Кадриль убийц - Эрве Жюбер - Страница 62

— Были на последнем шабаше? — спросила Моргенстерн. — Дьявол опять проявил себя снобом и не явился? Ужасная катастрофа!

— Нет, не был. Не люблю светские сборища. К тому же были дела в другом месте. Нельзя одновременно сидеть в печи и крутиться в жерновах.

— Даже Дьявол не мог быть одновременно в Мехико и во дворце Люксембург… Но мне плевать. Не очень хорошо с моей стороны. И все же, профессор, разве Кармилла не переступила свою границу времени? Неужели никто не может ее заменить?

— Вы, моя дорогая. Но Министерство безопасности увело нашу лучшую ученицу у нас из-под носа.

Роберта покраснела до ушей. Неужели Роземонд читал ее мысли? И протягивал ей палочку-выручалочку? Она была готова ринуться вперед, но в это время хозяин Эжен Буйотт сам принес кофе профессору. Это означало высочайшее уважение к видному преподавателю истории колдовства.

— Вы так и не удовлетворили мое любопытство, — продолжил историк. — Обещали рассказать всю историю от начала до конца. Значит, этот мальчишка Стриженок ударил вас ногой в лодыжку.

Роберта опустилась на землю. Палладио, дворец Монтесумы… Она решила быстро изложить, что произошло.

— Когда я его догнала, он уже стал младенцем одного года, не более. Я взяла его на руки. Он отбивался. Его конец длился несколько секунд. Стал новорожденным. Потом черты его стали расплываться. Я держала его на ладони, когда он окончательно растворился. И зародыш исчез, как волшебный боб.

— Дела вернулись к прежнему порядку, — кивнул Роземонд.

— Я нашла Мартино на крыше. Ла Вуазен была мертва. Потрошительница жива, но ничего не соображала. Монтесума исчез. Как и майор Грубер.

— И никаких следов Дьявола, кроме того, что доставил майор.

Роберта начала рассказ с конца. Дьявол был жив. На языке журналистов это называлось сенсацией.

— Майор мне все пересказал, а Густавсон подтвердил.

— Вы сказали, что не ощутили ни малейшей мысли Дьявола в мозгу ежа?

— Воспоминания бедняги Ганса-Фридриха походили на писанину графомана, а не на произведение классика. Представьте, он одновременно читал в мозгу убийц и Грубера. Просто не знал, куда смотреть.

Профессор размешал кофе, образовав в чашке черный вихрь.

— Значит, Дьявол видел все, как остальные, — продолжил Роземонд.

— В облике Арчибальда Фулда.

— Занятно… Эта история напоминает огромный бал-маскарад, где главный герой поочередно меняет облик. Вначале Грубер, потом Фулд. По крайней мере Он соблюдал иерархию.

— Подождите. Майор хотел сойти за Дьявола, но мы не сомневались в том, кто он есть, во всяком случае — я. Что касается Фулда, я почти уверена, что Другой принял его облик. Палладио действовал так же, когда хотел подчинить себе свой мирок и скрыть свое подлинное лицо.

— Но вы сомневались, моя дорогая. Фулд или не Фулд? И мы так ничего и не знаем? Именно на таких пустяках Дьявол и строит свою тайну.

Воображение или реальность, но Роберте показалось, что глаза профессора осветились изнутри. Он внимательно разглядывал ее. Нет, ей не приснилось.

— Qui nescit dissimulare, nescit regnare, — добавил он театральным тоном.

— Кто не умеет скрывать, не умеет царствовать, — кивнула Роберта.

Какой-то озабоченный юноша смотрел на девушек, спешащих в Колледж. И не осмеливался пойти за ними. Робость была одним из жесточайших драконов, с которыми колдуньи, быть может, помогут ему расправиться. Но Роберта пока не преуспела в своих начинаниях.

Хотя сражалась с Палладио и его творениями, пережила льва и каймана, играла в чехарду со смертью в четырех невозможных городах. И была не в силах громко выразить свои чувства, древние, как мир?

Роземонд пытался расшифровать выражение лица колдуньи. Хотел что-то сказать, опомнился и, наконец, спросил:

— Мартино, по-прежнему, работает в Криминальном отделе?

— По-прежнему. Я добилась от Веденберга применения исключения из правил. Клеман обязуется слушать основные лекции. На специальных занятиях может отсутствовать. У него хорошая основа в области криминалистики. Поскольку Колледж открывает свои двери только во время школьных каникул, остальное время Мартино будет работать на отдел.

Отто Веденберг читал курс черной, серой и белой магии. На будущий год его назначили ректором Колледжа.

— Не очень-то много у него будет каникул.

— За него не беспокойтесь. Крайне энергичный молодой человек.

— Не сомневаюсь.

Кровь застыла в жилах Роберты: а вдруг Роземонд решил, что Мартино и она?.. Ей следовало успокоиться. Теперь калорифер обрушивал на нее волны жара. И ее гормональный суп кипел уже добрых десять минут… Роземонд ничего не говорил. И играл с сахаром для кофе.

— Кстати, вы знаете, что в этом году будет преподавать Сюзи Бовенс? — небрежно спросил он. — Практические работы по оккультному праву.

Роберта не отвечала.

— Попытайтесь догадаться, кто первым записался на ее курс?

Она облизала губы и едва слышно спросила:

— Мартино?

— Ваше ясновидение всегда поражало меня, Роберта.

Роземонд положил ладонь на руку своей бывшей ученицы. Электрический разряд, пронесшийся по ее телу, и внезапный прилив тепла сделали калорифер ненужным.

Робкий юноша, наконец, решился: он вошел под портик. Странно, когда чуть дрожащая рука господина Роземонда лежала на ее руке, но все ее мысли, волновавшие сердце, плоть и дух, касались Мартино.

«Куда он мог подеваться?» спрашивала себя Моргенстерн.

Будильник не зазвонил. Консьержка, которая обычно стучала в его дверь рукояткой метлы в один и тот же час каждое утро, когда занималась уборкой, отправилась погостить к тетке в провинцию. Нижние соседи, любители громкой музыки, не приучили его к такой тишине.

Клеман внезапно проснулся, ощущая, что день начался и начался уже давно. Он долго рылся в куче вещей, загромождавших мансарду, пока нашел часы.

— Девять часов!

Еще не все было потеряно. Ему надо было проснуться получасом раньше. Но на машине он доберется до Колледжа без опоздания.

Он быстро принял душ и оделся, пытаясь одновременно причесаться. Схватил плащ, проверил, что ключи лежат в кармане. Он был готов.

Обернулся на пороге своего крохотного мирка. Студия была не более тридцати квадратных метров. Окна открывались на крыши города. Словно гнездо на вершине. Но ведь Воздух и был его стихией.

Колченогая этажерка едва выдерживала вес нескольких книг по криминалистике. На столе рядом лежали Элементарный курс технической полиции Эрнста Годдфруа в карманном издании для инспекторов-оперативников и Суммум мэтра Альберта. Единственной открытой книгой, над которой он буквально трясся, была книга по праву, взятая в муниципальной библиотеке. В ней разбиралось искусство защиты. Ее написал Маркус Бовенс.

Молодой человек захлопнул дверь и скатился по лестнице. Ступеньки мелькали под его ногами, как лопасти гигантского винта. Он не бежал. Он летел.

— Что он творит? — нетерпеливо воскликнула Моргенстерн.

Мартино за рулем своего грохочущего автомобиля возник внезапно. Он припарковал машину, снял кожаный шлем и водительские очки, уложил их в бардачок. Выпрыгнул на тротуар и направился к входу в Университет.

— Действительно, полон энергии, — заметил Роземонд, который едва успел его заметить.

Моргестерн вздохнула. Надо же, всего несколько месяцев назад она была еще незнакома с этим дылдой!

— Когда вы встречались с ним перед нашим отъездом в Венецию, вы уже знали, что он обладает талантом?

— У меня никогда не было способностей к изучению человеческой души, — признался Роземонд. — Он просто удачно попал. Даже не знаю, почему назначил свидание в Колледже. Наверное, меня убедила его решимость. Но скорее, все было в ряде совпадений.

— Совпадений… Именно так я его обнаружила. Как он закончит Колледж?

— Очень хорошо или очень плохо. Как мы все.

Взгляд профессора бегал. Он думал не о Мартино, а о сидящей рядом колдунье. Он встал.