Не переправлялся ли вчера вечером через Луару всадник? Если да, то в каком направлении он поехал?

Паромщик ответил, что вчера вечером никого не перевозил. Но дворянина, похожего на того, о котором его расспрашивали, кажется, видел. Когда в прошлый раз он привел паром к левому берегу, его ждал как раз этот человек. Он спросил, можно ли по левому берегу доехать до Орлеана…

— Прекрасно, — решил Пардальян. — Пусть себе едет по левому берегу, а я доберусь до Орлеана по правому.

Паром уже был на середине Луары, как вдруг перевозчик слишком резко дернул за канат; паром покачнулся, и Пардальян вместе с конем очутился в воде. (Шевалье не спешивался, ибо Луара в этом месте была не очень широка, так что путешествие на пароме обещало быть коротким. ) Ему пришлось выпутываться из стремян, однако он с этим легко справился, ухватился за конскую гриву и поплыл к берегу.