Дочки-матери - Знаменская Алина - Страница 65

— Пусть он обратится в военкомат, — вслух подумал Бородин. — Они обязаны выделить ему путевку.

— Он никуда не станет обращаться, — упавшим голосом возразила Лерка. — Вы его не знаете. Он гордый и упрямый. Они с братом смастерили тренажер, но он такой неудобный. И потом… ему нужен врач. Я думала, что вы…

Бородин почувствовал, что Лерка готова зареветь. Бородин злился на себя за свои обтекаемые фразы, за то, что не мог стукнуть по столу кулаком и сказать: “Все сделаю! Ты можешь на меня положиться!” Лерка смотрела на него как на большого и сильного. Как и должны дети смотреть на отца.

— Для тебя это так важно? — спросил Бородин, хотя и так все уже понял.

— Я люблю его, — прохлюпала в трубку Лерка. Бородин еще не придумал, как именно сумеет помочь, но что попытается, знал наверняка.

Лера Рожнова и представить себе не могла, что на конкурсный просмотр в агентство “Ирис” набежит столько народу. Девчонки всех мастей — рыжие, брюнетки, крашеные и натуральные блондинки — наводнили коридор студии. Тут же толпились родители. Атмосфера нервной напряженки захватила всех и мелко потряхивала. Здесь назывались незнакомые Лерке фамилии, из уст в уста передавались легенды о членах жюри.

И через два часа томления в душном коридоре Лерка просто пропиталась всеобщим волнением и зарядилась необходимостью во что бы то ни стало понравиться этим пресловутым членам жюри, пройти этот чертов конкурсный отбор!

Все девушки получили бейджи с номерками и должны были появиться на подиуме два раза — в вечернем платье и в купальнике. Вечернее платье Лерка одолжила у Ани. Из тех, что остались от Аниной матери. Блестящее и гладкое, оно обтекало фигуру и мелкими волнами охватывало ноги при ходьбе. Когда Лерка вышла на подиум в купальнике, она никого и ничего не видела перед собой. Лица жюри слились в одну бледную полосу, и она только приказывала себе не думать о том, что голая ходит по сцене перед незнакомыми людьми. Когда дошла очередь выйти на подиум в платье, Лерка уже успела немного успокоиться и думала лишь о том, как не запутаться в собственном подоле и устоять на высоких каблуках. Она смотрела на членов жюри и пыталась улыбаться. Она заставляла себя задерживать взгляд на каждом. Вот женщина с прямой спиной и красными волосами. Кажется, это и есть хозяйка агентства. Взгляд беспристрастный, даже отталкивающий. Рядом какие-то мужчины. У тех глаза более доброжелательные. Некоторые даже улыбаются.

И вдруг из этой чуждой массы Леркин взгляд выхватил знакомое лицо. Она чуть не споткнулась на подиуме. Прошла до конца и остановилась прямо напротив этого лица. Перед ней сидел известный тележурналист Королев, который вместе с ней и мамой ездил в Вишневый выручать Сашку Морева. Ведущий, как обычно, выглядел весьма уверенным в себе. Скрещенные на груди руки, ямочки на щеках. Интересно, а он узнал ее? Ведь они как-никак целый день провели под одной крышей. Лерка остановила свой взгляд на Королеве чуть больше, чем нужно. Если он вспомнит ее, то хотя бы замолвит словечко по знакомству. Что-то мелькнуло в его глазах, какая-то вспышка произошла, когда Лерка, наклонив голову, уставилась прямо на него.

Потом потянулись два долгих часа ожидания, за которые Лерка успела уже сходить в кафе и неторопливо выпить кофе с молоком для поддержания сил и сгрызть пакет чипсов. Лерка успела в красках обрисовать себе картину будущего триумфа. Она представила себя на подиуме во время показа коллекции одежды. Телевидение, журналисты. Возможно, ее даже покажут по телику, и Андрей увидит. Тогда он посмотрит на нее другими глазами и поймет, от чего отказался. Но она не гордая. Она приедет в Вишневый, возможно, на собственной машине, и тогда… Что будет, когда она зарулит на улицу Станционную в собственном авто, Лерка додумать не успела.

Вывесили списки прошедших конкурсный отбор, и лавина девушек хлынула к вожделенному клочку бумаги. Лерка рванула вместе со всеми и стала шарить глазами в конце списка. Но там, где и положено находиться фамилиям на букву Р, она себя не нашла и вернулась глазами к началу, решив, что список мог быть составлен не в алфавитном порядке, а спонтанно. Лерку толкали, вокруг начался бурный выплеск эмоций — кто-то рыдал, кто-то громко ругался, а кто-то визжал от восторга. Буквы прыгали перед глазами. Но Лерка заставила себя сосредоточиться и перечитать все фамилии заново. Даже когда она перечитала список в десятый раз, она все еще не могла поверить, что фамилии Рожнова там не имеется.

— Валерия!

Лерка обернулась и увидела Королева. Он широко улыбался.

— Что ты тут делаешь? Где мама?

Лерка не расслышала его вопросов. Ее точила одна-единственная мысль — и она с этой мыслью, с этим ниоткуда взявшимся горем кинулась к Королеву как к единственному близкому человеку.

— Меня не взяли! Меня нет в списках!

Лерка разрыдалась на груди у телеведущего и тут же испачкала его рубашку своей водостойкой тушью “Орифлейм”.

— Господи, нашла из-за чего реветь! — Королев отнял ее от своей груди и стал терпеливо утирать слезы носовым платком.

Королев искренне не понимал, как можно реветь из-за того, что тебя не взяли работать моделью. Пока Лерка ревела и сморкалась в его платок, он пытался отвлечь ее и про себя соображал, как лучше поступить. Конечно, он может подойти к Инге, этой стерве с толстым кошельком, и попросить за девочку. Но, во-первых, он не хотел быть ничем обязанным Инге — не дай Бог быть в долгу перед ней. А во-вторых, он хорошо знал, что за работа ожидает эту наивную девочку, попади она сюда. Поэтому Королев, утирая Лерке слезы, тянул время, продолжая вести с ней душеспасительную беседу.

— Мама в курсе, что ты сюда пришла?

— Да. Нет. Она в санатории. Она не знает.

— Тем более. Тут все равно без согласия родителей не возьмут.

— Я бы принесла это долбаное согласие! У меня еще отец имеется! — зло тявкнула Лерка.

Королев, уже поняв, что просто так пройти мимо не сможет, усадил Лерку на широкий подоконник и стал терпеливо расспрашивать обо всем. К концу беседы он сделал для себя некоторые выводы. Девочке плохо. Ей плохо и небезопасно дома, где безвылазно сидит вечно пьяный отец. И не помоги он сейчас этому ландышу на длинной ножке, неизвестно, в какую сторону она кинется.