Свирепый ландграф - Белянин Андрей Олегович - Страница 4

– Не шутите с этим, милорд! Он ищет Зубы Ризенкампфа!

– Какую-нибудь семейную вставную челюсть, передаваемую, как реликвию, от отца к сыну, а? Имей в виду, мне это ровным счетом ничего не говорит. Я тут проездом… Обычаев не знаю, в традициях не силен, так что прояви сострадание…

– Уговорили, – серьезно кивнула она. Господи, всего с трех стаканов вина и до такой степени… хотя много ли девчушке надо? – Зубы – это… Лучше б он их и не это… Тут уж всем жарко будет! А мне и здесь не холодно… Уже приметы пошли! Стр-р-р-рашные… Он не один. За ним – сила! Сам-то Раюмсдаль что? Тьфу! Я ему сама плюнула… Было дело! Помните?

– Помню. Не отвлекайся от темы и больше не пей. Какие приметы, что они говорят?

– При-и-меты?! Какие еще при-ме-ты… Ну… это – о! О, это такие… умереть и не встать! А Бульдозер, Бульдозер – гад! Меня бьют, а он… – Лия неловко взмахнула рукой и свалила на себя тарелку с рыбой.

В общем, здесь требовался долгий перерыв. Я попросту взял ее на руки и отнес в постель. Она заснула уже по дороге, невнятно бормоча что-то очень знакомое, типа: «Вы им покажете, милорд…» Я укрыл ее одеялом и вернулся в гостиную. Потом подозвал служанку, строго наказал проследить за бедной девочкой, взял меч и отправился на званый ужин к Плимутроку. Но и туда добрался не скоро…

Чтобы попасть во дворец, мне нужно было объехать пару кварталов, пересечь рыночную площадь и широкой улицей двинуть прямо к парадному входу. Признаться, я задержался… Просто не мог отказать себе в удовольствии совершить конную прогулку по новому Ристайлу. После достославной Битвы Пятнадцати Королей наиболее пострадавшие здания снесли. На их месте красовались новые хоромы с классическим дизайном и великолепным качеством строения. Тогда с этим было строго. Рухни что-нибудь в сданном доме – враз всю бригаду каменщиков гуськом на виселицу. Говорят, что готический стиль – это замершая музыка органа… В самое яблочко! Я с беспечно-счастливым видом разъезжал по городу, отвечая улыбкой на приветствия горожан, пока у рыночной площади не столкнулся с бандой кришнаитов. Почему «бандой»? А как их иначе назовешь? Ладно, в общем, дело было так. Еду вперед, совершенно мирный и абсолютно безобидный, никого не трогаю, ни во что не вмешиваюсь, никуда не встреваю – милашка, одним словом. Прямо мне навстречу, лоб в лоб, чешет толпа кришнаитов, человек пятнадцать. Все в оранжевых тряпочках, с бритыми головами, бьют в барабаны и, как водится, славят Кришну. Я бы проехал мимо, но в их нестройных рядах маячила фигура, которую просто невозможно было не заметить. Жан-Батист-Клод-Шарден ле Буль де Зир, трусливый рыцарь, потомок знаменитого рода, награжденный золотыми шпорами за Ристайльскую битву, а самое главное – мой бывший оруженосец. Его бритую голову украшал хвостик на затылке, и в барабан он бил с энергией, достойной лучшего применения. Я привстал на стременах:

– Подай мне мой меч, оруженосец!

Жан вздрогнул, его пудовая ладонь просто смяла барабан, как трубочку с кремом. Он уставился на меня недоверчивым взглядом. Постепенно его глаза круглели…

– Милорд?

– Да!

– Нет! – твердо решили остальные кришнаиты, бодро заплясав вокруг Бульдозера. – Этого не может быть. Хари Кришна!

– Почему? – обиделся я.

– Милорд… ландграф ушел от нас… хари, хари, – с трудом заговорил мой оруженосец. – Вы так похожи… но… Сходство, галлюцинации, фантомы…

– Как ты полагаешь, если галлюцинация, спрыгнув с седла, даст тебе ногой в ухо – будет больно?

– Нет…

– Ну, держись! – напрямик предупредил я, соскакивая на мостовую.

– Хари, хари! – протестующе вмешались бритоголовые, вставая между мной и бедным Бульдозером.

– Пошли вы Кришне в… Не все сразу, но именно туда! Этот охмуренный парень бросался со мной в огонь и в воду.

– И набрался скверны.

– Он защищал мою спину в бою!

– И запачкал свою ауру кровью.

– Он бился с жуткими монстрами из самых глубин Ада!

– И до сих пор в его светлом Эго видны обгоревшие магические дыры.

– Он шел со мной нога в ногу, он ел со мной с одного ножа, он спал со мной, укрываясь одним плащом!

– А вот это вообще неприличный вид плохо скрываемого блуда.

– Чего?! – взорвался я.

Нет, ну всякому терпению приходит конец. Сколько можно надо мной издеваться? Жан переводил жалобный взгляд с Меча Без Имени на своих собратьев по вере. Я медленно положил руку на эфес и, набрав полную грудь воздуха, вознамерился грозной тирадой обрушиться на своих оппонентов. В глубине души я надеялся, что человеческого языка они не понимают – рукоять меча жгла пальцы.

– Брат, поешь! – неожиданно высунулся пожилой тощий кришнаит, подсовывая мне тарелочку с каким-то странным печеньем.

– Спасибо, не хочу, – смутился я.

– Ты раздражен. В твоих глазах гнев. Поешь, брат!

– Ладно. Одну печеньку. Вот эту, маленькую.

– Хари Кришна! Он ест! Хари Кришна! – радостно загомонили все.

Оранжевые накидки со всех сторон окружили меня, окончательно оттеснив в сторону Бульдозера. Улыбающиеся лица, счастливые глаза, бесконечные излияния по поводу моего аппетита, пользы ведической кулинарии, единства всех людей на земле. Я почувствовал, что теряю нить разговора.

– Мне нужен мой оруженосец.

– Поешь, брат!

– Спасибо, хватит. Я уже ел. Дайте мне поговорить с моим другом.

– Поешь, брат.

– Да наелся уже! – Я начинал беситься, но этот умник с хвостиком продолжал тыкать мне под нос свое дурацкое печенье. Нет, я тут точно кого-нибудь поубиваю. – Жан!

Его не было видно. Зря они так со мной…

– Поешь, брат! – Это просто счастливая оранжевая стена с умиленной улыбкой, по уши в нирване, с бешеной дружелюбностью убеждавшая меня отвалить! Ни малейшей грубости, никакой явной силы, просто мягкая ласковая тина, не дающая ступить ни шагу. В чувство меня привел Меч Без Имени – его рукоять буквально горела. Это стопроцентный признак тайной опасности, угрожающей моему здоровью. Огромным усилием воли я заставил себя сгрести в ладонь все печенье, что оставалось в подносе, и махом запихнуть в пасть хлебосольному типу. Он как раз открыл рот, чтоб еще раз вякнуть нечто гостеприимное.

– Где мой оруженосец?! – грозно вопросил я.

Двое безмятежных кришнаитов с боевыми кличами «Хари! Хари!» вытащили ножи. Что за черт?! Форма лезвия действительно напоминала зуб.

– Это и есть ваше хваленое дружелюбие?! – Серебристое лезвие узкой молнией сверкнуло в напряженном воздухе.

– Хари! Хари! Хари! – угрожающе заворчали мои противники.

Хочу признать, что страха на их лицах не было. У окуренных наркоманов такие же безучастные рожи. Я взмахнул мечом, очертив вокруг себя сияющий круг.

– Не заставляйте меня делать вам больно. Как цивилизованный человек, я удивительно миролюбив, но как ландграф… Сегодня у меня повышенная свирепость.

– Он презрел наш хлеб! – завопил пожилой кришнаит, с трудом прожевав вбитое в него печенье. – Он весь живое порождение Тьмы! Пусть Зубы Кришны примут его!

Ну, наконец-то! Вот она опять – долгожданная средневековая жизнь. Снова начинаются золотые денечки, наполненные звоном оружия, боевыми кличами, ржанием коней, воплями врагов и упоением дерзкой светлой силой Меча Без Имени. Господи, как я по всему этому соскучился! Нож не лучшее оружие против более длинного обоюдоострого клинка. Убивать придурков мне не хотелось, а поскольку драка началась на рыночной площади, то я с удовольствием побегал от кришнаитов, петляя между лотками, навесами и прилавками. Меч веселился вовсю! Мы подрубили какой-то шест, и на преследователей рухнул навес с соломой. Потом удачным пинком ноги удалось спустить телегу, полную репы. Я уж думал, что оттуда они вовсе не выберутся. Имя Кришны всуе не употреблялось, а вот проклятия висели такие, что… Даже торговки уши закрывали! Потом кто-то особенно шустрый все ж таки умудрился полоснуть мой плащ ножом. Меч Без Имени от души врезал ему эфесом по зубам. Не думаю, что уцелело больше двух… Моя задача была прежней – выбирать дорогу и держаться за рукоять. Пока я с мечом, мне и десяток воинов нипочем. С таким оружием… вот тут моя нога застряла между двумя перевернутыми скамейками, и я растянулся на мостовой. Кришнаиты как волки бросились вперед, размахивая ножами. На этой печальной ноте можно бы и закончить: лежа на пузе, носом в капусте, я не смог бы самостоятельно подняться. На это нужно время, а его никто не давал… Уже почти ощущая спиной неумолимую сталь Зубов Кришны, я краем уха уловил резкий свист. Кто-то спрыгнул с неба и встал надо мной.