Возвращение фараона - Жак Кристиан - Страница 38

– К чему эта бесполезная работа?! – воскликнул он, глядя на заваленный дощечками и папирусами пол.

– На чем были эти списки?

– На табличках из сикоморы.

– Вы сможете найти их здесь?

– Надеюсь.

Новое разочарование постигло Сехема. После бесплодных поисков он вынужден был признать:

– Они исчезли! Но есть черновики. Пусть даже неполные, они будут полезны.

Молодые писцы вытаскивали известковые черепки из ящиков, где они хранились. При свете факелов Сехем нашел ценные черновики.

Судостроительная верфь напоминала улей в момент наибольшей активности: мастера отдавали краткие и точные распоряжения плотникам, нарезавшим из акации длинные доски. Каждый занимался своим делом в строительстве лодки, приставляли доски, скрепляя их между собой в паз и шип, смолили готовые судна.

– Вход запрещен, – заявил стражник, увидев Пазаира, Кема и павиана.

– Перед тобой визирь.

– Вы?..

– Позови хозяина.

Тот не заставил просить себя дважды. Прибежал мужчина высокого роста. Весь его вид подчеркивал уверенность в себе. Заметив павиана начальника стражи, он склонился перед визирем:

– Чем могу служить?

– Я хотел бы встретиться с иноземными работниками. Вот их имена. – И Пазаир протянул список начальнику верфи.

– Здесь таких нет.

– Подумайте хорошенько.

– Нет, уверяю вас...

– Я располагаю официальными документами, подтверждающими, что вы наняли три месяца назад полсотни иноземцев. Где они?

Реакция собеседника была молниеносной. Он настолько стремительно бросился в сторону маленькой улочки, что на секунду даже Убийца растерялся, но затем, перескочив через ограду, прыгнул на спину беглецу и повалил его на землю.

Кем приподнял задержанного за волосы:

– Так, мы слушаем тебя, парень.

Хозяйство, расположенное к северу от Мемфиса, располагало обширными угодьями.

Ближе к вечеру визирь в сопровождении отряда стражников вошел во двор и обратился к крестьянину, пасшему гусей:

– Где иноземцы?

Внушительный вооруженный отряд произвел впечатление на крестьянина, и тот молча указал на хлев.

Когда Пазаир подошел к строению, оттуда выскочили люди, вооруженные серпами и палками, и преградили ему путь.

– Воздержитесь от насилия, – предупредил визирь, – и пропустите нас внутрь.

Один, наиболее воинственный, поднял серп, но тотчас нож, брошенный Кемом, вонзился в его руку. Остальные охранники отступили.

В хлеву полсотни закованных в цепи иноземцев доили коров и перебирали зерно. Визирь приказал немедленно освободить их и арестовать охранников. Затем он отправился к главе Двойного Белого дома.

Бел-Тран лишь посмеивался:

– Рабы? Да, как во всем Средиземноморье! Рабство дает смирную и недорогую рабочую силу. Благодаря ему мы развернем обширное строительство и получим колоссальную выгоду.

– Следует ли мне вам напоминать, что рабство противоречит Закону и запрещено в Египте?

– Если вы хотите привлечь меня к ответственности, оставьте. Вы не сможете установить никакой связи между мной, судоверфью, крестьянским хозяйством и службой найма иноземных работников. Без свидетелей скажу: я проводил важный опыт, который вы совершенно некстати прервали, но он успел принести свои плоды. Вы со своими законами цепляетесь за прошлое. Когда же вы наконец поймете, что Египет Рамсеса мертв?

– Почему вы так ненавидите людей? – нахмурившись, спросил Пазаир.

– Существуют две расы: повелителей и подчиненных. Я принадлежу к первой, вторая должна мне подчиняться. Вот единственный действующий закон.

– Только в вашей голове, Бел-Тран.

– Многие вельможи согласны со мной, ведь они тоже хотят стать повелителями. Даже если их надежды и тщетны, они сослужат мне хорошую службу.

– Пока я визирь, никто не станет рабом на земле Египта.

– Этот бой угасающими силами должен был бы меня огорчать, но ваши бесполезные потуги скорее забавляют. Хватит истощать себя, Пазаир. Вы, как и я, знаете, что ваши действия никчемны и бесполезны.

– Я буду сражаться с вами до последнего вздоха.

30

Сути с грустью смотрел на свой лук из акации, проверял прочность дерева, натяжение тетивы, пружинистость дуги.

– А что, нет ничего лучше, чем можно было бы заняться? – спросила Пантера ласковым голосом.

– Если ты хочешь царствовать, мне нужно надежное оружие.

– У тебя есть оружие, вот и пользуйся им.

– Ты считаешь, что с ним я смогу одолеть египетское войско?

– Сначала установим свой закон песков. Под твоим началом ливийцы и нубийцы побратались: это уже чудо. Заставь их сражаться, и они подчинятся. Ты – хозяин золота, Сути. Захвати землю, на которой мы будем господствовать.

– Ты и в самом деле сумасшедшая.

– Ты хочешь отомстить, мой милый, отомстить своему другу Пазаиру и своему проклятому Египту, – убеждала она. – С золотом и воинами тебе это удастся. – Пантера страстно его поцеловала.

Поверив, насколько волнующим могло быть приключение, военачальник Сути обходил лагерь. Опьянение первых дней прошло. Ливийцы начали осознавать, что Адафи мертв и убил его Сути. Конечно, они должны были держать слово, данное перед богами. Но нарастало глухое недовольство. Во главе недовольных стоял некий Джесет. Невысокого роста, широкоплечий, черноволосый, вспыльчивый и быстрый, он умело орудовал ножом. Джесет был правой рукой Адафи и не мог перенести то, что власть оказалась в руках египтянина.

Сути обошел лагерь и похвалил воинов: они хорошо ухаживали за оружием, тренировались и содержали себя в чистоте. Джесет в сопровождении пяти воинов подошел к Сути:

– Куда ты ведешь нас?

– А ты как думаешь?

– Меня не устраивает твой ответ.

– Я считаю твой вопрос неуместным.

Джесет нахмурил густые брови.

– Со мной не разговаривают таким тоном.

– Подчинение и почтение – первые добродетели хорошего воина, – заметил Сути.

– При условии, если хорош предводитель, – усмехнулся Джесет.

– Я не устраиваю тебя как военачальник?

– Как ты можешь сравнивать себя с Адафи?

– Побежден был он, а не я, и даже обман не помог ему.

– Ты обвиняешь его в обмане?

– А разве не ты закопал труп его приспешника?

Джесет стремительно выхватил нож и попытался вонзить его в живот Сути. Тот увернулся и, ударив ливийца локтем в грудь, опрокинул на землю и, не давая подняться, ногой вдавил его голову в песок.

– Либо ты подчинишься, либо задохнешься, – прорычал Сути.

Взгляд египтянина разубедил ливийцев вступаться за товарища. Джесет бросил нож и стукнул кулаком по земле, показывая, что сдался.

– Вздохни, – разрешил Сути, ослабляя нажим.

Джесет выплюнул песок и перевернулся на бок.

– Хорошо, а теперь послушай меня, мелкий предатель, – продолжал Сути. – Боги дозволили мне убить обманщика и встать во главе хорошего войска. Я не упущу этот шанс. А ты заткнешься и будешь воевать за меня. А если нет – уноси ноги.

Джесет присоединился к другим воинам.

Армия Сути продвигалась на север вдоль долины Нила, держась подальше от населенных районов. Она шла самым трудным и безлюдным маршрутом. Обладая врожденным инстинктом управления, молодой воин умел распределять усилия и внушал доверие подчиненным; никто больше не оспаривал его власть.

Сути и Пантера ехали верхом впереди войска. Ливийка наслаждалась каждой секундой немыслимой победы, будто стала госпожой этой негостеприимной земли. Сути внимательно слушал пустыню.

– Мы надули дозорных, – с улыбкой заявила девушка.

– Золотая богиня ошибается. Уже два дня они идут по нашему следу.

– Откуда ты знаешь?

– Ты не доверяешь моему чутью?

– Почему же они не нападают?

– Потому что нас слишком много. Они должны собрать вместе несколько патрульных отрядов.

– Ударим первыми!

– Повременим.