Сын света - Жак Кристиан - Страница 51

— Когда гиксосы много веков назад овладели Египтом и стали править страной, они прекрасно ладили со многими правителями провинции Дельта, которые предпочли сотрудничество смерти. Поможем истории, Аша; воспользуемся хеттами, чтобы прогнать Рамзеса, создадим собрание ответственных, которые не дадут нашей стране свернуть с правильного пути.

— Опасность довольно велика.

— Если мы ничего не предпримем, Рамзес раздавит нас своими сандалиями.

— Что конкретно вы предлагаете?

— Ваше назначение в Азию будет первым шагом. Мне известны ваша исключительная способность налаживать связи. Вам придется превратить врагов в друзей и убедить их помочь нам.

— Никому не известны истинные намерения хеттов.

— Благодаря вам мы это узнаем. Так мы развернем свою стратегию и заставим Рамзеса совершить непоправимые ошибки, которые пойдут нам на пользу.

Аша, очень спокойный, скрестил пальцы рук.

— Да, удивительный план, но очень рискованный.

— Робкие обречены на провал.

— А если хетты хотят только одного — войны?

— В этом случае мы устроим так, чтобы Рамзес проиграл ее, а мы бы выступили спасителями.

— На это понадобятся годы подготовки.

— Вы правы. Борьба начинается уже сегодня: сначала — сделать все, чтобы помешать Рамзесу взойти на трон; если нам это не удастся, нужно будет свергнуть его, благодаря напору изнутри и извне. Я расцениваю его как опасного противника, сила которого с каждым днем будет только увеличиваться, так что лучше всего от него избавиться.

— Что вы можете мне предложить за мою помощь? — спросил Аша.

— Пост министра иностранных дел вам подходит?

Ухмылка дипломата подтвердила Шенару, что он попал в точку.

— Пока я буду заперт в четырех стенах в Мемфисе, я не многое смогу сделать.

— Ваша репутация безупречна, Рамзес поможет нам, сам того не подозревая; я убежден, что ваше назначение — это всего лишь вопрос времени. Пока вы находитесь в Египте, мы больше не увидимся, потом же наши встречи будут проходить тайно.

Корабль причалил вдалеке от порта в Мемфисе. На берегу в колеснице ждал человек Шенара, который и доставил Ашу в город.

Старший сын фараона смотрел, как удаляется колесница дипломата. За ним уже установлена слежка; если он попытается предупредить Рамзеса, ему не долго жить после этого предательства.

38

Человек, который пытался убрать Рамзеса, прибегнув к услугам конюха и возницы, не ошибся: младший сын царя появился на свет, чтобы стать его преемником. Многими чертами характера он походил на отца: его энергия казалась неистощимой, ум и воля к действию, пожалуй, могли преодолеть любое препятствие, огонь, который горел в его душе, предопределял для него высшую власть.

Несмотря на все его предостережения, никто не хотел его слушать. Выбор Рамзеса регентом, наконец, открыл многим глаза, и тогда они пожалели о том, что его попытки что-то изменить не увенчались успехом. Хорошо еще, что конюх и возница уже были на том свете: поскольку он никогда сам с ними не встречался, а посредник никогда уже никому ничего не скажет, расследование было обречено на неудачу. Не существовало никакого способа добраться до него самого и доказать его вину.

Принимая во внимание его планы, которые хранились в строжайшей тайне, он не мог позволить себе и малейшей неосторожности. Нанести сокрушительный и точный удар было единственным решением, даже если теперешнее положение Рамзеса делало задачу более трудной. Рядом с регентом постоянно кто-то находился, Амени ловко отваживал навязчивых посетителей, лев и собака были царевичу прекрасными телохранителями. Проникнуть внутрь дворца не представлялось возможным.

Зато устроить несчастный случай во время его переезда или путешествия было сравнительно несложно, при условии, если правильно подобрать нужных людей. Эта блестящая мысль не давала ему покоя. Если Сети попадется в ловушку и согласится взять с собой в Асуан своего сына, Рамзес оттуда не вернется.

В девятый год царствования Сети Рамзес праздновал свое семнадцатилетие в компании Амени и Сетау с его нубийской невестой, Лотус. Конечно, было жаль, что Моис и Аша не смогли прийти: первого задержали дела на стройке в Карнаке, второй только что отбыл в Ливан с миссией ознакомительного порядка, которую поручило ему министерство иностранных дел. Собрать когда-нибудь в будущем бывших учеников «Капа» представлялось довольно проблематичным, если только регент не сделает их своими ближайшими соратниками; однако независимость их ума должна была неминуемо указать им разные дороги. Только Амени отказывался покидать Рамзеса, объясняя это тем, что без него регенту сложно было бы справляться с управлением своей администрацией и содержать все дела в порядке.

Лотус, отказавшись от услуг придворного повара, сама приготовила жареного ягненка с виноградом и горошком.

— Отменно, — оценил регент.

— Отведаем, но не будем объедаться, — посоветовал Амени. — У меня еще работа.

— Как ты терпишь этого дотошного писаря, убийцу радости? — вмешался Сетау, который прежде решил накормить собаку и льва внушительных размеров.

— Не у всех есть свободное время гоняться за змеями, — вступился за себя Амени. — Если бы я не тратил время, записывая рецепты лекарств, которые ты составляешь, твои усилия были бы напрасны.

— Где расположились новобрачные? — поинтересовался Рамзес.

— На границе пустыни, — ответил Сетау, лукаво улыбаясь. — Как только спускается ночь, все рептилии выползают наружу, и мы с Лотус отправляемся на охоту. Не знаю, хватит ли всей нашей жизни, чтобы изучить все разнообразие видов змей и их повадки.

— Твой дом не похож на жилище, — заметил Амени. — Это, скорее, лаборатория. И ты все время расширяешь ее… Получая такие суммы за свои лекарства, ты, конечно, можешь выстроить себе целый дворец.

Заклинатель змей внимательно посмотрел на писца.

— Кто тебе сказал? Ты ведь никогда и носу не показываешь из своего кабинета!

— Где бы он ни находился, твой дом все равно зарегистрирован в кадастре и эпидемической службе; я же всего лишь подбираю нужную информацию для регента.

— Да ты следишь за мной! Этот малыш опаснее скорпиона!

Желтый пес весело залаял, не веря в раздражение Сетау, который продолжал обмениваться колкостями с Амени, пока внезапное вторжение посланника фараона не прервало их беседу. Рамзесу надлежало в спешном порядке явиться во дворец.

Сети и Рамзес медленно шли в гору по узкой тропинке, которая петляла между громадными глыбами розового гранита. Прибыв ранним утром в Асуан, правитель и его сын тут же отправились в карьеры. Фараон желал лично проверить тревожный отчет, который ему недавно представили, и хотел, чтобы его сын увидел богатое скопление минералов, где добывался камень для будущих обелисков, колоссов, ворот и плит, украшающих храмы, — собрание шедевров, вытесанных из твердого камня под открытым небом.

В послании говорилось о некоем конфликте между прорабами, рабочими и солдатами, в обязанности которых входило перевозить многотонные монолиты на огромных баржах, соединенных между собой в ряд и выстроенных специально для этого. К этим неурядицам прибавилась еще одна, гораздо более серьезная: специалисты полагали, что запасы главного карьера уже исчерпаны. По их мнению, там остались лишь небольшие куски и вкрапления слишком малого размера, чтобы из них могли получиться большие обелиски или гигантские статуи.

Отчет был подписан неким Апером, управляющим карьерами, который, опасаясь, как бы его донесение не задержали чиновники, поскольку в нем открывалась нелицеприятная правда, решил обратиться непосредственно к царю, минуя административную лестницу. В секретариате правителя, расценив, что данные отчета серьезны и реальны, представили донесение царю.

Рамзес чувствовал себя как дома среди обломков скал, палимых солнцем; он ощутил силу вечного материала, который скульпторы превращали в говорящие камни. Огромный карьер Асуана являлся одной из опор государства, со времени первой династии олицетворяя неизменность человеческого стремления к творчеству, которое переживало поколения и бросало вызов разрушительному времени.