Дочки-матери - Знаменская Алина - Страница 53

Он поднимал и опускал гантели, которые раздобыл где-то брат. Делал наклоны и потом нещадно массировал колющую мелкими иголочками ногу.

После завтрака, когда Оля стояла полностью готовая к выходу в школу, во дворе залаяла собака. Дети кинулись к окну, а Юля машинально оглянулась на Андрея. Он тоже смотрел на нее. Напряженно и выжидательно.

— Тетеньки какие-то, — сообщила Оленька.

— Это опять за мной! — Сашкино лицо выражало полное отчаяние. Он кинулся мимо брата в спальню и забился там в угол, за свой топчан.

— Я не пойду в школу, — заявила Оля.

В калитку громко стучали. Юля пошла открывать.

— Комиссия из отдела семьи и попечительства, — сухо объявила тучная женщина в пальто на синтепоне и норковом берете.

Она словно и не была здесь пару дней назад. Словно и не была знакома с обитателями этого дома. Сзади нее маячила высокая дама в кожаном пальто. У дамы было весьма недружелюбное лицо. Не дожидаясь приглашения, тучная дама плюхнулась на стул и широким жестом пригласила ту, которая в кожаном.

— Вот, Ольга Семеновна, полюбуйтесь. Так и живут. Мать с дочкой — приезжие. Солдат не прописан, родственником не является. И плюс — сбежавший из интерната несовершеннолетний подросток. Как это назвать?

— Притон, — устало, голосом, полным скорби и опыта, отозвалась кожаная.

— Здравствуйте. — Оля вышла из Сашкиной спальни. — Мам, а что такое притон?

— С каких это пор комиссии состоят из двух человек? — не удержалась Юля.

Тучная развернулась к ней всем телом.

— А вам, девушка, двоих мало? — с каким-то даже удовлетворением поинтересовалась она. Тучная окинула Юлю взглядом, полным пренебрежения и даже брезгливости. — Сейчас участковый подоспеет. Третьим будет.

Тетка в кожаном усмехнулась без улыбки.

— Оленька, беги в школу, детка, — бросила Юля дочери.

— Я уйду, а они Сашу увезут, — нахмурилась девочка. — Лучше я сегодня дома останусь.

Тетки многозначительно переглянулись. Юля взяла дочь за руку:

— Оля, отправляйся.

— Не пойду! — Олин голос начинал дрожать.

В проеме двери показался Сашка. Буркнув слова приветствия, он подошел к девочке и что-то сказал ей на ухо. Затем он взял ее за плечи и вывел в коридор. Юля в окно видела, как Сашка проводил девочку до калитки и как та, часто оглядываясь, побежала к школе.

Юля боялась смотреть на Андрея. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы уловить исходящее от него напряжение, закипавшую внутри него смуту. Скулы его покрылись легким румянцем, и по этому фону гуляли желваки.

— Где же ваш братик? Позовите его, пока не убежал, — не стараясь даже придать своему тону нормальное звучание, поинтересовалась тучная.

— На все ваши вопросы отвечу я сам, — объявил Андрей, непроизвольно собирая руку, лежащую на столе, в кулак.

— Ну что ж. — Тетки переглянулись. — Тогда ответьте нам, когда ваш ребенок пойдет в школу? Вторая четверть началась!

— Как только будут оформлены необходимые документы, — сдержанно ответил Андрей.

— Чем же он занимается у вас вместо школы? Зарабатывает? — не унималась тучная. — По электричкам милостыню просит? Или машины моет? Понятное дело, ему нужно семью кормить. Сколько здесь работающих?

Тетка картинно развернулась, словно пыталась найти кого-то еще в комнате.

Юля чувствовала себя так, словно чужие люди рылись в ее грязном белье. Несколько раз по телу уже пробежала дрожь.

— Мой брат не просит милостыню в электричках, — голосом, начинающим приобретать низкие ноты, тихо возразил Андрей. — У меня есть средства, чтобы содержать брата.

— Как вы смеете, — встряла Юля, чувствуя, как щеки начинают пылать. — Человек с войны пришел, раненый…

— А тебе, красавица, помолчать бы, — наконец заговорила высокая. — На каком основании у тебя проживают… эти двое?

— Это мои квартиранты, — отчеканила Юля.

— Квартиранты… — передразнила высокая, а тучная со свистом усмехнулась. — Совсем распустились! Детей не стесняются! Развели форменный бордель и думают, что им это с рук сойдет!

— Ну вы, полегче, — одернул Андрей. Юле кровь бросилась в голову. — Не смейте оскорблять девушку!

— Девушка! — подхватила тучная. — Девушка с ребенком! Да я смотрю, вы спелись. Обо всем договорились.

— Уходите, — опустив глаза в пол, тихо произнесла Юля. — Уходите из моего дома.

— Мы представители власти, красавица, — с ядовитой ухмылкой напомнила высокая. — И уйдем из вашего… дома… только когда посчитаем нужным.

— А вот и третий бежит, — обрадовалась тучная, Юля увидела в окно, как по дорожке к дому спускается милиционер. Кулак Андрея на столе побелел.

…Едва закончилась планерка, к подъезду местного белого дома подкатила синяя “Газель” с надписью “Телевидение”. Из машины выскочил известный каждому жителю области телеведущий с резкими чертами лица и живыми веселыми глазами, за ним, — небрежно одетый высокий оператор с хвостиком, девушка с микрофоном и еще двое — женщина с пышной шевелюрой и тонконогая девчонка в короткой кожаной юбке.

Нашествие телевидения никого в белом доме не удивило — перед выборами эта братия паслась здесь ежедневно. Перед телевизионщиками беспрепятственно распахнули все двери.

Мэр, аккуратненький, кругленький, стремительно лысеющий дядечка, радушным жестом пригласил гостей в кабинет. Те, не смущаясь, с порога принялись делать свое дело — расставляли штативы со студийным светом, искали ракурс, подключали микрофоны.

— Вы без предупреждения, — мягко пожурил ведущего действующий глава. — Могли не застать меня на месте. Предвыборная кампания, приходится выезжать на места, встречаться с людьми…

Ведущий, мило улыбаясь (что делало его лицо хитроватым), подсел к мэру и предложил:

— Давайте, Петр Ильич, очертим круг вопросов. Передача у нас серьезная. Вот, например, нас интересует: какое внимание администрация города уделяет воинам-чеченцам? То есть нашим ребятам, отслужившим в “горячих точках”?

Мэр взметнул брови вверх, в результате чего гладенький лобик покрылся складками. Он задумался.

— Леночка! — неожиданно высоким голосом позвал он секретаршу. — Принесите мне сведения по воинам из “горячих точек”. И пригласите-ка военкома!