Ария князя Игоря, или Наши в Турции - Экслер Алекс - Страница 53

— Как ты понимаешь, — продолжала рассказывать Сергею Ира, — от этой неземной музыки спать сразу расхочется, а захочется быстро умереть или хотя бы оглохнуть.

— Я так и знал, что ты ни черта не разбираешься в высоком искусстве, — заявил Игорь.

— Ну вот, — сказала Ира. — Мне ничего не оставалось делать, как встать и отправиться искать что-нибудь съестное этому троглодиту. Но было уже поздно, и ресторан давно закрылся. А в баре никакой еды не было, даже орешков. В конце концов в кафе рядом с бассейном совершенно случайно обнаружилась тетка из поваров, которая ставила в холодильник какие-то лепешки. Причем она даже по-русски не говорила. Я ей как могла объяснила, что муж у меня умирает от голода, она сильно удивилась, но дала две лепешки.

— И что? — спросил Сергей. — Игорек заявил, что лепешки не хочет, а хочет седло барана с трюфелями?

— Хуже, — сказала Ира. — Прихожу в номер, а этот свинтус уже дрыхнет. Представляешь? Спит без задних ног и только храпит. А я, как последняя дура, оббегала всю территорию, чтобы достать ему эти лепешки…

— Так и что? — совсем заинтересовался Сергей. — В чем проблема-то была?

— Понимаешь, — замялась Ира, — я пока бегала — сильно проголодалась. А лепешки пахли, как из пушки…

— Во-во, — сказал Игорь. — МОИ лепешки.

— И ты их съела, — догадался Сергей.

— Ну естественно, — согласилась Ира. — С большим удовольствием. Они были очень вкусные.

— МОИ лепешки, — повторил Игорь, отчетливо выделяя слово «мои», — были ужасно вкусные. И она сожрала их все, до последнего кусочка.

— И вот, — продолжила Ира, не обращая на Игоря никакого внимания, — как только я съела последний кусочек этой вкуснятины, просыпается твой дружок и начинает требовать свою жратву. Причем в номере сохранился шикарный запах этих лепешек, поэтому я даже не могу сказать, что ничего не нашла.

— Во-во, — сказал Игорь. — Я тебя сразу вывел на чистую воду.

— И что ты сделала? — спросил Сергей.

— А что мне было делать? — развела руками Ира. — Отправилась снова на поиски еды. Тетки в кафе уже не было, двери на кухню все были закрыты, и я ничего найти так и не смогла.

— Вот именно, — сказал Игорь. — Помирай муж тут от голодных спазмов — всем наплевать.

— Да молчи уже, — разозлилась Ира. — Выставил меня на посмешище. Я, как последняя дура, полночи моталась по отелю, выискивая еду.

— Неужели так ничего и не нашла? — спросил Сергей.

— Ну почему не нашла? Нашла, — ответила Ира и вдруг покраснела.

— Ой, — сказал Сергей. — Я что-то не то спросил?

— Да нет, — ответила Ира. — Дело в том, что я, оббегав второй раз всю территорию, пошла к ночному портье и стала ему плакаться. Тот, конечно, подумал, что у русских явно с головой не все в порядке, однако полез в свою сумку и дал мне бутерброд с сыром, который ему жена подготовила на ночное дежурство.

— Вот какие жены бывают, — прокомментировал Игорь. — Кормят мужей даже по ночам. Не то что моя жена, которой хоть трава не расти, хоть помирай тут муж к черту совсем от голодных мук.

— Ты видал, какой гад? — кивнула Ира на Игоря. — Я из-за него у ночного портье последний бутерброд отобрала, а он еще и недоволен.

— Да чем мне быть довольным-то? — возмутился Игорь, приподнявшись на постели. — Дали мне какой-то куцый бутерброд вместо больших и духовитых лепешек. А теперь еще и удивляются, что у меня плохое настроение! Ладно еще, если бы дали педерачу посмотреть — так нет! — и Игорь возмущенно откинулся на подушку, поднес гребенку к губам и снова начал свои нанайские народные песни с легким уклоном в Чайковского.

— Ничего не понимаю, — признался Сергей. — Ну, буянил он ночью. Ну, педерачу какую-то требует. Но нам уже пора бежать на завтрак! Через час выезжать на экскурсию!

— Вот в том-то и дело, — сокрушенно сказала Ира. — В этом-то вся и проблема. Он, видите ли, не хочет в Памуккале ехать. Поэтому концерты и закатывает.

— Как не хочет? — поразился Сергей.

— Очень просто, — сказала Ира. — То ли из-за вчерашних калясиков расстроился, то ли боится Вику, которая поедет с нами…

— Ничего я не боюсь, — сказал Игорь. — Я любую Вику нейтрализую. Много ты понимаешь. Просто у меня непаммукальское настроение. Поэт имеет право на каприз.

— Короче говоря, — пожаловалась Ира, — я вообще не знаю, что делать. Не поеду, говорит, и точка.

— И не поеду, — согласился Игорь, — когда со мной тут обращаются, как с последним барахлом. Здесь-то творят черт знает что, а когда приедем на древние развалины — меня там вообще, вероятно, похоронят…

— Слыхал, что он несет? — спросила Ира Сергея.

— Слушай, Игги, — сказал Сергей. — Что за номера, а? Ты же сам нам расписывал эту экскурсию и орал, как крокодил, что туда непременно надо поехать. Какая муха тебя укусила? И в какое место?

— Причем тут муха? — разозлился Игорь. — Может, у меня настроение плохое! Может, меня гложет внутреннее чувство беспокойства! О, вспомнил! У меня плохие предчувствия! Автобус обязательно упадет в пропасть, вот попомните мои слова.

— Господи! — возмутилась Ира. — Ну что ты несешь, а? Уже совсем обалдел! — И она вышла из номера, громко хлопнув дверью.

Воцарилось молчание. Игорь лежал на постели с суровым и гордым выражением на лице, а Сергей внимательно смотрел на приятеля.

— Ну что, — сказал Сергей, прервав молчание. — Объяснишь, в чем дело?

— Да ни в чем дело, — пожал плечами Игорь. — Просто расхотелось ехать.

— Но ты же здесь не один, — сказал Сергей. — Значит, из-за тебя и мы никуда не поедем?

В этот момент открылась дверь, и в номер вошла Ира, несущая в руках небольшое полотенце.

— На, чудовище, — сказала она Игорю, протягивая ему полотенце.

— Что это? — спросил он.

— Полотенце, намоченное холодной водой, — объяснила Ира. — Положи его на лоб, охладись чуток. Или на какое другое место. Я, если честно, уже и не знаю, что именно тебе нужно охладить.

— Игги, ну серьезно, — сказал Сергей. — Хватит придуриваться. Вставай давай. Нам завтракать пора.

— Не понимаю, — сказал Игорь, действительно кладя полотенце на лоб, — в чем проблема? Хотите ехать — пожалуйста! Поезжайте вдвоем. Вам без меня будет веселее. Я же всегда всем мешаю! Ору, кричу, даю дурацкие советы…

— О-о-о, ну пошло-поехало, — сказала Ира. — Совсем обалдел уже.

— А что? — пожал плечами Игорь. — Езжайте без меня. Вы уже отлично спелись. А я полежу в номере. Может, через день-другой пройдут раны в моей душе.

— Какие, на фиг, раны? — возмутилась Ира. — Да за тобой ухаживают, как за каким-то паршивым арабским шейхом! Как тебе не стыдно, в конце концов?! Я полночи по всему отелю бегала, искала тебе жратву! А ты теперь такие гадости заявляешь…

Игорь промолчал. Сергей тоже стоял, не зная, что сказать.

— Короче, так, — решительно заявила Ира. — Я сейчас иду на завтрак. Ты, не позже чем через десять минут, идешь туда же. Через час мы выезжаем на экскурсию в Памуккале. Если ты с нами не едешь, между нами все кончено, милый. Мне надоели твои капризы. Что это такое, в конце концов?…

И Ира снова вышла из номера, в сердцах хлопнув дверью. Сергей посмотрел на приятеля: тот лежал на постели в своих дурацких трусах с полотенцем на голове, и вид у него был самый разнесчастный.

— Игги, — сказал Сергей. — Она ведь не шутит.

— Я знаю, — печально ответил Игорь. — Здесь никто не шутит, кроме меня. Здесь все до озверения серьезны.

— Так ты пошутил? — спросил Сергей.

— Нет, — так же печально ответил Игорь. — У меня плохое настроение. Я хотел кушать — мне принесли какой-то вшивый турецкий бутерброд с каким-то вшивым турецким сыром. Я хотел посмотреть педерачу, чтобы хоть чуть-чуть компенсировать плохое настроение, но и ее мне никто не включил.

Сергей решительно подошел к телевизору, включил его и ткнул наугад одну из кнопок с каналами. На экране возникло изображение симпатичного турецкого диктора, читающего какие-то новости.

— Ну чем не педерача? — спросил он Игоря.