Супермаркет - Житков Андрей - Страница 42

Моисеев достал из кармана “Паркер” Владимира Генриховича.

— Девушка, можно у вас проконсультироваться? Это настоящий “Паркер”? — спросил он у продавщицы.

— Конечно, настоящий, — кивнула девушка, уже совсем иначе глянув на Сергея. — Очень дорогой.

— Что дорогой, это я знаю, — вздохнул Моисеев. — А вот такие дырочки у “Паркеров” бывают? — он продемонстировал продавщице едва заметное отверстие.

— Никаких дырочек у “Паркеров” не бывает и быть не может! — оскорбилась за фирму девушка. — Значит у вас “паленка”, а не “Паркер”, молодой человек!

— М-да, скорей всего, — согласился Сергей. — Девушка, а вы, случайно не знаете, где тут ближайшая СЭС. Санэпидемстанция, — расшифровал он.

Продавщица посмотрела на него, как на идиота.

В дверь позвонили.

— Кого там еще черт принес! — Нина Владимировна включила свет и посмотрела на часы. Было без пяти минут двенадцать. Валерик зажмурился от света и широко зевнул.

— Мужик твой, наверное? — пошутил он.

— Какой, к черту, мужик! С одним-то справиться не могу! — Нина Владимировна накинула халат и направилась к входной двери. — Кто там?

— Это Иван. Аню можно? — послышался голос за дверью.

— Иван, ты знаешь, сколько сейчас времени?

— Знаю, двенадцать. Очень надо, Нина Владимировна.

Мимо Нины Владимировны в туалет прошлепал Валерик в семейных трусах, походя похлопал ее по “филейным частям”.

— Ладно, — Нина Владимировна открыла дверь. — Совести у тебя нет!

— Простите, пожалуйста, — сказал Иван, входя в прихожую. Одну руку он держал за спиной.

— Анюта, к тебе гость! — Нина Владимировна стукнула в Анькину дверь.

— Какой еще гость? — раздался недовольный голос Аньки.

— Каменный, — пошутила мать. — Иван, кто еще может так поздно? — она ушла в свою комнату, хлопнула дверью.

Анька, щурясь от света, вылезла в прихожую. На ней был халатик, под которым уже угадывался маленький живот.

— Привет, Аня, — кивнул ей Иван. Он вынул руку из-за спины, протянул ей букет роз.

— Ты с ума сошел? Утром-то нельзя было? — сердито спросила Анька. — Завтра мне всыплют за тебя.

Иван жестом показал, что им лучше уйти из прихожей в кухню. Анька щелкнула выключателем.

— Ну, чего ты хотел? — спросила она, прикрывая кухонную дверь.

— Ты вот что, Анют, выходи за меня. Так лучше будет, — сказал Иван, потупив взгляд.

Анька прыснула со смеху.

— Ты, Ваня, сегодня много на грудь принял?

— Не пил я! — набычился Иван. — Я вообще теперь не пью. Ты не думай, я не какой-нибудь там лох. Мы с ребятами завтра ночной клуб открываем. Деньги будут. Сначала квартиру поснимать можно. Потом купим. Все сделаю!

Валерик сидел на унитазе и читал “Спид-инфо”. Зз стеной, примыкающей к кухне, раздались невнятные голоса. Валерик положил газету на пол и припал ухом к стене.

— Иван, не будь дураком, беременная я, не видишь, что ли! — вздохнула Анька.

— Знаю. Ну и что! — упрямо сказал Иван. — Меня это нисколько не колышет. Ребенка на мое имя запишем, и все дела. Никто никогда не догадается.

— Ой, блин, ну ты просто атасный мужик! — Анька села на табурет, взяла из вазы засохшее овсяное печенье, откусила. — И давно ты это знаешь?

— Давненько. Ты не думай, козла того я наказал. Долго помнить будет.

— Какого козла? — побледнела Анька.

— Какого надо. Мы с Майклом его тачку малость подкоптили. Шашлыков хотели поесть.

— Ой, Иван, какой же ты все-таки мудак! Ну как за такого уголовника можно замуж выходить, а?

— Я за тебя кому хочешь шею сверну, — Иван тоже взял из вазы печенье, сунул его в рот, захрустел. — Анюта, ну, пожалуйста, выходи, я тебя очень люблю!

Анька рассмеялась. — И в любви ты тоже по-мудацки признаешься, — потом вдруг посерьезнела. — Иван, не надо было этого делать. Я тебя не просила.

— Сделано уже. Назад не воротишь, — нахмурился Иван. — Он, значит, будет наших девчонок трахать, а мы ему улыбаться — нате вам, здрасьте!

— Иван, заткнись! — рассердилась на него Анька. — Иди вообще отсюда, я спать хочу!

— Ладно, — согласился Иван. — Только ты мне скажи.

— Ну, ладно, знаешь, что порядочные девушки должны в таких случаях говорить?

— Что? — глупо спросил Иван.

— Я подумаю.

— Ну и че?

— Ну, вот я и подумаю, — снова рассмеялась Анька. — Дурацкий ты какой-то, ей богу! Иди!

Иван взял еще одно печенье и вышел из кухни.

Анька закрыла за ним дверь, улеглась в кровать. Сердце в груди тревожно трепетало. Щеки горели. Вот смеху-то! — мужик ей сегодня предложение сделал.

Сергей вышел из дверей СЭС, пересек тротуар и поднял руку, ловя машину. Ему нужно было срочно в больницу. В СЭС подтвердили его худшие опасения. В верхнем колпачке “Паркера” оказался крохотный контейнер с кадмием. В ручке был хитроумный, не видимый на первый взгляд механизм, который открывал контейнер только тогда, когда владелец “Паркера” начинал писать, надавливая на перо. Барышни В СЭС слегка охренели, когда открылась тайна ручки. Тут же стали звонить в милицию, чтобы сообщить о случившемся. Уголовное преступление было на лицо. Теперь оставалось выяснить только одно — кто подарил Владимиру Генриховичу эту ручку. Впрочем, Сергей догадывался — кто. Ну, а если найдутся свидетели и удастся доказать, что Евгений Викторович в день рождения преподнес своему директору смертельно опасный подарок, тогда ему долго горевать возле тюремной параши. Попытка убийства — это вам не шуточки! А, может, уже и не попытка…! Сергей нахмурился.

Он подошел к дверям реанимационного отделения, потоптался немного, высматривая в коридоре врачей и медсестер.

— Извините… — Моисеев попытался остановить молоденькую сестричку со спрятанными под колпак волосами. — Врач у вас тут такой кряжистый. Седой…

— Всеволод Станиславович? — озорно глянула на него медсестра. — Сейчас позову.

Врач вышел минут через двадцать.

— А, это вы, — узнал он Сергея. — Жена приезжала, мы пустили ее на пять минут. В обморок грохнулась.

— Он не пришел в себя? Мне бы спросить буквально пару слов.

— В коме. Мы заменили кровь… Да вряд ли, молодой человек. Вы настройтесь на худшее.

— Источник отравления мы нашли — ручка “Паркер”, — сообщил врачу Сергей. — Вопрос, кто ему ее дал?

— Хорошенькое дело! — усмехнулся врач. — Значит, хорошо спланированное преступление? И как изящно! — он покачал головой. — На конкурентов по бизнесу не похоже. Шерше ля фам, как говорят французы.

“Старик, живущий иллюзиями, — подумал Сергей. — Сейчас жизнь человеческую меряют не любовью, а деньгами. А, может, он и прав? Евгений Викторович не такой дурак, чтобы самому дарить ручку. Вполне вероятно, для этой цели он нашел прекрасную дарительницу”.

Идя по больничному коридору, Сергей проигрывал в голове различные варианты. Однажды он видел в машине Владимира Генриховича рыжую девицу. Девица хохотала, а директор смотрел на нее влюбленным взглядом.

Сергей достал из кармана записную книжку, стал ее листать с конца. Напротив некоторых телефонов значились только инициалы. Напротив других — подробно фамилия, имя, отчество, домашний адрес и чем занимается. Опт, бакалея, джинсы, парфюмерия, золото, меха. Листая книжку, Сергей дошел до буквы “А”. На второй страничке губной помадой был записан телефон безо всяких инициалов. Сергей хмыкнул и поискал глазами автомат.

Анька с матерью ушли на рынок. Валерику было поручено начистить картошки и пропылесосить паласы в комнатах. Нина Владимировна сказала так: “Раз ты у нас здесь вроде варяжского гостя, изволь помогать. С паршивой овцы хоть шерсти клок.” На эти слова Валерик обиделся, но виду не подал.

Он пылесосил палас в Анькиной комнате, когда в дверь позвонили. Валерик выключил пылесос и пошел открывать.

На лестничной клетке стоял чернявый старший лейтенант с широким лицом.

— Участковый Гайниев, — представился “старлей”, отдавая честь. — Вы здесь проживаете?

— Да нет, — замялся Валерик. — Я тут в гостях, понимаете ли.